Ведьмина звезда. Дракон Памяти - Елизавета Дворецкая

– Отстань, малявка! – прикрикнул на нее Хроар. – Не лезь не в свое дело! Отец сам разберется!

– Мой отец – Тюр! – гордо заявила девочка и, подойдя к Хагирову коню, стала гладить его по ноге, намекая, что хотела бы ехать до дому именно на нем.

Усадьба Вигмара Лисицы стояла на склоне одной из трех гор, отделенная от вершины густым сосняком, а от озера крутым каменистым обрывом. Видно было, что усадьба построена недавно; каждый из трех домов стоял на каменном основании из выложенных в два ряда беловато-серых гранитных валунов, а выше поднимались стены из мощных сосновых бревен. Все постройки опоясывала земляная ограда высотой в два человеческих роста.

– Как называется усадьба? – спросил Хагир у Хроара, который был гораздо разговорчивее молчаливого серьезного Эгиля.

– Серый Кабан, – охотно ответил тот. – У отца на севере была такая усадьба, а потом пришли фьялли с раудами, и он с тех пор живет здесь. Он сам ее построил со своей дружиной. У нас и священный камень есть, мы его зовем Серым Кабаном, только его отсюда не видно. Мы ему приносим жертвы, и он стережет наши владения.

– А большие у вас владения?

– На юг до Троллиного Седла, на восток до Раудберги, – пояснил Хроар, неопределенно махнув рукой куда-то в невидимую даль. Он держался с какой-то небрежной самоуверенностью, как сын конунга, которому никогда не приходилось сомневаться в силе и влиятельности своего рода. Хагир подумал даже, не следует ли называть его «Хроар ярл», как обращаются к наследнику престола. – Мы там собираем дань.

Помня трудности пути, Хагир ожидал, что Вигмар Лисица, так далеко забравшийся от людей, не слишком обрадуется незваному гостю, но напрасно. Его приняли хорошо, и никто поначалу не расспрашивал о цели приезда. Хагир и сам не торопился излагать свое дело: имея много печального опыта, он хотел сначала приглядеться к хозяевам.

В самого хозяина он вглядывался с таким напряженным вниманием, точно от того зависела вся его дальнейшая судьба. На висках у Вигмара Лисицы в темно-рыжих волосах уже виднелись две белые седые пряди. Такие же две прядки окружали рот, выделяясь в рыжеватой темной бороде. Длинные и густые волосы он заплетал в пятнадцать кос, распущенных по плечам. Желтые глаза смотрели умно, строго и пристально, и от взгляда этих глаз Хагира поначалу пробрала тайная дрожь. Вигмар был не выше среднего роста, не поражал ни шириной плеч, ни размером кулаков, но казалось, перед тобой дракон, для удобства принявший человеческий облик. В нем ощущалась огромная сила, гибкая и подвижная, до поры сжатая, затаившаяся, но в любое мгновение готовая выплеснуться: точно в нужном направлении и в нужном количестве. Этой силы хватит, чтобы держать в повиновении все человеческое и нечеловеческое население весьма обширных пространств от Троллиного Седла до Раудберги, на семь-восемь дней пути. И ничуть не казалось удивительным, что сыновья такого отца безбоязненно вдвоем отправились навстречу незнакомому гостю, которого считали драконом в человеческом обличье.

Усадьба, в общем-то, ничем особо не выделялась: в гриднице на стенах висело оружие, на столбах в середине были вырезаны подвиги хозяина, вечером подолгу пировали и рассказывали саги, а днем женщины пряли шерсть. Но в порядках усадьбы замечалась примесь какой-то острой, тонкой необычности. Огонь здесь зажигали не кремнем и огнивом, а маленьким заклятьем, притом это умели даже дети. Хворост из леса возили не на конях, а на прирученных лосях. По вечерам к усадьбе являлись какие-то подозрительные соседи: сгорбленные старики и старухи ростом с десятилетнего ребенка, получали у ворот горшочек молока или масла, оставляли то дичь, то рыбу, то какие-то маленькие берестяные сверточки. В лесу гуляли олени с золотыми рогами, сверкающими под весенним солнцем, они безбоязненно подходили к самым воротам, и дети кормили их хлебом. Детей в усадьбе имелось множество, притом большинство из них, как казалось Хагиру, звалось сыновьями Вигмара.

– Я, знаешь ли, когда-то в молодости очень страдал оттого, что у меня нет братьев, – как-то сказал ему Вигмар. – Я знаю, для чего они нужны. И уж я постараюсь, чтобы никто из моих сыновей этого недостатка не испытывал. Знаешь, за серебро можно нанять хорошую дружину, в своем доме можно вырастить еще лучше, но дружина из собственных сыновей будет надежнее всего.

– И сколько же у тебя детей?

– Девять мальчиков и две девочки. Это на сегодняшний день. И я, честно говоря, надеюсь, что это еще не все.

– Я слышал, что род твоей жены когда-то был очень многочисленным?

– Да. Но из этой оравы моей жене принадлежат, правда, только три мальчика и одна девчонка. Хроар – старший. Вам, Лейрингам, теперь придется потрудиться, чтобы восстановить свою былую мощь. Вас же только двое, я так помню: ты и еще один парень по имени Свейн сын Свейна, он ровесник моим старшим.

Хагир не ответил. Когда-то он думал, что род Лейрингов будет продолжен с помощью Хлейны. А сейчас он вообще не желал думать ни о чем подобном.

– В последнее время нашелся еще один, – сказал он, с усилием заставив себя подумать о деле. – Правда, он Лейринг по материнской линии, но зато со стороны отца…

– Вот как? – Вигмар значительно посмотрел на него, учуяв, что именно сейчас и узнает, зачем к нему приехал один из последних Лейрингов.

Постепенно, из вечера в вечер, Хагир уже рассказывал хозяевам сагу о событиях последнего года, начиная с пленения Стормунда Ершистого. Особенно Вигмару понравился рассказ о кургане оборотня и о чучеле, сшитом из старых штанов. В ответ он рассказал, как сам в молодости спускался в курган и добыл оттуда копье Поющее Жало. С этим копьем Вигмар не расставался: когда он был дома, копье стояло прислоненным возле его сиденья, а выходя, он неизменно брал его с собой. Это и была та «молния», которой особенно боялись тролли.

Дошла речь и до Бергвида. Хагир просто рассказывал о знамениях в Тюрсхейме, ничего не прося и ни к чему не призывая. Дальнейшее Вигмар сообразит и сам. Теперь хозяин уже не смеялся, но и потрясения, как предыдущие слушатели, не испытал. Человека, которому всю жизнь покровительствует Грюла, чудовищная лисица из рода огненных великанов, парой-тройкой призраков не удивишь.

Выслушав Хагира, Вигмар глянул вниз, где на ступеньках его высокого сиденья, как птички на ветках, сидели несколько отпрысков.

– Бьёрн! – окликнул он, и подросток лет четырнадцати мигом вскочил, радостно глядя на него в ожидании поручения. – Скачи в Золотой Ручей.

– А я? – не утерпев, крикнул другой, чуть младше.

– А ты – в Совиный Камень. Зовите всех сегодня вечером. Мы обсудим твои новости с родичами, – пояснил Вигмар Хагиру, когда сыновья умчались из гридницы. – Послушаем, что они скажут. Тут поблизости живут Гейр сын Кольбьёрна, брат моей жены, и Тьодольв сын Вальгаута. Он тоже наш родич, потому что Гейр женат на его сестре. Но едва ли их мнения разойдутся с моим.

Хагир молчал.

– А мое мнение такое, что в нашей округе все останется по-старому, – продолжал Вигмар, не считая нужным мучить гостя неизвестностью. – Любой тролль догадается, чего ты от меня хочешь. Не буду тебя убеждать, что я не трус, – это тебе говорили и без меня, иначе ты бы сюда не приехал. Но храбрость не в том, чтобы очертя голову кидаться в любую свалку, едва заслышишь боевой рог.