Камрань, или Последний «Фокстрот» - Юрий Николаевич Крутских

что-нибудь погрязнее и позловоннее? Не знаю, Борис, может твой дед и насиловал кого-то в Германии, но мой — я точно знаю — нет. Как и подавляющее большинство наших солдат! Но вот надо же зачем-то всех охаять, и моего деда в том числе! Что касается Пакта о ненападении, то к моменту его подписания Советским Союзом все европейские страны, включая Англию, Францию и Польшу, уже давно подписали подобные пакты с Германией. Но об этом почему-то сегодня не говорят, а говорят только о Пакте Молотова — Риббентропа. Да и Войну вторую мировую не Сталин задумал, даже не немцы, а англичане с американцами всё спланировали и организовали! Гитлера к власти привели, вскормили, вырастили и на Советский Союз натравили!

— Ну вот, у Борисыча опять американцы во всем виноваты! — снисходительно, как школьный учитель на неисправимого двоечника, глянул на штурмана Жора Бельмондо.

— Я знаю, монголо-татарское иго — тоже их рук дело! — раздался другой голос.

— Максим Борисыч, вы не оригинальны! — жеманно сложив губки бантиком, подала голос и Верочка.

— Борисыч, не смеши! Они же сами потом в войну вступили, воевали, солдат своих сколько положили! Так на хрена им надо было самим всё это затевать? — резонно заметил наш механик.

— Да что они там положили?! Да в сравнении с нашими потерями ихние потери — ничто! Да и вступили-то в войну почему? Потому, что просчитались. Хотели чужими руками мощного конкурента — Советский Союз — свалить. Да не тут-то было! В сорок четвёртом, когда Красная Армия уже почти всё сделала, явились на готовенькое! Нате вам второй фронт, как просили! А где вы, союзнички, были в сорок втором, в сорок третьем году, когда Россия в одиночку билась со всей Европой? Да, именно, со всей! У Гитлера под ружьем тогда не только немцы и австрийцы стояли, но и румыны, чехи, итальянцы, испанцы, все кому не лень, даже болгары — братушки наши! А явились-то для того, чтобы Европу успеть поделить, а то слишком уж быстро русский солдат на запад стал продвигаться.

— А что мы в этой Европе забыли? Кто нас туда звал? Зачем надо было страны чужие завоёвывать? Свою землю освободили — и пусть европейцы дальше сами разбираются. Сами Гитлера прогоняют! Вы, Максим Борисович, американцев осуждаете за то, что они лезут везде, а мы чем лучше? Пол-Европы захватили, установили свои порядки. А, может быть, люди нас не хотели? В Венгрии и Чехословакии… А мы их — танками… Значит, людям не нравилось жить при социализме, их капитализм больше устраивал. И сейчас здесь, во Вьетнаме, свои порядки навязываем, а может быть, они не хотят. Я вот думаю…

О том, что думает Верочка, узнать никому не удалось, потому как в этот момент Борисыч заткнул ей рот внушительного размера конфетой «Гулливер», по-моему, даже не совсем очищенной от обёртки. Нейтрализовав таким образом нового, пригревшегося на его собственных коленях оппонента, Борисыч собрался было дать достойный отпор, но другие участники спора, сидящие от штурмана достаточно далеко, чтобы опасаться участи, постигшей Верочку, бесстрашно принялись развивать её мысль:

— Да! На самом деле! На кой чёрт мы сами везде лезем? У нас что, своих проблем мало? Сидели бы себе спокойно, никого не трогали, и нас бы оставили в покое.

Борисыч криво усмехнулся, страдальчески поморщился, но вновь заговорил:

— Конечно, будь мы Гондурас какой, или какая-нибудь Гваделупа, нам бы и следовало так себя вести. Но мы мировая супердержава, одна из двух. У нас есть шанс стать первой. А первым никогда не становится тот, кто отсиживается в кустах, не отстаивает свои интересы. То, что не сделаем мы, сделают наши конкуренты. Не будь нас в Восточной Европе, в Африке, в Афганистане, в Сирии, во Вьетнаме, там тут же появятся американцы. И не для того, чтобы жизнь в этих странах сделать лучше. А для того, чтобы обложить нас со всех сторон, изолировать от мира, от рынков сбыта и в итоге поставить раком и диктовать свою волю.

— Но тогда получается, что мы так же, как и они, тянем везде свои щупальца, запускаем руки в чужие карманы? Чем же мы лучше американцев? Сами, небось, тем же занимаемся. Доим братьев наших меньших! И трезвоним на весь мир, какие мы хорошие!

— Да знаете вы, во сколько Советскому Союзу обходятся эти братья наши меньшие?! Одна только Куба должна нам почти сто миллиардов долларов и вряд ли когда отдаст! Думаю, где-то так же должен и Вьетнам. Так кто кому руки в карманы запускает? В этом-то и отличие нас от американцев. Те за каждый вложенный доллар потом семь шкур спустят, мы же своим союзникам бескорыстно помогаем, по сути, только за то, чтобы не пускать туда наших врагов, чтобы иметь в разных точках мира хоть какой-то противовес. Знаете, сколько у американцев по всему миру военных баз? Не одна сотня! А у нас, если не ошибаюсь, всего три! Так кто же агрессор? Кто лезет везде? А для чего им эти базы нужны? Для того, чтобы их военные имели возможность путешествовать по всему миру и загорать? Неужели непонятно, кто в этой ситуации нападающая сторона, а кто в защите, и для чего им всё это надо? Да для англосаксов любая политика, любое действие, в том числе война — это бизнес: минимум вложить, побольше хапнуть! Не знаю, как монголо-татарское иго, но и вторжение в Россию Наполеона, и Крымскую войну, и Первую мировую англичане с той же целью организовали. Спросите, при чём здесь англичане? Да при том, что англичане и американцы — это единая нация, самая циничная и подлая, особенно после того, как в середине девятнадцатого века с евреями объединились. Именно про них, про жидов-англосаксов Маркс говорил, что нет такого преступления, на которое не пошёл бы капитал за 300 процентов прибыли. И вся новейшая история это подтверждает. В начале двадцатого века в мире было немало стран с достаточно мощной экономикой и своей твердой валютой. И Америка не была никакой супердержавой, а одной из многих. Германия, Франция, даже Бразилия тогда больше котировались. Что стало после Первой мировой? Вся Европа разорена и обескровлена, Россия — в руинах. Процветают лишь США и Англия, те самые хитрожопые англосаксы, которые эту кашу и заварили. Чем хуже всем, тем лучше им. Но вот, не смотря ни на что, Россия начинает возрождаться — электрификация, индустриализация. Сталин за считанные годы поднимает Россию с колен. Вновь на мировой арене появляется мощный игрок