Запрещенный Сталин - Василий Сойма

Ворошилов. Работать будем до 4-х часов.

Голоса. Перерыв устроить, чтобы покурить.

Ворошилов. Объявляю перерыв на 10 минут… Нужно будет раздать стенограмму, как у нас было принято.

Блюхер. Нам сейчас, вернувшись в войска, придется начать с того, что собрать небольшой актив, потому что в войсках говорят и больше, и меньше, и не так, как нужно. Словом, нужно войскам рассказать, в чем тут дело.

Сталин. То есть пересчитать, кто арестован?

Блюхер. Нет, не совсем так.

Сталин. Я бы на вашем месте, будучи командующим ОКДВА, поступил бы так: собрал бы более высший состав и им подробно

доложил. А потом тоже я, в моем присутствии, собрал бы командный состав пониже и объяснил бы более коротко, но достаточно вразумительно, чтобы они поняли, что враг затесался в нашу армию, он хотел подорвать нашу мощь, что это наемные люди наших врагов, японцев и немцев. Мы очищаем нашу армию от них, не бойтесь, расшибем в лепешку всех, кто на дороге стоит. Вот я бы так сказал. Верхним сказал бы шире.

Блюхер. Красноармейцам нужно сказать то, что для узкого круга?

Сталин. То, что для широкого круга.

Ворошилов. Может быть, для облегчения издать специальный приказ о том, что в армии обнаружено такое-то дело? А с этим приказом вышел бы начальствующий состав и прочитал во всех частях.

Сталин. Да. И объяснить надо. А для того чтобы верхний командный состав и политические руководители знали все-таки, стенограмму раздать.

Ворошилов. Да, это будет очень хорошо. В стенограмме я много цитировал. Тут будет полное представление.

Сталин. Хорошо, если бы товарищи взялись и наметили в каждой определенной организации двух своих заместителей и начали выращивать их как по политической части, так и по командной части.

Ворошилов. Давайте это примем. По партийной линии это принято.

Сталин. Это даст возможность изучать людей.

Ворошилов. Вот этот самый господинчик Фельдман, я в течение ряда лет требовал от него: дай мне человек сто пятьдесят людей, которых можно наметить к выдвижению. Он писал командующим, ждал в течение двух с половиной, почти трех лет. Этот список есть где-то. Нужно разыскать.

Буденный. Я его видел, там все троцкисты, одни взятые уже, другие — под подозрением.

Сталин. Так как половину из них арестовали, то, значит, нечего тут смотреть.

Буденный. Не нужно этот приказ печатать, а просто сказать — не подлежит оглашению.

Сталин. Только для армии и затем вернуть его. Стенограмму тоже вернуть. Будет еще вот что хорошо. Вы как собираетесь — в два месяца раз?

Ворошилов. В три месяца раз.

Сталин. Так как у вас открытой критики нет, то хорошо бы критику здесь разворачивать внутри вашего Совета, иметь человека от оборонной промышленности, которую вы будете критиковать.

Голоса. Правильно.

Сталин. И от вас будут представители в Совет оборонной промышленности человек пять.

Голоса. Правильно.

Сталин. Начиная, может быть, с командира полка, а лучше было бы еще ниже, иметь заместителем.

Ворошилов. Командира дивизии или командира полка, я его назначаю заместителем.

Голоса. Есть такое распоряжение.

Ворошилов. Распоряжение есть. Но мы должны иметь лучших людей, каждый должен найти у себя, и тогда уже трогать не буду. Я буду знать, что у Кожанова командир подводной лодки № 22 или командир «Червоной Украины» является избранником, которого он будет выращивать. Я его трогать не буду.

Голос. Такое же распоряжение отдано.

Ворошилов. Совсем не такое.

Сталин. Может быть, у вас нет таких людей, которые могут быть заместителями?

Ворошилов. Есть. У нас известная градация по росту. Командир Ефимов, он командир корпуса, он будет искать среди командиров дивизии, но так как командиров дивизии мало и он не может оттуда наметить, он будет искать из командиров батальонов.

Сталин. Не будет боязни, что отменят тех, которые намечены?

Голос. Эта боязнь есть.

Сталин. Поэтому надо искать и выращивать, если будут хорошие люди.

Ворошилов. Значит, в 8 часов у меня в зале заседание.

Сталин. Нескромный вопрос. Я думаю, что среди наших людей как по линии командной, так и по линии политической есть еще такие товарищи, которые случайно задеты. Рассказали ему что-нибудь, хотели вовлечь, пугали, шантажом брали. Хорошо внедрить такую практику, чтобы, если такие люди придут и сами расскажут обо всем, — простить их. Есть такие люди?

Голоса. Безусловно. Правильно.

Щаденко. Как прежде бандитам обещали прощение, если он сдаст оружие и придет с повинной.

Сталин. У этих и оружия нет, может быть, они только знают о врагах, но не сообщают.

Ворошилов. Положение их, между прочим, неприглядное; когда вы будете рассказывать и разъяснять, то надо рассказать, что теперь не один, так другой, не другой, так третий — все равно расскажут, пусть лучше сами придут.

Сталин. Простить надо, даем слово простить, честное слово даем.

СОСТАВ ВОЕННОГО СОВЕТА ПРИ НАРКОМЕ ОБОРОНЫ СССР

(Февраль 1936 г.)

Собирался один раз в квартал. Рассматривал важнейшие вопросы оборонной политики страны.

Ворошилов К. Е. (1881–1969). Народный комиссар обороны, Маршал Советского Союза

Гамарник Я. Б. (1894–1937). Заместитель народного комиссара обороны, армейский комиссар 1 ранга

Тухачевский М. Н. (1893–1937). Заместитель народного комиссара обороны, Маршал Советского Союза

Егоров А. И. (1883–1939). Начальник Генерального штаба РККА, Маршал Советского Союза

Буденный С. М. (1883–1973). Маршал Советского Союза

Блюхер В. К. (1890–1938). Маршал Советского Союза

Якир И. Э. (1896–1937). Командарм 1 ранга

Уборевич И. П. (1896–1937). Командарм 1 ранга

Белов И. П. (1893–1938). Командарм 1 ранга

Каменев С. С. (1881–1936). Командарм 1 ранга

Шапошников Б. М. (1882–1945). Командарм 1 ранга

Орлов В. М. (1895–1938). Флагман флота 1 ранга

Викторов М. В. (1892–1938). Флагман флота 1 ранга

Алкснис Я. И. (1896–1938). Командарм 2 ранга

Халепский И. А. (1893–1938). Командарм 2 ранга