Коррупционер - Роман Феликсович Путилов

— Если вы желаете заявить о совершенном в отношении вас преступлении — нечего здесь нарушать общественный порядок. Улица Полярников, дом два, дежурная часть, там заявления принимают круглосуточно — не слушая дальнейших воплей за спиной, я двинулся к шушукающимся скрипачкам.

При моем появлении девицы замолчали. Я поманил Инну к себе:

— Привет.

— Привет.

— Что случилось?

— Игорь деньги собирал, я на него не смотрела, отвернулась. Слышу крики, обернулась, а там двое уже убегают, а Игорь на земле ползает, деньги собирает.

— Много денег взяли?

— Я не знаю, рублей пятьдесят, наверное.

— Я тебе говорил, что надо вопрос безопасности решать.

— Так мы решили, вроде бы. Игорь привел друга своего, Стасика, он, как бы, боксер, ну и вот….

— Где ваш боксер был?

— Ну, я как поняла, за пирожками отходил.

— Понятно. Ну бывает, что я тебе еще скажу.

— Паш, а можно я к тебе сегодня зайду?

— Нет, ко мне заходить не надо.

— Ну ладно, а поговорить в спокойной обстановке мы сможем?

— Вон, через дорогу, в «Сокровищах Буратино» кафетерий, мы с Олегом там каждое утро, с половины десятого до десяти кофе пьем. Если хочешь, подходи.

— Ладно, я буду.

Когда мы отошли от ЦУМа на приличное расстояние, впавший в задумчивость Олег спросил:

— Паша, а это кто был?

По его волнообразным движениям руками, я понял, что он имеет в виду волнующий воображение бюст Инны.

— Это восходящая звезда современного переосмысления классической музыки, а зовут ее Инна.

— Понятно- Олег ушел в себя еще больше, и я его понимал — Инна, в обтягивающем трико, была чудо, как хороша.

Вечер напоминал сплошную гонку. С восемнадцати часов я проторчал на Бродвее, отслеживая киоски азербайджанцев, благо располагались они достаточно компактно. В девятнадцать часов, Ибрагим со своим другом и женщиной –соплеменницей, загрузились в белую «ВАЗ-2104», и двинулись в сторону улицы Полярников, где, заехав во двор огромной панельной девятиэтажки, долго ехали вдоль дома- «кишки», уворачиваясь от бегающих по двору детьми. Я был вынужден припарковаться в самом начале дома, чтобы моя, вернее, Аллина машина, не бросилась кому ни будь в глаза.

Белая «четверка», за рулем которой был Крапивин Николай Алексеевич, профессиональный водитель и просто отзывчивый человек, готовый всегда, за вполне умеренную сумму, отвезти, привезти и перевезти, все что угодно, припарковалась у последнего подъезда. Оттуда вышли двое мужчин и женщина, а машина покатила дальше, к выезду со двора. Пока шел через весь двор, к крайнему подъезду, я продолжал обдумывать самую вероятную версию. Есть отзывчивый дядька-шофер, с удобной и востребованной машинкой. А если груз не вмещается в кузов «вазовского» универсала, расторопный мужчина пригонит другое транспортное средство под управлением кого-то из его многочисленных знакомых. Роль дяденьки в преступной схеме понятна — наводчик, знающий, где жилище коммерсантов, где склады, когда поступила крупная партия товара, а когда она была распродана. Вертясь целыми днями в торговом ряду, очень легко собрать информацию о распорядке дня будущих жертв. Пазл сложился, только что с этим делать? Самым слабым звеном в их преступном звене, по-моему, являлся Штепсель. Тарапунька, нордическая бестия по фамилии Белов, судя по его лицу, был парнем малоразговорчивым, в части чистосердечного признания. Хотя, фамилия студента, в ее немецкой интерпретации, хорошо билась с кличкой Вайс, которой звали того урода, что очень рвался ближе познакомится с самым сокровенным местом несчастной Марины, но это, к сожалению, даже косвенным доказательством не считалось. Значить брать ребятишек надо на горячем, с материальными доказательствами. А для этого мне надо взять под контроль квартиру Магомедова, хотя бы аудио. А для этого мне надо, хотя бы установить, где живет этот любитель золота. Обычно, обходы я делаю с верхнего этажа. А если в доме работает лифт, то это просто праздник, просто спускаешься, все время вниз. На мою удачу, лифт работал. Я вышел на, заставленную ящиками с картошкой, площадку девятого этажа, дождался, когда кабина лифта, с завыванием, покатит вниз и приложился ухом к крайне левой двери. Исходя из того, что азербайджанцы народ громкий и эмоциональный, я надеялся не сунуться с вопросом «А где тут у вас живут гости из южной республики?» в квартиру, снимаемую этими самыми гостями. В квартире было тихо, и я нажал на покрытую подтеками известки кнопку звонка. Спустя десять минут и два этажа, я узнал, что Ибрагим живет на пятом этаже, квартира слева от лифта, двухкомнатная, комнаты смежные. На шестом этаже дверь мне никто не открыл, и я двинулся на четвертый. В квартире, расположенной под квартирой Магомедова, явно кто-то был. Но, открывать передо мной дверь, обитатели квартиры, явно, не спешили. Невнятное щелканье, шлепанье, шипение, длилось несколько минут, но так, как вариантов у меня оставалось немного, я упрямо стоял под дверью, периодически нервирую жильцов трелью электрического звонка. Внезапно дверь распахнулась. Передо мной, подслеповато щурясь стояла полная, невысокая старушка.

— Здравствуйте. — я вежливо поклонился.

— Здравствуй, сынок. Ты ко мне?

— К вам. Разрешите войти?

— Заходи — женщина развернулась, и, тяжело, переваливаясь, пошла в глубь квартиры. Я сбросил туфли и надеясь, что носки, за день носки, не сильно «ароматизируют», двинулся за хозяйкой.

В зале женщина тяжело опустилась в широкое кресло, нащупала на подлокотнике очки с толстыми стеклами и приложила их к глазам, на манер лорнета:

— А я то думаю, кто это ко мне пришел, а оказывается милиция. Что случилось?

— Простите, вас как зовут?

— Клавдия Васильевна Федотова, одна тысяча девятьсот двадцать девятого года рождения, ветеран труда. Паспорт надо?

— Да нет, Клавдия Васильевна, паспорт мне не нужен — я записал данные пенсионерки в блокнот: — мы так, сведенья собираем.

— А что за сведенья, или секрет?

— Нет, не секрет. Обход квартир в целях выявления пьяниц, хулиганов, семейных дебоширов, да и вообще...

— Ну… пьяниц…. — Клавдия Васильевна задумалась: — разве только Леха из триста сорок второй квартиры? И Любку он свои колотит, она часто по подъезду бегает, по соседям прячется… А больше то и нет у нас никого непорядочного. Все вроде бы люди спокойные…. Нет, не знаю.

— Клавдия Васильевна, а соседи ваши, как себя ведут? Не топят вас, не орут по ночам? Тут, в этих домах, то слышимость дай боже.

— Не