Я.Жизнь - Нина Опалько

в бионическом теле. Случись кому-нибудь поймать эту гремучую смесь – Алисе светит отстранение от должности в Едином Совете и немалый срок в виртуальной тюрьме. И это хорошо, если ей удастся сохранить корпорацию и свое состояние. Хотя вряд ли. Доверие людей она точно потеряет раз и навсегда. Алиса, эталон современного человека, дама высоких моральных принципов – и на тебе, нарушила один из самых страшных запретов – поместила искусственный интеллект в бионическое тело.

Каждый раз, когда Стрелка возвращается мыслями к Але, она испытывает то самое неприятное чувство, которое знакомо тем, у кого стирали память. Оно похоже на тот зуд, который испытываешь, когда безуспешно несколько дней подряд пытаешься вспомнить чье-то имя или сообразить, где видел то самое лицо. Только во много крат сильнее. Чувство сосущее, изматывающее. И чего они до сих пор не научились стирать память без последствий? Стрелка бы предпочла не знать, что у нее украли часть воспоминаний. Ей было бы куда проще тешить себя мыслью, что все в порядке, не замечать эту пропасть, не знать, что из нее насильно вырвали клок памяти. Будто специально так делают, чтобы было еще больнее, еще унизительнее. Сволочи.

В очередной раз она думает о том, как сдурила, поддавшись на уговоры Гагарина. Этот обаятельный стервец всегда имел на нее слишком большое влияние. Его тепло и обаяние пленило, размягчало даже самую жесткую натуру. А размягчаться ни в коем случае было нельзя. Один раз по его милости она чуть было не подставилась, вот так же дав слабину и волю своей «человечности», значение которой, как она до сих пор уверена, слишком переоценивают. Алиса и ей подобные могут веками биться над «мышлением новой эры», но Стрелка уверена, что все это – одна большая гнусная ложь. Пара сотен лет прогресса и возросшие ментальные способности не искоренят в человеке то древнее, то первобытное, что преследует наш род с начала времен. Человек всегда остается человеком, и скорость, с которой дичают оставшиеся без технологий люди, это только подтверждает. Никакая просветительская работа, никакое сокращение рабочего времени, никакая мнимая свобода от стертых границ не исправит за пару десятилетий то, что складывалось тысячелетиями.

Ладно, чего теперь. Сама дура. Можно сколько угодно пенять на Гагарина и на его размягчающее влияние, но правда то в том, что никто ее не заставлял. Взыграли отголоски той дурацкой штуки под названием «совесть», от которой давно бы пора избавиться. Только бы выпутаться теперь из этой переделки и не загреметь на тысячу лет в виртуальную тюрьму. Или не оказаться в неофициальном рабстве у Алисы. О, эта женщина умеет использовать своих врагов по максимуму! Большинство людей даже от друзей не умеют получить столько выгоды, сколько Алиса состригает с противников, как с послушных овец.

И надо же было перейти ей дорогу. Надо же было ввязаться в этот чертов проект с копированием интеллекта. Самое что обидное – она напрочь не помнит, как так вышло. Знает лишь – да и то узнала уже потом, по обрывкам данных и фраз –, что она работала над этим делом вместе с Лайком. Если верить источнику, то именно этот парень – автор копии. И Стрелка склонна верить в этот вроде как миф, потому что если кто и мог создать полноценную личность из закорючек кода, то только этот парень. Когда дело касалось работы с личностью, он превращался из обычного замкнутого хакера в демиурга с горящими глазами. Жаль его, тоже ведь влип в эту историю по самое «не хочу». Она даже хотела позвать его с собой. И хочет до сих пор, но не позовет. Потому что видела, как он смотрел на эту свою Кристину – капсула номер пять, сразу после руководства станции. Признаться, она даже позавидовала спящей красавице (и в этот раз это даже не шуточная фраза, девушка и правда до безобразия красива). Да и Лайку – тоже.

Интересно, каково это: уйти из хакинга, найти другое дело, которое зажигает не меньше, а то и больше, отыскать родственную душу, хотеть нормальной жизни? Раньше Стрелку никогда не посещала эта мысль, любая фраза, в которой было слово «нормально», казалась ей априори отвратительно-скучной, серой, приторной до тошноты, трусливой. Да, она привыкла считать нормальность именно трусостью. Жить «нормально», «правильно» может любой придурок, который ушел в своем развитии хоть немножко дольше обезьяны. А на то, чтобы идти своим путем, нужна смелость. И не разовый ее порыв, а постоянный, нескончаемый источник упорства и убежденности, который не иссякает от сомнений, от осуждения, от вечной гонки против течения.

Но сейчас она об этом думает. А что, если правда затеряться? Начать новую жизнь. С новым именем, новым телом, с новой собой. Мысль кажется ей шокирующей, почти недозволительной, постыдной. Шестеренки разума туго разворачиваются, пытаясь преодолеть привычную модель ее мира, в которой она так привыкла существовать. Наверное, именно так чувствовали себя люди, когда им говорили, что Земля нифига не плоская – такое представление просто не вписывалось в их картину мира. Как не вписывается у Стрелки мысль об обычной тихой жизни.

Но, к ее ужасу и неудовольствию, мысль все же кажется соблазнительной. Зерна сомнения падают в напоенную соками почву, и вот-вот пустят первые ростки. Стрелка чувствует, как к горлу подступает паника. И у нее есть только один рецепт на этот случай. Она выходит на общую связь и гаркает:

– Ну, где вы там еле тащитесь? Давайте пошустрее передвигайте металлическими булками погрузчиков!

Сразу после ее сообщения дверь космопорта ползет вверх и впускает в ангар еще один набитый погрузчик, рядом с которым вразвалочку идет Лайк.

– Не шуми, женщина, – разливается по пустому пространству его усиленный динамиками голос, – иду я уже, иду! С таким весом эта штука быстрее не может!

Когда он с грузом оказывается у люка, то шумно отдувается, будто притащил сотню тел на своем горбу:

– Фух, ну все, это моя последняя партия. Гагарин и Тея сейчас еще две привезут, уложим – и все, можем стартовать.

– Отлично. А то я тут уже шалею.

– Ты на обратном пути фьють?

Стрелка кивает, посмеиваясь над этим его «фьють», и спрашивает в ответ:

– А ты что планируешь делать?

– Моя ближайшая задача здесь. Надо вернуть колонистов.

– Кристину, ты имеешь в виду?

Лайк даже не пытается юлить:

– В первую очередь – конечно. Но и остальные бы не помешали, это вроде как мои будущие соседи.

Некоторое время они молча следят за тем, как боты разгружают тела и рассовывают их