Джихад по-русски - Лев Пучков

— Мы сурово покараем их на ваших глазах, — пообещал полковник. — Если желаете, дадим вам возможность самим поучаствовать…

Конечно, основная задача — спасти сына. Есть слабенький шанс, что похитители удовольствуются собранной суммой и милостиво согласятся на выкуп. Но разве может этот вариант сравниться с тем, который предлагает Абрикосов (так Шведов назвался Балову)? Спасти сына и заодно покарать мерзких ублюдков… Риск равновелик при любом из вариантов: Шведов доказал это, приведя в длительной беседе с Валовым массу весьма веских аргументов. Но результат совершенно разный. Месть — одно из самых сильных проявлений человечьей души. Нет ничего лучше для мусульманина, чем наступить ногой на труп поверженного врага и сказать обиженному близкому что-нибудь типа: «…Ты отомщен…» Да, пожалуй, и не только для мусульманина…

… — Стародубовск, седьмая! — выкрикнул динамик усталым женским голосом. С утра до вечера — толчея и гвалт, никому не придет в голову, что по военному времени следует открыть дополнительный зал для переговоров.

Ваха прошел в кабину. Всего на переговорном пункте семь кабин. Из них три — «заказные», две — живая очередь по коду, одна — местный телефон, а еще одна вообще не работает. Вчера члены команды полдня провели здесь, развлекаясь фиктивными переговорами: ставили «жуков» в трубки. По окончании операции придется потратить еще столько же времени, чтобы снять радиомикрофоны — такие штуковины стоят дороговато, бросать нельзя.

Север, просочившийся вслед за объектом наблюдения на переговорник, вставил в ухо микроскопический наушник и включил размещавшийся во внутреннем кармане куртки небольшой приемник. Полковник сказал, что хлопцы по-чеченски общаться не станут — если не полные кретины. Местные контрразведчики прослушивают все телефоны, любой разговор на чеченском тут же берут на заметку. Хлопцы будут говорить по-русски, избегая конкретных названий и пользуясь понятными обоим абонентам намеками.

— Откуда, братуха? — задушевно поинтересовался очень своевременно приткнувшийся рядом здоровенный помятый омоновец, остро пахнущий свежим пивом и заросший недельной щетиной до самых глаз.

— Хабаровск, — лаконично ответил Север, остро пожелавший в этот момент, чтобы «братуха» убрался отсюда как можно дальше и быстрее — а еще лучше, тихо и безболезненно умер, — СОБР.

— Вот, бля, занесло тебя! — удивился детина, сыто отрыгнув шашлычно-луковым амбре и тут же деловито предложил:

— По сто пятьдесят?

— Это Ваха, — раздался в наушнике слабенький голос Вахи, заглушаемый шумовым фоном извне. — Дайте Ахмеда.

— Жди — через пару минут, — пообещал вполне славянский голос.

— Салам алейкум, Ваха! — расплывающимся басом прокричал далекий абонент спустя пару минут.

— Ваалейкум ассалам! — обрадовался Ваха. — Алла-хвер!

«Неужели будут болтать по-чеченски? — запаниковал Север. — А полковник сказал, что…»

— Как у нас дела? — неожиданно спросил по-русски Ахмед.

— Все в порядке, — ответил Ваха. — Он готов.

— Сколько?

— Полтора.

— Ничего, пойдет. Тоже хорошо. Значит, передай ему…

— Так че, братуха, по сто пятьдесят? — напористо напомнил о себе детина. — Че молчишь?

— Матч транслируют — слушаю, — стиснув зубы, процедил Север. — Не мешай, пожалуйста.

— А кто играет? — озаботился детина. — Там у нас вроде пусто сегодня — я вчера таблицу смотрел…

— Боксерский матч, — пояснил Север, чувствуя, как в груди разливается лютая злоба против всех вместе взятых помятых омоновцев этого шелудивого мира. Разговор прослушивался так себе, внеплановое общение с детиной вообще сводило результат на нет. — Тайсон и Холифилд. Матч-реванш. Не мешай, а?

— Ладно-ладно, братуха, слушай на здоровье, — детина протянул потную лапу. — Меня Мишкой зовут. Если че — как выйдешь, справа «таблетка» стоит. Мы — там. У нас тут старшой домой звонит. Жена у него, понимаешь, рожать должна, а не… икх-грр! — фуу-у… а не рожает че-то…

— …подъедем, — закончил короткий разговор Ахмед. — Съезди к Абаю, предупреди. Пусть посмотрит там вокруг — как минимум за пару часов. Ты все понял?

— Понял, все сделаю, — пообещал Ваха. — Давай, до встречи…

Север потискал потную лапищу детины, проследил взглядом, как Ваха покинул седьмую кабину, перешел к местному телефону, у которого также стояла небольшая очередь.

«Прострелить бы башку ублюдку, — мелькнула нехорошая мысль. — Не Вахе — омоновцу. В зале как минимум три взвода всяких типов — из них восемьдесят процентов — вояки. Почему именно меня выбрал, сволочь? Всю малину обгадил…»

А детина уже бродил по залу, улыбчиво высматривая очередного кандидата на «по сто пятьдесят». Полдня нудной работы — псу под хвост…

* * *

Трагедии из неудачи Севера делать не стали. Картина событий в принципе отчетливо складывалась и без пропущенного фрагмента разговора между Вахой и Ахмедом.

Сразу после того как Ваха позвонил в гостиницу, полковник сообщил Антону, что посредник назначил время и место обмена. 19.00, на нейтральной территории неподалеку от Курской. А Ваха, отзвонившиеь, неспешно покатил к выезду из города, не удосужившись завернуть домой. Экипаж Антона ненавязчиво сопровождал посредника — имелось мнение, что парень тотчас же поедет кого-то предупреждать, выполняя распоряжение Ахмеда.

— Абрикос — Первому.

— На приеме.

— Объект заехал на пригородную заправку. Заправляется. Наши действия?

Итак, парень и впрямь собрался за город, и на довольно приличное расстояние. Теперь нужно быстренько решать, что с ним делать.

— Берите сразу за постом, — после недолгой паузы выдал санкцию Шведов. — Общайтесь. Результат сообщите.

— Понял, до связи. Второй — Первому.

— Уже в пути, — с пол-оборота «включился» Джо. — На каком выезде?

— На Южном, естественно.

— Сейчас подъеду…

На усиленном омоновцами и двумя БТР посту ГИБДД повторилась та же процедура, что давеча при выруливании с «чеченской» улицы. «Ниву» притормозили, тщательно досмотрели, Ваху обстукали, общупали, просветили металлообнаружителем. Экипажу Антона, неспешно прокатившему мимо, дружно сделали ручкой — проезжай, братки!

— Хорошо нам, военным, — умилился Сало, слегка прибавляя скорость сразу по миновании поста: пока там Ваху «шмонают», нужно успеть проскочить развилку за поворотом. Брать до развилки нельзя: во-первых, с поста видно, во-вторых — упрется «объект», придется, помимо всего прочего, выбивать еще и направление движения. — Езди где хочешь, никто не останавливает… По какой?

— Направо, — определился Антон. — Как раз на Курскую.

— А если он — налево? — Сало послушно повернул куда приказали, но счел нужным усомниться.