Если друг оказался глюк - Михаил Серегин

– А я компенсирую половину! – сказал Тарасов, вставая рядом с Анатолием.

Все молчали, не решаясь поднять на них глаза, а потом раздался голос Ларисы:

– Да ладно вам ерунду молоть! Какая еще компенсация! – Она вышла из толпы и подошла к Клаве: – Давай своего питомца! Я его посмотрю! – Но Клава еще теснее прижала его к себе. – Не бойся! – успокоила ее Лариса. – Не собираюсь я с ним ничего плохого делать! Я же ветеринар, а мало ли что он за время своих приключений подцепить мог? Если боишься, то можешь не выпускать его из рук.

– Ну, тогда пошли! – согласилась Клава.

– Лучше это сделать у нас, – предложила Маруся. – Там для него запахи привычные, и он нервничать не будет.

Они втроем прошли через расступившуюся перед ними толпу, да и сами люди, некоторое время посмотрев им вслед, стали расходиться потихоньку, обсуждая это происшествие, остался только председатель нашего кооператива, считая, наверное, что это его долг – проследить за тем, чтобы непрошеные гости убрались со вверенной его заботам территории.

– Ну что? – спросил у Анатолия участковый. – Протокол будем составлять?

– О чем? – поинтересовался я. – Лично у нас с женой никаких претензий к Тузику и его хозяевам нет. У Ларисы с Богдановым, как вы видели, тоже. А потери остальных…

– Всем все вернули! – перебил меня милиционер. – Даже сломанные мобильники.

– Так о чем же разговор? – спросил Анатолий. – Мы ведь пообещали, что оплатим их.

– О моральной компенсации, – опять встрял председатель. – Вы же не представляете себе, сколько людям пришлось пережить!

– Слушай, Толя! А что, если нам дать здесь представление? – предложил Тарасов.

– Ну и как я сюда своих хищников привезу? – удивился тот.

– Без них обойдемся! – отмахнулся Дмитрий. – Я буду фокусы показывать, Клава выступит, я еще кое-кого уговорю: жонглеров, эквилибристов. Ты же знаешь, как у нас все Тузика любят, так что никто не откажется!

– Это было бы прекрасно! – оживился председатель. – Мы бы это оформили как шефское выступление!

– Какое еще шефское? – удивился я. – Мы что, школьники, что ли? Или завод?

– Ну, тогда мы в «Росгосцирк» письмо с благодарностью напишем, – уже менее уверенно сказал председатель.

– Мне вам сказать, что там с ним сделают, или сами догадаетесь? – иронично спросил Тарасов и уже серьезным тоном закончил: – Мы просто так выступим! Чтобы люди на нас зла не держали!

Решив этот вопрос, мы с Анатолием и Дмитрием пошли на дачу, где Лариса уже осматривала Тузика.

– Ну вот! Ушки у нас чистенькие, носик тоже, – приговаривала она. – В горлышке тоже ничего плохого нет. Отощал, конечно, зверек, причем не только физически.

– Еще бы! Такой стресс пережить! – вторила ей успокоившаяся Клава. – Тут и взрослый человек не выдержал бы!

Короче говоря, приключения Тузика прошли для него без плачевных последствий. Анатолий с Клавдией уехали, забрав своего любимца, мы с Тарасовым погрузили его ящики в микроавтобус, и Димка тоже отбыл. И вот мы с женой остались вдвоем. Некоторое время она еще демонстрировала мне свою обиду на то, что я не осадил Анатолия, когда он столь откровенно о ней высказался, но, поняв, что я не собираюсь раскаиваться, не выдержала и сказала, сев рядом и прижавшись ко мне:

– Знаешь, Саша! До меня только сейчас дошло, какой же дурой я не только была, но и выглядела в глазах окружающих, и особенно твоих друзей. Сначала в чертовщину поверила, а потом с этим проходимцем связалась! Нет, ну где мои мозги с глазами были?

– Временно отсутствовали, – обнимая ее, пошутил я.

– И как ты живешь с такой идиоткой, как я? Как ты только терпишь мои закидоны? – спросила она.

– Живу – с удовольствием, а терплю – с трудом, – честно ответил я.

– Сашенька! – прошептала она. – Я больше никогда ни во что такое не поверю! Правда-правда! Потому что чудес на свете не бывает, так что не стоит в них и верить!

– Очень хочу на это надеяться, но, зная тебя, сильно сомневаюсь! – усмехнулся я. – Ты же у меня личность творческая, а значит, непредсказуемая!

Выступление должно было состояться через неделю, и все это время в нашем поселке жизнь просто кипела. Сначала никак не могли решить, где именно можно устроить импровизированную арену, потому что требовалось идеально ровное место. В конце концов, Богданов не выдержал всеобщих страданий и предложил устроить ее у него на участке, благо тот был больше тридцати соток, предупредив, однако, чтобы все приходили со своими стульями. Его рабочие из туристического центра соорудили из досок деревянную площадку, а на нее потом должны были положить специальное покрытие, которое цирковые обещали привезти с собой.

И вот это утро настало! И Богданов проклял тот момент, когда вылез со своим предложением, потому что, едва рассвело, к нему потянулись люди со стульями в руках, которые вежливо просили:

– Сергей Сергеевич, можно я у вас тут сразу его поставлю, чтобы потом в общей давке не толкаться? И табличку на него повешу, что это мой, ну, чтобы как в театре – все по своим местам. Согласно купленным билетам, так сказать!

В результате все свободное пространство вокруг площадки оказалось заполнено стульями и табуретами с надписями и табличками задолго до того, как приехали артисты. Мы-то точно знали от Тарасова, кто именно и с чем приедет, но упорно хранили молчание, как ни приставали к нам соседи с вопросами, чего им ждать. Наконец вездесущие мальчишки прибежали с сообщением, что автобусы едут, и все бросились занимать свои места, чуть не передушив друг друга в этой толчее. Но торопились напрасно, потому что нужно было еще установить кое-какое оборудование, и люди снова разошлись.

Юрич, с его золотыми руками, был в центре всех событий и со знанием дела помогал рабочим и артистам.

Клава собиралась выступать, а вот Анатолий, естественно, не мог привезти сюда своих питомцев, но он нашел выход из положения и привез тигренка! Это совсем маленькое пушистое чудо по имени Чак, названное, как объяснил дрессировщик, в честь Чака Норриса, потому что такой же рыжий, был сыном той самой неукротимой Моти – и мамашин характер в нем уже чувствовался. Он быстро освоился и начал активно исследовать незнакомую обстановку, потому что ему было все интересно, все внове – он же никогда не бывал на природе и не видел ничего, кроме цирка. Тузика тоже привезли – он был одет в матросскую форму, которая прикрывала выстриженные проплешины (растворителем снимать краску было нельзя из-за очень нежной кожи обезьянки).

Анатолий – на поводке у него был тигренок, а на плече обезьянка – прогуливался по проездам между дачами, а дети с восторгом следовали за ними, да и взрослые, выглядывая поверх заборов, не могли не умилиться при виде этой картины. Чак обнюхивал все на своем пути, попутно поточил когти о дерево, оросил кустики под чьим-то забором, попытался поймать пролетевшую мимо бабочку и так зашипел на сунувшуюся было к нему Заразу, что та убежала, поджав хвост, хотя сначала вела себя очень нахально и агрессивно.