Путь Пилигрима - Гордон Диксон

Шейн сделал обход здания, чтобы убедиться в том, что так оно и есть. Никакие сюрпризы его действительно не ожидали. Алааги, свободные от несения службы, почти все время проводили в штабе. Похоже, они занимались тремя основными видами деятельности, помимо работы и физических упражнений, и большая часть этой деятельности происходила во время формального свободного времени. Основное времяпрепровождение в свободные часы состояло в просмотре на настенных экранах сцен из давно прошедшей - тысячи лет тому назад - жизни на их родных планетах. Все это очень сильно напоминало религиозные ритуалы. Из двух остальных видов деятельности одним был сон, ибо пришельцы, Похоже, нуждались в ежесуточном десятичасовом сне, а другим - какая-то непонятная игра. Нажимая определенные кнопки, игроки составляли светящиеся фигуры на вмонтированном в стол плоском экране или прямо в воздухе.

Двое свободных от дежурства вряд ли сейчас играют, потому что тот, кому заступать в раннюю утреннюю смену, наверняка спит перед ней. Второй, предоставленный сам себе, или смотрит фильм о прошлом, или работает, или же играет в эту игру в своей комнате.

Это означает, что у Шейна появился реальный шанс пробраться незамеченным в хранилище оружия. Лаа Эхон должен был знать, что Лит Ахн еще раньше снабдил своих курьеров-переводчиков ключами, отпирающими большую часть дверей, закрытых для всех остальных, кроме алаагов. Тем не менее почти наверняка его подчиненные этого не знали, если только миланский командующий не предупредил их об этом - но повода делать подобное предупреждение не было. Мало того что среди алаагов не было преступлений - то, что считалось хоть сколько-нибудь важным, например оружие, действовало только в руках алаагов.

Притом представлялось почти невероятным, чтобы зверь мог владеть ключом алаага. Только исключительные обязанности курьеров-переводчиков, заставляющие их иногда пользоваться теми же, что и чужаки, путями сообщений в алаагских штабах, давали возможность таким, как Шейн, иметь при себе ключи.

Оказавшись перед дверью арсенала, которая выглядела как обыкновенная деревянная панель, но, как он знал, представляла собой гораздо большее, Шейн вынул из кармана прямоугольник серого материала - ключ - и прикоснулся одной его стороной к двери.

Дверь перед ним растворилась, превратившись сначала в коричневый туман, а потом в ничто. Он шагнул в образовавшийся проем и оглянулся. За спиной опять была закрытая дверь. Он посмотрел вперед.

Арсенал оказался больше, чем можно было себе представить исходя из обычного вида двери. Он производил впечатление большого помещения, вырезанного из белого пластика или белоснежного камня и разделенного на бесчисленные ниши и канавки, в каждой из которых, как на показ, был выставлен образец оружия. Неяркий белый свет, исходящий непонятно откуда, заливал пространство. Пол под ногами, хотя и не покрытый ковром, был мягким - мягче, чем в любом здании алаагов, если не считать арсенала в штабе Лит Ахна, во много раз превосходящего по размерам то место, где он находился теперь.

Одиночные предметы, каждый из которых занимал собственную нишу, были средствами вооружения. Каждый алааг владел личным оружием, по сути фамильной вещью, передаваемым из поколения в поколение с давних времен, когда оно было направлено против тех, кто изгнал алаагов с родных планет. Дубликаты подобного оружия использовались для обычных целей - вооружения охраны в штабе или патрулирования завоеванных городов Земли.

Оригиналы оружия, это ценное наследие, извлекались из ниш только для церемоний исключительной важности и сразу по их окончании возвращались на место. Куда бы ни направлялся алааг, с ним было его родовое оружие. К нему редко прикасались, но, подобно всякому алаагскому оружию, оно во всякое время было заряжено и готово к бою.

И все же оно было скорее символичным, чем реальным. В конечном итоге единственным врагом, которого алааги по-настоящему боялись, являлась раса, изгнавшая их с родной планеты; и если уж придется снова столкнуться с ней, ручное оружие вроде этого будет почти бесполезно - как спички перед лицом снежной бури. Но оно оставалось необычайно важным символом.

Каждый из четырех алаагов, связанных с проектом, располагал собственной зоной в арсенале. У троих подчиненных офицеров все оружие находилось в их зоне. У Лаа Эхона в его зоне было лишь несколько символических образцов, поскольку большая часть родового оружия командующего должна была находиться в Милане. Шейн, собираясь пройти в заднюю часть хранилища, на секунду остановился, чтобы взглянуть на «длинную руку» - оружие, больше других напоминающее человеческую винтовку, которое Лаа Эхон имел бы при себе, отправься он верхом на одном из ездовых животных, почти столь же символичных для чужаков, что и оружие. «Длинная рука» выделялась темным силуэтом на фоне белого гнезда, заполнив его своей двухметровой длиной.

Он видел такое оружие много раз. Подобные образцы висели не только на стенах штаба Лит Ахна, Дома Оружия, но он также видел их там в арсенале. Он видел даже аналогичную «длинную руку» самого Лит Ахна, когда однажды был послан за чем-то из его арсенала. Предметы, за которыми его посылали, были всегда какими-то пустяками, не имеющими отношения к оружию. Человекообразным - зверям - никогда не разрешалось прикасаться к оружию алаагов. В сущности, сделать это значило бы автоматически навлечь на себя смертное наказание - это относилось и к таким, как Шейн. Не из-за возможной опасности - ибо было известно, что ни одно оружие не сработает в руках любого неалаага,- но потому, что прикосновение низшего существа, как считали алааги, могло осквернить такое оружие.

На мгновение Шейна захватило непреодолимое желание вынуть «длинную руку» Лаа Эхона из ниши. Его обуревали противоречивые чувства. С одной стороны - открытое неповиновение правилу, предписывающему никогда не прикасаться к такого рода вещам. С другой стороны - с трудом сдерживаемая потребность проверить для себя, насколько справедливо утверждение, что оружие не сработает в руках человека. Но все желания перекрывало восхищение, которого он немного стыдился, но которое не мог в себе побороть.

Он открыл для себя, что, находясь достаточно долго среди алаагов, подпал, пусть даже и в небольшой степени, под очарование мистики их оружия. Какая-то потаенная его часть жаждала взять в руки «длинную руку», подобно тому, как ребенок или дикарь может желать потрогать предмет, которому приписываются великие магические свойства, испробовать, не перейдет ли к нему частичка этой магии и вместе с ней - отвага и прямодушие владельцев.

Он заставил себя отвернуться от оружия, не прикасаясь к нему, и направился в дальнюю часть хранилища. По пути он проходил мимо образцов бережно хранимого родового оружия каждого из офицеров, работающих в этом здании, затем - мимо оружия для каждодневного использования, сложенного вместе по типам, поскольку у этого оружия не было своего владельца. И наконец он добрался до цели - зоны, в которой находилось то, что привело его сюда. Это был отдел одежды и других вещей, наподобие тех, которые ему разрешалось приносить для Лит Ахна в Доме Оружия.

Эти вещи зверю разрешалось трогать. И они, к счастью, могли ему послужить. По крайней мере, так было с некоторыми из них, когда он оставался один в арсенале Дома Оружия достаточно долго, чтобы испробовать что-то из них. У него тогда было время поэкспериментировать примерно с двумя десятками случайно выбранных предметов, ибо они были вроде игрушек для взрослых, проявляющих волшебные свойства при правильном обращении… и все же это были не более чем простейшие каждодневные инструменты алаагов.