Царство страха - Хантер С. Томпсон

Каким-то образом мотоцикл всё же встроился в движение. Я обогнал справа автобус и настолько уверенно сидел в седле, что смог перейти на более низкую передачу, остановиться у края дороги и выключить двигатель. Мои руки превратились в костяные крючки, а все тело онемело. 30 или 40 секунд я находился в трансе, потом, наконец, смог прикурить сигарету и немного успокоиться, прежде чем ехать до­мой. От шока я оказался не в состоянии переключать пере­дачи и всю дорогу проехал на первой передаче, на скорости 60 км/ч.

Оп-па! Что я тут болтаю? Лапшу вам на уши вешаю, хо-хо. Мы - мотоциклисты: мы гордо шагаем по белу свету и смеемся над всем, что смешно. Мы плюём на грудь Странных...

Но когда мы едем на скоростных мотоциклах, мы безупречно разумны. Может быть, мы время от времени злоупотребляем определенными веществами, но только в самые подходящие моменты. Способности любого байкера определяются на основании соотношения скорости, которую он предпочитает, и количества шрамов у него на теле. Всё очень просто: если вы быстро едете и попадаете в аварию - вы плохой водитель. Если вы медленно едете и попадаете в аварию - вы плохой водитель. А если вы плохой водитель, то хрен ли вам вообще ездить на мотоциклах?

Появление мотоцикла только подтвердило правильность этого уравнения. Технология производства мотоциклов сделала огромный прыжок вперед. Возьмём, к примеру, «Дукати». Хотите знать, какая оптимальная скорость для этой машинки? Езжайте на скорости 140 км/ч и 5 500 оборотах в минуту - вот вы разогнались, и тут же перед вами появляется огромный лось, прямо посреди дороги. БАМ. Встречайте Сосичное Создание.

А может, всё обойдётся: «Дукати 900» настолько высококачественная машина, и у него такие отличные ходовые качества, что вы можете проехать на пятой передаче на скорости 140 км/ч по улице, где максимальная разрешенная скорость составляет 50 км/ч, и вас никто даже не заметит. Мотоцикл этот не просто скоростной, он невероятно быстрый и отзывчивый, на нём возможны самые потрясающие вещи... Как будто вы едете на подлинном «Винсент Блэк Шэдоу», который в состоянии обогнать на взлётно- посадочной полосе истребитель Ф-86. В конце концов, истребитель взлетит в воздух, а «Винсент» не взлетит, и тут ничего не изменишь. БУМ-БУМ! Сосисочное Создание опять нападает.

Но, конечно, между старым Винсентом и современны­ми супербайками существует огромная разница. Если да­же совсем немного проехать на «Блэк Шэдоу» на максимальной скорости, вы обязательно погибнете. Вот почему в живых осталось так мало членов «Общества Винсент Блэк Шэдоу». «Винсент» - это пуля, которая летит прямо в цель. «Дукати» - это магическая пуля в Далласе, которая одновременно попала и в Джона Ф. Кеннеди, и в губернатора Техаса.

Такого не бывает. Но ведь не бывает и таких потрясных прыжков через рельсы, каковой удался мне на 900SP. Было что: мотоцикл элегантно, с лёгкостью, с грацией убегающей кошки, перенес меня по воздуху через рельсы. Посадка оказалась настолько лёгкой, что я подумал: «Черт, надо было еще немного пролететь».

Может быть, так и мыслят современные мачо Кофей­ных Гонок. Мой байк едет настолько быстрее твоего, но ты можешь попробовать на нем прокатиться, ты, маленький хромой придурок. Ну что, обосрался? Или всё-таки прокатишься на этой БЕЗДОННОЙ КЛАДЕЗИ ОБОРОТОВ?

Таково отношение современных фриков супербайков, и я - один из них. В иные дни нет ничего лучше мотоциклов, от них получаешь больше удовольствия, чем от чего-либо ещё, что можно делать, не снимая штанов. «Винсент» убивает мо­тоциклиста гораздо быстрее современного мотоцикла. Иди­от не смог бы прокатиться на «Винсент Блэк Шэдоу» боль­ше, чем один раз, а вот на «Дукати 900» идиот может ездить много раз и ничего не произойдет - просто испытает острые ощущения. Вот в чем заключается Проклятье Скорости, ко­торое преследует меня всю жизнь. На моём надгробии высе­кут: СКОРОСТИ ВСЕГДА БЫЛО ДЛЯ МЕНЯ НЕДО­СТАТОЧНО.

Страх? Знать не знаю никакого страха. Бывают моменты замешательства, но и только. Некоторые из них запоминаются надолго, а иные - так и навсегда.

Один из таких стремных эпизодов приключился, когда я ехал на замызганном Кадиллаке от Коуст Хайвея к Биг Суру, а огромный горный лев сиганул в машину прямо на ходу.

Я ненадолго остановился тогда, чтобы сжечь газеты, скопившиеся на заднем сиденье, и тут огромный котяра спрыгнул со скалы, приземлившись на гравий в шаге от меня. Я как раз заливал костерок пивом из банки, перегнувшись через сиденье, когда это произошло.

Уже вечерело, и я был тогда один. Когда зверюга приземлилась на землю, я полностью обалдел. Лев, кажется, тоже. Мгновенно прыгнув на водительское сиденье, я двинулся вперед на первой передаче, надеясь так уйти от верной смерти или, как минимум, тяжелого увечья.

Кошак попытался закогтить меня сразу же, но промахнулся на мгновенье - машина уже ехала. Но еще секундой позже, перейдя на вторую передачу, я услышал ужасающее рычание прямо за собой, и понял, что лев бросился в погоню и почти достал меня... (Вот тогда я действительно был Напуган...) Помню, тогда я еще подумал, что теперь от страха впору и сдвинуться, как тут лев влетел сквозь открытое окно как бомба, прямо на пассажирское сиденье.

Он задел приборную доску, и каким-то образом умудрился включить радио на полную громкость. Затем его зубы впились мне в руку и ногу. Так что не удивляйтесь, что я вздрагиваю всякий раз, когда слышу песню Чака Берри.

Как сейчас помню запах зверя. Слышу, как ору, пытаясь не потерять управление. Вижу кровь, залившую сиденье. Музыка оглушала, а лев продолжал рычать и вцепляться в меня. Затем он перемахнул на заднее сиденье, прямо в кипу все еще горевших газет. Я услышал вой от боли и увидел, как кошак пытается протиснуться сквозь заднее окно.

Мы продолжали ехать со скоростью 50 км/ч, как вдруг я заметил внушительных размеров молоток, вывалившийся из бардачка.

Я немедленно схватил его правой рукой и, не выпуская руля левой, врезал со всей мочи прямо ему по башке.

Шмяк! Я почувствовал, как он вошел во что-то мягкое, типа коробки с яйцами. Затем наступила тишина. С заднего сиденья не доносилось ни движения, ни звука. Ничего.

Я нажал на тормоза и остановился. Моя рука все еще сжимала молоток, когда я увидел, что там вышло: я засадил тварюге молотком прямо в лоб, раскроил череп и расплескал мозги. Он беспомощно валялся на заднем сиденье, заливая все своей кровью.

Замешательство как рукой сняло.

Ночью на авениде Копакабана всегда полно народа, поч­ти как в Майами-Бич. Вообще, внешне Копакабана напоми­нает Майами, но в силу духовной недоразвитости последней атмосфера там, конечно, на порядок круче.

Копакабана - это пляжный центр Рио-де-Жанейро, тог­дашней столицы Бразилии, где я жил как раз в то время, ког­да разразился ужасный «кубинский кризис» 1962 года. Это было время, когда американцы по всему миру, будь то в Вар­шаве, Гонконге или Триполи, поняли, что мир вокруг них стоит на пороге чудовищных событий и что еще до конца не­дели все страны к северу от Экватора будут стерты с лица земли атомными бомбами. Вот так! Супердержавы наверня­ка нажмут эту долбанную «кнопку» в знаменитом ядерном чемоданчике, когда оба вражеских флота столкнулись бы около двух по полудни где-то к западу от Бермудских остро­вов по пути к Кубе. Это столкновение и означало бы конец света, как мы его понимаем. И никто не сомневался - это вполне реальный вариант развития событий.