Успеть за Правдой - Максим Резниченко

– Бегите! – подхватил мой крик сэр Эдвард, но его друзья вместо того, чтобы направиться к нам, начали пятиться, неправильно истолковав призыв своего товарища.

Людей с тварями разделяло не больше полутора десятков метров, когда, мелькнув белой молнией, между ними возник Страж. Ему даже не пришлось атаковать. Он просто раздавил воинов своим весом. Одновременно с этим, с земли у наших ног вскочил освободившийся от опутавших его растений абориген. Сверкнул занесенный для удара хатис, но атака захлебнулась, едва начавшись. Вьюны, которые он разрезал, успели раньше. Они тугими канатами обвили воина и опрокинули его на землю. Он судорожно вцепился в горло, пытаясь освободить его от смертельного захвата. Еще несколько секунд тварь боролась, а потом затихла, несколько раз конвульсивно вздрогнула и исчезла.

Поднявшийся ветер окончательно развеял туман, и нашим взорам предстала совершенно пустынная поляна без следа присутствия тварей. А Страж, уничтожив их, не остановился: он ворвался в поселение, руша и ломая жалкие хижины, как карточные домики. До нас донеслись звуки разрушений, а спутники сэра Эдварда, постоянно оглядываясь, наконец, подошли к нам. Рядом судорожно вздохнул британец. Понял ли он, какая опасность ему грозила?

– Я буду признателен вам, сэр, если вы назовете мне свое имя, – обратился он ко мне. – Потому что я должен знать, кому я обязан своей жизнью.

Вряд ли теперь удастся уйти от ответа, но все-таки я нашел способ.

– К сожалению, по определенным причинам я не могу назваться. Однако вы можете называть меня Оружейником. Этого будет достаточно.

Британец и его спутники странно посмотрели на меня.

– Я уважаю данный вами обет, – он меня неправильно понял, – и уверен, что незнание вашего подлинного имени не исключает мою искреннюю благодарность, сэр Оружейник.

Я ничего не успел ответить, потому что сначала сэр Эвард Милсберри, а потом и его друзья: Энтони и Бенжамин – исчезли на моих глазах.

– Надеюсь, в следующий раз вы будете более осмотрительны в выборе случайных знакомых, – сказал я в пустоту. – И не стоит благодарности.

Слышал бы сейчас Рыжий, как разговаривают джентльмены. Я невольно хмыкнул, представив себе Семена, отпускающего всевозможные «буду признателен» и «искренне благодарю». Раньше небо упадет на землю, чем Рыжий выдавит из себя что-нибудь подобное. Однако лучше любых слов и уж тем более манер за себя говорят поступки. В этом Семен даст фору любому джентльмену, как бы хорошо воспитан тот ни был. Мой друг спасает жизни, и больше здесь нечего обсуждать.

Оставляя широкую борозду во влажной траве, а местами и вовсе вспахивая землю, ко мне приблизился Страж. До меня донеслись его мысли:

– Никто не выжил! Испугался за тебя, Друг!

Привычным уже движением протянул руку и положил раскрытую ладонь на белоснежную чешую змея. Наверное, мне никогда это не надоест.

– Спасибо, Друг, – улыбнулся я ему. – Ты здорово помог.

Волна теплой радости вперемешку с неподдельным беспокойством накатила на меня, и снова тихим шелестом зазвучали его мысли:

– Буду с тобой! Так будет лучше!

Почему бы и нет?

– Хорошо, – ответил я ему.

Змей подтянул хвост к своей голове и приглашающее поглядел на меня своими голубыми глазищами. Я колебался всего секунду, да и то – больше от неожиданности. Со странным чувством, которым оказалось предвкушение, я взобрался по чешуе и уселся в появившееся прямо на моих глазах углубление у основания головы.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Стража.

Он ничего мне не ответил, но я почувствовал, что змей был очень доволен и так же, как и я, предвкушал предстоящее путешествие.

Никогда раньше я не слышал о том, чтобы Плетущий путешествовал во сне не просто на каком-то звере, а на Страже. Который, к тому же, благодаря своим размерам и уникальной наследственности, обладал еще и мощным потенциалом и способностями Плетущего. Не скрою, меня охватили ощущения, схожие, наверное, с теми, что испытывали в свое время первооткрыватели, отправляясь в дальние плавания в неизведанные земли. Как бы то ни было, но я был рад, что компанию мне составил Страж, мой новый Друг или, скорее, младший брат. Брат по крови.

Прежде чем тронуться в путь, я передал Стражу мыслеобраз места, куда мне нужно было попасть. Я практически не почувствовал, когда он пришел в движение, последовал только легкий толчок – и все. Может быть, стоило еще раз попытаться попасть в ночной город через дверь, но я был уверен, что ничего не выйдет – мой противник не допустит этого. Время сейчас на его стороне, и он выжмет максимум из своего преимущества. Нет, нужно добираться до места самостоятельно.

Стена джунглей, сразу за разрушенным поселением, неумолимо приближалась, и я начал плести, меняя реальность, но изменения произошли раньше, чем я приложил к этому усилия. Неужели Страж? С немалым интересом я наблюдал за тем, как он работал с тканью сновидения, перекраивал ее. Однако перемены наступали недостаточно быстро, и мы врубились в чащобу, валя и круша деревья. А потом джунгли исчезли, уступив место совершенно другому лесу. Деревья здесь выглядели настоящими гигантами. Они стояли друг от друга на приличном расстоянии. Солнечный свет едва пробивался сквозь высокие густые кроны, и поэтому вокруг царили зеленые сумерки. Змей легко скользил между исполинскими стволами, несмотря на то, что мы по-прежнему двигались довольно быстро. Немного запоздало отметил тот факт, что Страж действительно обладает уникальными способностями – еще не всякий Плетущий сможет вот так сразу изменить окружающий мир. Даже я стараюсь проводить изменения плавно и размеренно, но больше для того, чтобы всегда оставалось время на исправление возможной ошибки. Это не значит, что я не могу точно так же, резко и без переходов менять реальность. Но зачем? Ведь я еще работаю и с небом, землей и временем суток. Уверен, Страж успеет набраться опыта, и сможет плавно скользить сквозь сновидения, меняя и подстраивая их под нужные параметры.

Предоставив змею полную свободу в выборе пути, я мысленно вернулся к последним событиям. Должен признать, что мой противник придумал оригинальный способ, как можно задержать меня в пути. Он прекрасно знал, что я не смогу пройти мимо тех трех англичан, оказавшихся в роли заложников. Будь они обычными людьми, я бы даже не обратил на них внимание – обычным людям не грозит смерть от тварей, по крайней мере, немедленная. Но в том-то и дело, что сэр Эдвард со своими спутниками обладали достаточным талантом, чтобы воспроизвести «Энфилды». А это означает, что естественный защитный механизм, который в случае смертельной опасности выкидывал обычного человека из сна, в их случае, скорее всего, не сработал бы. Они, все трое, были неосознанными Плетущими, то есть людьми, способными, пусть и несознательно, но плести ткань сновидений. Вообще, такие люди не редкость, но все же не только способность работать с реальностью делает из человека Плетущего.

– Опасность! – резкое предупреждение Стража вырвало меня из раздумий, и в ту же секунду до меня донесся тяжелый тоскливый вой. Он умножился, и вот уже, как минимум, десяток глоток подхватил его.