Два выстрела во втором антракте - Андрей Гончаров

Хозяин рассмеялся собственной шутке, и гости дружно улыбнулись вслед за ним.

– Ну, и как вам показался знаменитый сочинитель Пешков, пожелавший назваться Горьким? – спросил его сиятельство. – Разглядели ли вы вокруг его чела ауру литературного дарования? Я ведь, знаете, тоже пишу; двенадцать романов уже вышло, и весьма большим успехом пользуются, очень большим. Так что мне интересно.

– Я прожил на вилле с Алексеем Максимовичем недолго, и могу поделиться лишь самыми поверхностными впечатлениями, – начал Дружинин.

Он понял, что хозяин, будучи сам сочинителем, очень ревниво относится к мировому успеху Максима Горького, и хотел бы всячески этот успех принизить. Однако, хотя сам Дружинин не относился к поклонникам горьковского таланта, участвовать в насмешках над писателем ему не хотелось, даже в интересах дела. Он решил держаться фактов.

– Сам Горький, по моим наблюдениям, – великий труженик, – рассказывал Дружинин. – Работает по восемь, по десять часов в день. Без работы начинает тосковать, у него настроение портится, даже аппетит теряет. Очень много читает, имеет большое уважение к книге. А вот его окружение составляет полную противоположность хозяину виллы. Там собрались исключительные бездельники, и все друг против дружки интригуют. Жена интригует против секретаря, тот против сына писателя, художник против музыканта…

– Очень ценное наблюдение! – воскликнул его сиятельство. – Если среди этих так называемых людей из народа и попадется случайно один талантливый человек, то его тут же окружает свора бездельников. Море грязи окружает! Потому все попытки создать так называемую пролетарскую культуру обречены на провал. Вот вы, сударь, старались быть предельно честным, предельно доброжелательным к объекту вашего наблюдения; очень редкое и ценное качество, кстати. И все равно отметили царящий там хаос. Вот он, результат пагубных мер покойного государя Александра Николаевича! Результат так называемых великих реформ его царствования! Возникла целая армия ничтожных людишек, возомнивших себя гражданами. И, что прискорбно, среди людей нашего круга, среди столбовых дворян, появились те, кто потакает подобным стремлениям. Я имею в виду прежде всего покойного господина Столыпина. Еще один реформатор выискался! Я уже говорил Александру Александровичу и государю об этом писал – всем этим так называемым реформам надо положить конец! Поставить жирную точку! Я об этом и в своей газете писал. Русский народ не может жить без зависимости от власть имущих. Без розог, если хотите! Телесные наказания простому народу необходимы, как соль! Вы со мной согласны?

Вот тут капризничать и показывать свое истинное лицо не следовало ни в коем случае; это Дружинин понимал. А потому он, твердо глядя в глаза хозяина кабинета, ответил:

– Полностью с вами согласен, ваше сиятельство!

Он уже начал догадываться, с кем именно беседует, куда привез его с такими предосторожностями генерал-лейтенант Мосолов. Недаром перед отправкой в прошлое Дружинин проштудировал два десятка томов по истории того периода. Он не оставил без внимания и слова про художественное творчество хозяина, и про его газету. В его памяти всплыло одно имя… Оставалось узнать побольше подробностей, чтобы проверить свою гипотезу. А также надо было понять, кто тут главный: его сиятельство или есть кто-то еще выше его? И Дружинин стал упорно наводить разговор на эту тему.

Между тем беседа, оставив в стороне Капри и его обитателей, коснулась другого вопроса, имевшего непосредственное отношение к инженеру. Мосолов заговорил о том, что необходимо покончить с соратниками покойного премьера – либо отстранить их от власти, либо уничтожить физически.

– В этом мы как раз надеемся на помощь Игоря Сергеевича, – сказал генерал-лейтенант. – Он нам тут помог дважды. Он сам вместе с помощниками установят такие устройства, которые позволят нам слышать все разговоры Кривошеина, Гурко и прочих либералов. А еще Игорь Сергеевич нашел там, на Капри, человечка, который взялся ликвидировать наших врагов.

– Отлично! – поддержал его хозяин кабинета. – Нечего миндальничать с этой сволочью! Или мы их – или они нас. И тут вот еще что важно: надо нам успеть первыми, пока ту же работу не выполнили наши соперники. Если первыми будут они, это сильно уронит нашу репутацию в глазах государя.

– Я не совсем понимаю, кого вы имеете в виду под соперниками, – признался Дружинин. – Я и не знал, что у нас могут быть какие-то соперники…

– Его сиятельство имеет в виду начальника дворцовой охраны генерала Спиридовича и его соратников, – объяснил Мосолов. – Они придерживаются таких же взглядов, как и мы, но действуют чересчур топорно. Что и неудивительно – люди малообразованные, низкого происхождения. Да и умом особым не блещут…

– Да, и то же самое можно сказать об их духовном наставнике, – заявил его сиятельство. – Я имею в виду генерала Богдановича, Евгения Васильевича. Старик совсем из ума выжил. Государь показывал мне его последнее письмо. Что за чушь там содержится! Просто курам на смех. Оно и неудивительно: генералу пошел уже девятый десяток.

– Мне вот что еще интересно, – сказал Дружинин, подбираясь к волновавшей его теме. – Ведь у этих горе-реформаторов (я имею в виду покойного Столыпина и его присных) наверняка имелись связи за рубежами нашей Родины. Кто-нибудь из врагов Отечества мог подталкивать их враждебную деятельность…

– Да, такое вполне возможно, – с важным видом кивнул хозяин кабинета. – Без Британии тут не обошлось. Английские лорды завидуют нашей славе. Они еще во времена императора Николая Павловича сделали все, чтобы помешать нам овладеть проливами, целую войну для этого развязали. Так что они вполне могли толкать наших либералов на подрыв государства.

– Но, в таком случае, может, и мы сможем найти себе союзников за пределами Отечества? – продолжал Дружинин гнуть свою линию. – Скажем, среди соперников британцев…

Его собеседники переглянулись.

– Тут, надо сказать, вы угадали, – ответил Мосолов. – Еще в прошлом году на одного из наших соратников вышли доверенные лица кайзера Вильгельма. Предлагали любую помощь, если мы сможем отстранить Столыпина от власти. Но мы отвергли это предложение. Во-первых, негоже русским патриотам искать союзников за пределами Отечества. Во-вторых, помощь нам была не нужна – мы и сами могли справиться. И справились! А в-третьих, наши интересы чем дальше, тем больше расходятся с интересами германцев.

– Мы должны вступить с германским орлом в схватку за преобладание на Европейском континенте! – заявил его сиятельство. – Править бал в центре Европы должны мы!

В этот момент величественные напольные часы откашлялись и пробили шесть раз.

– О, мы, однако, засиделись! – воскликнул его сиятельство, взглянув на стрелки часов. – А мне еще делать работу, которую отложить никак нельзя: писать очередное письмо Его Величеству. Так что принужден пока что прекратить нашу приятную беседу.

Гости встали. В это время в кабинет без стука вошел молодой человек со светлыми волосами.

– А, Коля, ты кстати! – воскликнул хозяин кабинета. – Вот, познакомься, у нас новое лицо: Игорь Дружинин, инженер и столбовой дворянин. А это Коля, мой доверенный… мой секретарь.