Люблю секретных агентов - Ирина Волкова

— Большинство из них — потомки этих инков, — заметил Луис.

— Погоди! — спохватилась я. — Но если на "джипе" стоит радиомаяк, значит, воспользовавшись радаром, мы сможем определить его местоположение!

— Теоретически да, — сказал колумбиец.

— Что значит теоретически? — возмутился Бобчик. — Включи этот чёртов аппарат!

Луис нажал на какую-то кнопку, и на тёмном экране появились расходящиеся круги и вращающийся вокруг центра луч. Прибор тихо и ритмично попискивал.

— Устаревшая техника, — покачал головой колумбиец. — К сожалению, Адела и Уайна находятся вне приделов досягаемости. Они уехали слишком далеко. К тому же горы блокируют сигнал. В Колумбии давно уже пользуются спутниковыми системами слежения. Впрочем, в этой части Перу даже сотовой связи нет. Дикие места!

— Нам нужно срочно найти Аделу и вылететь в Россию, пока эти психи из военной разведки нас не добили, — с отчаянием произнёс Бобчик. — Сделайте же что-нибудь!

— Для начала мы вернёмся в Куско, — сказал Луис. — Вполне возможно, что Адела уже там. Не волнуйся, я позабочусь о нашей безопасности.

Поворчав по поводу отсутствия в долине Куско сотовой связи, Луис остановил машину у первого попавшегося бара.

— Я на минутку, — сказал он. — Мне нужно позвонить.

— Кому ты собираешься звонить? — поинтересовалась я.

— Одному старому приятелю отца, — ответил колумбиец, вылезая из машины.

Бобчик выглядел совсем подавленным.

— Никогда бы не подумал, что за мной будет охотиться вся перуанская армия, — грустно сказал он.

— Не дрейфь. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, — постаралась подбодрить его я.

— Что ты имеешь в виду? — с недоумением воззрился на меня "новый русский". — Уж если выбирать, лично я предпочёл бы утонуть.

— Я совсем не это имела в виду. Не стоит понимать пословицы слишком буквально.

— Не надо было идти на поводу у Аделы, — раздражённо сказал Бобчик. — И ты тоже хороша! В твоём возрасте нормальные люди избавляются от мании кладоискательства.

— Если бы я не познакомилась в самолёте с Фрэнком Даунфоллом, ничего бы не случилось, — заметила я. — Это просто роковое стечение обстоятельств. Но, с другой стороны, от всех наших приключений у тебя останутся незабываемые воспоминания. Когда-нибудь ты будешь рассказывать эту историю своим внукам, а они будут хлопать в ладоши и визжать от восторга. Надо уметь во всём находить положительную сторону.

— С твоим последним утверждением я полностью согласен, — кивнул Бобчик. — Если умираешь молодым, то тебе уж точно не грозит облысение, варикозное расширение вен и старческий маразм.

В этот момент к машине подошёл Луис.

— Выходите, — сказал он. — Вам придётся подождать меня в баре. Я вернусь примерно через час.

— Нет, — сказал Бобчик. — Не хватало ещё, чтобы и ты потерялся.

— Я не потеряюсь, — пообещал колумбиец.

— Куда это ты? — подозрительно спросила я.

— Объясню, когда вернусь. Вылезайте побыстрей из машины.

"Тойота" сорвалась с места и исчезла за поворотом.

— Переведи, как называется этот бар, — попросил меня "новый русский".

— "Относительная влажность", — сказала я.

— При чём здесь влажность? — удивился Бобчик. — Я тебя спрашивал о названии бара.

— Так я и перевела. Этот бар называется "Относительная влажность".

— Они здесь что, совсем с ума посходили?

— Издержки капитализма, — пожала плечами я. — В условиях конкуренции народ идёт на всё, чтобы привлечь внимание. Это ещё цветочки. В Барселоне есть бар, который называется "Простуженная курица".

— Если мне всё-таки удастся вернуться в Москву, — задумчиво произнёс Бобчик, — я тоже открою бар и назову его "Моя тихая милая родина".

— Надеюсь, что российские граждане оценят твой юмор, — усмехнулась я.

Луис вернулся только через два часа. Бобчик к этому времени уже успел его три раза похоронить, и даже выпил за его добрую память. По лицу колумбийца было видно, что он весьма доволен жизнью.

— А где "тойота"? — спросила я.

— На дне маленького горного озера, — ответил Луис. — Я поменял её на "лендровер".

— А радар? — встревожился Бобчик. — Неужели ты утопил её вместе с радаром? Как же мы теперь найдём Аделу?

— Радар цел, не беспокойся. Для начала мы съездим в "Пикоака". Вполне возможно, что Адела уже ждёт нас в отеле.

— Такого подарка она нам не сделает. Это было бы непохоже на неё, — грустно заметил Бобчик.

Бобчик оказался прав. Адела в отеле не появлялась. Первым делом мы приняли душ, переоделись и пообедали. "Новый русский" отправился отдохнуть в свой номер, и мы с Луисом остались одни.

— Я не уверена, что нам стоило возвращаться в "Пикоаку", — заметила я. — Здесь военная разведка будет искать нас в первую очередь. Да и номер, наверняка, уже прослушивается.

— Поэтому не будем сейчас говорить о делах, — сказал Луис. — Ты должна положиться на меня. Я же обещал, что всё будет хорошо.

— Надо быть последней идиоткой, чтобы верить обещаниям мужчины, — вздохнула я. — Было бы странно, если бы ты пообещал, что всё будет плохо.

— Твой оптимизм поистине вдохновляет! — усмехнулся колумбиец.

— Просто у меня большой жизненный опыт.

— В любом случае мы должны были вернуться в гостиницу, чтобы узнать, нет ли здесь Аделы, — пожал плечами Луис.

— Зря мы их не добили, — кровожадно произнесла я.

— Кого? — не сразу сообразил колумбиец.

— Эту парочку, Руфо и Диего. Мой третий бывший муж всегда говорил, что добивание обязательно. Противников нельзя оставлять в живых. Половина боевиков основана на том, что мафиози во время своих разборок убивают родителей, а на ребёнка не обращают внимания. Потом ребёнок подрастает, и у мафии начинаются неприятности.

— Но ведь мы-то не мафия, — заметил Луис.

— Наверняка Руфо и Диего уже донесли начальству о своём провале, — грустно сказала я. — Я знаю латиноамериканцев. Они все обидчивые и мстительные, почти как сицилийцы. Руфо ни за что не простит мне пуйю, а Диего — то, что я его раздела.

— Думаю, что сейчас им не до тебя, — усмехнулся колумбиец. — Полковник Рамон де ла Серра всегда отличался вспыльчивым характером. Если бы ты убила его людей, он начал бы мстить тебе, но Руфо и Диего здорово опозорились с тобой, а их позор полковник воспримет, как свой собственный, так что мстить в первую очередь он станет не тебе, а им.

— В таком случае беднягам стоит посочувствовать, — вздохнула я.