Мертвая вода. Смерть в театре «Дельфин» - Найо Марш

– Сейчас вернемся в паб, – пообещал Аллейн. – Подождите еще минуту.

Дом Третэвеев был прямо напротив. Детектив постучал в заднюю дверь. Гордый отец, огромный улыбающийся парень, пригласил его внутрь, извинившись за помеху разговору – из спальни доносился здоровый крик нового прибавления в семействе.

– Мала́я, девчушка наша, значит, пробует свою глотку, – сообщил он.

Они стояли у кухонного окна, выходившего как раз на дорожку к источнику. Аллейн спросил, не заметил ли молодой отец на ней Уолли примерно в то время, когда родился ребенок. И получил вполне справедливый ответ, что у мистера Третэвея на тот момент были несколько иные заботы. В остальном он подтвердил слова Мэйна – малышка действительно появилась на свет в семь тридцать, и доктор ушел вскоре после этого.

Поздравив Третэвея и пожав ему руку, Аллейн вернулся к коллегам и рассказал, что удалось узнать.

– Почему же Трехерн заявил, что видел доктора около пяти минут девятого? – спросил Фокс. – Для подобных манипуляций со временем обычно есть только одна причина – представить дело так, как будто тебя там не было. Обычный прием.

– Выходит, так оно и есть, – согласился Аллейн, сносно копируя местный говорок. – Но кое-что не сходится, правда?

– Ну да, – кивнул Фокс. – В некотором смысле.

– Бэйли, что у вас? Нашли какие-нибудь отпечатки рыбацких сапог или детской обуви поверх общей мешанины следов? Мне ничего похожего заметить не удалось.

– Мне тоже, мистер Аллейн. Как вы и говорили, более свежие отпечатки стерли тем плоским камнем. Мы установили только это, – ворчливо добавил он, – ничего больше. Единственные хорошие оставлены уже после утреннего дождя форменными ботинками десятого размера и башмаками девятого с половиной, с рифлеными подошвами, после приличного ремонта.

– Да, знаю. Суперинтендант и доктор.

– Именно так, сэр, как вы и упоминали.

– Что насчет других, у выступа и за ним?

– Опять же, все согласно вашим предположениям, мистер Аллейн. Полное совпадение. Сделаны на заказ, вроде офицерских. Размер десять с половиной. Поношенные, но в хорошем состоянии.

– В каком-то смысле похоже на описание их владельца. Вы сказали Кэрри, что он может быть свободен?

– Да, сэр. Он и не горел желанием остаться на посту. Мы сняли слепки и сфотографировали все, что хотели. Я добавил в гипс соли, учитывая погоду. Результаты вышли хорошими, полный порядок.

– Отлично. Кстати, погода ухудшается – взгляните на море.

В проливе между островом и деревней на берег накатывал прибой, разбиваясь пеной и водяными брызгами. Поверхность моря усеивали белые барашки. Горизонт чернел рваными очертаниями туч. Дамбу захлестывали волны – они натыкались на нее, вздымались ввысь, обрушивались и потом отступали, обнажая черное основание, поблескивавшее под тем, что еще оставалось от дневного света. Гостиничный катер у пристани качало так, что он едва не черпал воду. Кто-то в штормовке устанавливал на бортах дополнительные кранцы. В реве бури и волн отчетливо слышался стук правого борта об опоры причала. Окна сувенирной лавки мисс Кост горели тусклым светом.

– Там сержант Пендер с мисс Сисси Поллок. Она сидит на коммутаторе, – пробормотал Аллейн. – Надо переговорить с ними.

Он постучал в дверь, и через секунду ту приоткрыли.

– Нечего тут настырничать… – недовольно начал Пендер, но потом увидел Аллейна. – Прошу прощения, сэр. Думал, опять эти чертовы ребятишки вернулись.

Он распахнул дверь, Аллейн позвал остальных, и они вошли внутрь.

В магазине затхло пахло картоном, пряжей и клеем. В почтовом отделении нависала над коммутатором мисс Сисси Поллок. При виде посетителей она выпучила глаза и оскалила зубы в улыбке.

Пендер сообщил, что был звонок для Аллейна из Данлоумэна.

– Сэр Джеймс Кертис, – произнес он с почтением. Кертис был патологоанатомом из Скотленд-Ярда. – Желал с вами переговорить. Я принял вызов, сэр, и сообщил в участок и в паб.

– Откуда он звонил?

– Из морга, сэр, они там с доктором и с телом. Я записал номер.

– О Боже! – воскликнула мисс Поллок, снявшая свои наушники. – Какой кошмар!

Аллейн спросил, не может ли она соединить его с моргом. Исполнив просьбу, та указала на аппарат в кабинке. Трубку взял служитель, ответивший, что сэр Джеймс уже уходит, но он постарается его перехватить. Послышался топот ног по бетонному полу. Через пару минут раздался голос выдающегося специалиста в своей области.

– Алло, Рори, где вы были, черт возьми? Я здесь все закончил. Желаете отчет?

– Прошу вас.

Все было достаточно предсказуемо – смерть в результате утопления после потери сознания из-за удара по голове. Орудием преступления, несомненно, стал именно тот булыжник. Содержимое желудка показало, что жертва выпила чашку чаю с печеньем примерно за два часа без четверти до смерти. Сэр Джеймс согласен с выводами доктора Мэйна, что женщина была мертва уже около часа, когда Аллейн ее обнаружил. По дороге в Лондон патологоанатома ждет еще одно тело, так что он предпочел бы отбыть немедленно, пока сам здесь не утонул. О следствии Аллейн его известит, так ведь? Все остальное, что только может заинтересовать детектива, расскажет доктор Мэйн, который уже выехал в Порткарроу.

– Мне сказали, вы на острове? – весело спросил сэр Джеймс. – Похоже, там и останетесь, если верить прогнозам погоды. Какую бы книгу вы выбрали, если бы могли взять с собой только одну?

– «Изящное искусство создавать себе врагов»[16], – ответил Аллейн и повесил трубку.

Он предупредил Пендера, что они с Фоксом вернутся после ужина, и спросил, есть ли у него самого чем перекусить. Тот ответил, что в холодильнике мисс Кост лежит нарезанный батон, немного масла и ветчины – нельзя ли им с Сисси сделать сэндвичи? Еще там сыр и пикули. Продукты потом можно купить другие.

– Нет ничего лучше сэндвича с сыром и пикулями, – заметил Фокс, – если, конечно, сыр хороший.

Аллейн сказал, что при данных обстоятельствах у него возражений нет, и они оставили сержанта вполне успокоенным.

Борясь с ветром, полицейские поднялись по ступенькам к «Мальчику с омаром» и вошли в гостиницу. Было уже пять минут восьмого. Аллейн спросил у портье за стойкой, найдутся ли номера для трех его коллег, и узнал, что в гостинице осталось всего тридцать постояльцев. Всем прибывающим в Данлоумэн поездами и автобусами объясняют ситуацию и размещают по другим местам, разбросанным на пятнадцать миль друг от друга. Многие, учитывая прогноз и закрытие источника, предпочли, по словам портье, воздержаться от поездки. Оставшиеся постояльцы прибыли на автомобилях и сейчас ужинают.