Тайны Пятиречья. Серия «Путешественники по временам и измерениям». Книга первая - Тимофей Дымов

принимаете? Да в такую ерунду даже маг первого уровня не поверит… Ой! – девочка сконфуженно замолчала, поняв, что проговорилась.

– Так-так-так, – подошел ближе к ней мужик с бородкой, – значит, у нас здесь маленькие маги гуляют? А что Вы, позвольте спросить, делаете ночью в лесу совсем одна?

– Грибы собираю, не видишь, что ли? – Анфиска со всей силы швырнула в бородатого здоровенной бледной поганкой, которую она сотворила за мгновенье до этого. И пустилась наутек.

Маг ловко увернулся от летящего ему в лицо ядовитого гриба и, прыгнув вперед, ухватил убегающую девочку за руку.

– А-а-а, пустите, пустите меня! – кричала и вырывалась Анфиска.

– Успокойся, истеричка! – замахнулся на неё толстяк. – Поедешь с нами, станешь показывать дорогу, а то мы что-то заплутали. А будешь себя хорошо вести – может быть, еще увидишь свою школу, где вам вбивают в башку всякую дурь.

– Надо ей помочь! – дернулся вперед Сервоет, высовываясь из-за кустов.

– Сиди тихо, – резко остановил его Гунтас. – Пока ничего страшного не происходит. Если что, Валар проследит за ними.

Бедную Анфиску схватили под руки и потащили в сторону машины. Та упиралась и вырывалась из цепких объятий.

– Руки, главное, руки ей держи, – поучал толстяка маг. – Неизвестно, какой у нее уровень магической культуры. Ты же не хочешь стать жабой или червяком?

Они уже почти доволокли Анфиску до машины и, пыхтя, стали запихивать её на заднее сиденье.

– Одну минуточку, хорошие мои! – раздался громкий отчетливый окрик.

Посреди дороги в своем боевом халате, скрестив руки на груди, стояла Марфа.

– Это еще кто? – маг и толстяк замерли, перестав запихивать пленницу.

– Я смотрю, у нас в Пятиречье завелись любители маленьких девочек? А как насчет пожилых дам?

– Иди отсюда, бабка, вяжи себе носки спокойно и пей чай с медом. А нам не мешай, – грубо послал ее маг.

– Да ты, милок, смотрю, совсем захворал, вон и руки у тебя отваливаются! – Марфа сделала молниеносное движение – и руки мага, как две сосиски, упали на землю, продолжая конвульсивно сжимать и разжимать пальцы.

Мужчина с бородкой секунды две стоял как вкопанный, поочередно пялясь то на одну сторону своего туловища без руки, то на другую. Потом закатил глаза и как подкошенный рухнул на дорогу лицом в грязь.

– То-то же, – удовлетворенно отметила Марфа. – И куда ты, недоумок, со своим 23-м уровнем полез-то? Боевой халат мой не увидел, что ли, или совсем ополоумел?

Поговори сначала с человеком, выясни, кто он, что он? А уж потом хамить начинай и ручонками раскидываться! «Ручонками раскидываться – хи-хи, смешно получилось», – порадовалась она случайной шутке.

Толстяк, казалось, впал в транс. Он таращился на лежащие на земле оторванные руки с шевелящимися пальцами. Губы его были мертвецки бледны и дергались, что-то бормоча.

Внезапно из водительской двери выскочил здоровенный детина, вооруженный автоматом. Он укрылся за распахнутой дверью, присел на одно колено и направил оружие на Марфу.

– Ай-яй-яй, – театрально заломила та руки. – Ты только подумай! Пугать старушку ночью, в тёмном лесу! А скажи мне, милок, если бы на твою бабушку вот так направили ружье и захотели её убить, ты бы, наверное, расстроился? Я думаю, даже заплакал бы, причем очень-очень сильно.

«А-а-а-а-а, у-у-у», – в ту же секунду раздался оглушительный рев со стороны джипа.

Верзила вышел из-за своего укрытия, уронив оружие на землю. Из глаз ручьями катились слезы, плечи вздрагивали, руки безвольно повисли, ноги подкосились. Мужик рыдал с такой силой и искренностью, что наблюдавшему за битвой Сервоету стало по-настоящему его жалко.

– Ну, иди сюда, милок, – подошла к нему Марфа и, обняв, стала ласково гладить по голове. – Видишь, как нехорошо желать людям зла.

– Вижууу, – сквозь слезы промямлил амбал.

– Ты больше так не будешь поступать? Никогда?

– Не буду, а-а-а, никогда не буду.

– Ну, вот и ладушки. А теперь утри сопельки: смотри, всю куртку испачкал. Иди садись в машину за руль. И сиди там тихо.

Заговоренный водитель, на негнущихся ногах, направился к машине, сел на свое место, взялся за руль и уставился немигающим взглядом на дорогу.

Толстяк, воспользовавшись временным замешательством, бросил Анфиску и, соскочив на обочину, кинулся бежать в лес. Не успел сделать и десяток шагов, как оглушительный рев заставил его не только развернуться в обратную сторону, но и испачкать штаны. Вскоре мужчина еще с большей прытью, чем убегал, вернулся обратно к машине, трясясь от страха.

– Там это… там… – с ужасом показывал он на лесную чащу. – Ужас, ужас…

– Сам ты ужас, бомбовоз несчастный, м-р-р, – из кустов на дорогу вышел здоровенный боевой ягуар Валар.

Мужик в ужасе прижался к джипу и стал вяло отмахиваться руками.

– Ты кто такой есть, пугало лесное? – задала вопрос подошедшая Марфа. – Знаешь, на чьей земле находишься? Чего свои поганые ручонки распускаешь и к моей внучке пристаешь?

– Я… я не знал, что она ваша внучка, – в страхе лепетал толстяк. – Простите меня, тётенька, я просто перепутал.

– Кто ты? Живо признавайся, – ткнула ему в пузо веткой Анфиска.

– Я Анток, – ответил толстяк, атакованный палкой.

– Какой такой Анток? Анток Зассанец? – брезгливо взирая на его мокрые штаны, пошутила Марфа. – Не знаю таких.

– Анток – комендант замка Саланта, – уточнил подошедший с Сервоетом Гунтас.

– Верно, всё так. Я – комендант замка, – утвердительно закивал толстяк.

– До крепости полдня пути – ты какого лешего здесь делаешь? Детей воруешь для поганых плотских утех? Да я тебя сейчас! – и Марфа, сотворив ледяной кинжал, замахнулась на толстяка.

Тот в ужасе закрыл голову руками и зажмурил глаза:

– Нет! Что вы! Дети тут ни причем. Мы разыскиваем одного крэпла: он сбежал из замка, обокрав нас. Своровал ценные золотые вещи.

– Ничего он не воровал! – вступился за человечка Сервоет. – Я всё видел собственными глазами. Крэпл хотел только выбраться из замка на волю. А ваши стражи стали его догонять и расстреливать из пулеметов.

– Я не виноват, – снова заголосил Анток. – Это все мой хозяин и наемные воины, они слушаются только его. А я всего лишь слежу за замком, по хозяйству, так сказать. Ни во что не лезу и в подземный город не хожу!

– А разве здесь кто-то говорил про подземный город? – поймал его на слове Гунтас.

Толстяк понял, что проболтался и замолчал, понуро опустив голову.

– Значит так, – скомандовал пелин. – У нас и так мало времени, а тут еще с этими столько провозились! Марфа, Анфиса, берите жиртреста, садитесь с ним на заднее сиденье. А мы с Сервоетом на переднем как-нибудь разместимся. Живо все в машину, доедем с ветерком! А ты, Валар, на своих четырех быстрее добежишь.