Любовная история виконта - Джиллиан Хантер

Благодаря помощи Эйдриана Доминик сумел заполнить все пробелы в этой темной истории, так что можно было потребовать, чтобы королевский суд начал формальное расследование. Пришло время выложить карты на стол.

Как Хлоя могла поверить, что тетенька сумеет сохранить в тайне историческую встречу с призраком в саду!

На следующий день после пикника, когда Хлоя и дядя Хэмфри вернулись с прогулки, в парадной гостиной творилось что-то невообразимое. Похоже, все до единой дамы Чизлбери явились на это экстренное собрание.

– Давайте будем соблюдать порядок! – обратилась к собравшимся здравомыслящая вдова Робертс. – Иначе нам не изловить призрака. Не поможет это и собрать деньги на починку церковного шпиля.

– А мы что, устроим призраку ловушку? – спросила одна из дам совершенно серьезно.

– Ловушку? – Тетя Гвендолин поджала губы.

В этот момент в гостиной появилась Хлоя.

Ах, как же ей хотелось дать своей добросердечной тетеньке взбучку за то, что та выдала Доминика своим подружкам! Хорошо, если сэр Эдгар спишет это на разыгравшуюся фантазию очередной истерички. Леди Эллингтон, пышущая здоровьем рыжеволосая дама, покачала головой:

– Одной из нас придется сыграть роль приманки.

– Я буду приманкой. – заявила Памела, жевавшая печенье.

– Ничего подобного ты делать не станешь! – воскликнула ее мать в неподдельном ужасе и швырнула салфетку на пол.

– Почему же? – спросила Памела. – Мадам Дара прямо сказала, что призрак хочет именно меня.

– Ты слишком молода, чтобы подвергаться подобной опасности, – возразила леди Эллингтон. – Чтобы упокоить мятущийся дух, нужна дама с опытом.

Леди Уитон, баронесса с пятью дочерьми на выданье, поддержала приятельницу:

– Это весьма опасное предприятие. Только женщина зрелого возраста сумеет справиться с призраком, если он нападет на нее.

– В тот вечер Стрэтфилд не пытался овладеть тобой? – спросила леди Эллингтон тетю Гвендолин.

– Я приняла меры предосторожности, – ответила тетя Гвендолин.

Все восемь дам подались вперед.

– Предосторожности? – прошептала баронесса.

Тетя Гвендолин кивнула:

– Я насыпала дорожку из соли, заключив себя в магический круг, прежде чем начинать ритуал.

Все дамы выжидательно уставились на Хлою.

– Ну что вы на меня смотрите? Никакого призрака я не видела!

В сущности, это не было ложью. Доминик, которого видела Хлоя, был живым и очень зловредным существом из плоти и крови, способным вызвать в женщине вполне земные чувства. Решительно ничего потустороннего не было в том, как нагло он вторгся в ее жизнь.

– Как мы будем ставить ловушку? – осведомилась леди Уитон.

– Все должны принимать участие?

– А преподобного тоже надо позвать?

– Так все-таки приманка необходима? Не для преподобного, конечно, – для Стрэтфилдского Призрака.

Засим последовал новый словесный шквал. В мельчайших деталях обсуждались все варианты принесения в жертву храброй доброволки. Наконец собравшиеся без особого огорчения пришли к выводу: ночные проделки Призрака не прекратятся, если его не остановить.

Обсуждение конкретного плана поимки Призрака временно отложили, поскольку разгорелась дискуссия о том, кто будет следующей жертвой Призрака.

– Я, честно говоря, вообще не понимаю, почему он к тебе явился, Гвендолин, – заметила леди Харвуд не без ехидства.

Памела тут же кинулась на защиту матери:

– Мы живем в его бывшем доме. И были его ближайшими соседями.

– И приютили его любимую собачку, – добавила тетя Гвендолин.

Дамы уставились на «собачку», которая спала, развалясь на коврике перед камином. Только сейчас они сообразили, что лохматый пес принадлежал проказливому Призраку. Арес, неизменно вызывавший восхищение, вдруг показался всем исчадием ада.

– Как ты думаешь, пес может общаться с духом покойного виконта? – прошептала леди Эллингтон.

Тетя Гвендолин с достоинством кивнула:

– Естественно, может.

Леди Фернбрук прищурилась:

– А почему не спросить пса? Пусть он укажет нам следующую жертву.

– Великолепная мысль! – с готовностью подхватила тетя Гвендолин.

Она закрыла глаза и сложила ладони, как если бы собиралась молиться.

В гостиной воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей в камине да жужжанием мухи, которая билась о стекло.

– Арес. – заговорила тетя Гвендолин тихим прерывающимся голосом, услышав который смешливая Памела сразу же ткнула Хлою локтем в бок, – свяжись мысленно со своим хозяином. Спроси у него имя той, у которой он станет искать утешения в следующий раз.

Пес приоткрыл один глаз, оглядел собравшихся, застучал хвостом по ковру.

– Покажи нам, – приказала тетя Гвендолин, возвысив голос. – Покажи нам ту, к которой стремится душа твоего хозяина.

К кому пойдет пес, было совершенно ясно.

Хлоя поморщилась от отвращения, когда дрянной пес, набравший кило три с лишком, с тех пор как поселился в Дьюхерст-Мэноре, лениво поднялся и стал чесаться.

Хлоя часами выгуливала пса. Вычесывала и ласкала это неблагодарное животное, разрешала спать у себя в комнате. Но тетя Гвендолин каждый день тайком кормила Ареса колбасой.

Пес пошел прямо к ней и уткнул морду в колени своей благодетельницы.

Тетя Гвендолин деликатно кашлянула, погладила пса. И усадила рядом с собой.

– Может, перейдем к обсуждению ежегодного бала-маскарада? – предложила леди Эллингтон, насмешливо кривя губы.

В тот же вечер, когда они сидели в гостиной, дядя Хэмфри вслух усомнился в реальности существования Стрэтфилдского Призрака. Хлоя с Памелой сидели в уголке за картами. Тетя Гвендолин предпринимала все новые безуспешные попытки мысленно связаться с Аресом, который только тоскливо поглядывал на дверь, положив морду на лапы. Его давно уже пора было вывести гулять.

– Я чувствую, он пытается что-то сказать, – сообщила тетя Гвендолин, стоявшая на четвереньках перед псом.

– Вероятно, он хочет сказать: «Помогите! Меня преследует сумасшедшая!» – отозвался дядя Хэмфри из кресла. – Черт возьми, Гвенни, поднимись! С чего ты взяла, что то, что ты увидела меж деревьев, было призраком? Может, там пряталась собака?

Тетя Гвендолин одарила супруга ледяным взглядом:

– Осмелюсь заметить, что могу отличить покойника от собаки. – Затем посмотрела в окно. – Повторяю, я чувствую, что с бедным Стрэтфилдом нехорошо.