Московская магия. Первая волна - Артем Михалев

— Терпимо, отошел немного. Сестренка помогла устоять.

Пока я пересказывал майору недавние события, мы довольно далеко отошли от машины. Прогулка вдоль набережной послужила хорошим сеансом психотерапии. Выговорился, и стало гораздо легче. Заодно уточнил о взаимоотношениях между оборотнями и магами. Павел подтвердил мою теорию.

— Про особенности нашего зверя знают немногие: Власов, Граф и Женя-Василек. Остальные принимают за отморозков, хотя некоторые догадываются. Но сейчас такое время — многое на тормозах спускают. Ты особо не распространяйся, никому рядом с хищником быть не хочется. Начнут коситься. Я через это уже прошел. Еще церковники знают, но из-за трех перевертышей с Графом конфликтовать не будут. У них с вампирами проблем хватает.

— Нас так мало?

— В городах — да. Многих убивают спустя сутки после первого обращения. Мы же и убиваем. Оборотень — это не маг, его спрятать от гражданских тяжело. Особенно когда у этой машины смерти крышу сносит. Конспирация, блин! — Майор сплюнул почти так же, как я полчаса назад.

Тема явно злободневная для всех перевертышей.

— Не хочу оказаться на одной стороне с вампирами, люди для меня не стадо. У меня семья — люди.

— Держись за эту мысль, Саша. Изо всех сил держись. Мне было легче, я Чечню прошел. Несколько кампаний. Такое иногда в душе вскипало — куда там зверю. Власов нас понимает, он тоже в жизни навидался. Граф — этот как калькулятор, пользу считает. Дебет-кредит сложит, баланс подведет и решение примет. Ты уникум, пока не сорвешься — все будет нормально. Главное, чтобы гражданские не пронюхали. Убивать их нельзя — мы вроде как защитники, а жизни тебе не дадут. Ладно, бывай. Поеду я твою проблему решать.

Моргнув на прощание фарами, майор уехал.

Волков сидел в кабинете координатора и наблюдал за Графом. Вытянув ноги, тот расположился в кресле напротив. Откинутая голова и закрытые глаза делали его похожим на спящего. Обманчивое впечатление. По своему опыту майор знал, что Граф слушает очень внимательно. Иногда координатор кивал в ответ на некоторые реплики, словно подтверждая свои мысли. Когда разговор закончился, еще некоторое время царила тишина. Павел молчал, не желая отвлекать начальство от размышлений.

— Твое мнение? — Наконец Граф открыл глаза.

— Нормальный парень, только немного наивный. Кругом заговоры чудятся, но эта особенность у всех оборотней присутствует. Параноики похлеще кровососов, по себе знаю. Перебесится. Логичен, адекватен. И не трус, что радует. Родня для него святое, поэтому работать через нее не советую. Не дай бог с ними что-нибудь случится, парень виновных живьем грызть будет. Не вздумай давить на семью, мой тебе совет. Лучше благородство и честность в отношениях. Парнишка без отца рос, как ни крути — это след оставляет. Сильные характеры его манят, нужен объект для подражания. Не так, как в детстве, но это чувствуется. Кстати, он — патриот, есть что-то такое, — Волков неопределенно пошевелил пальцами, — в его рассуждениях.

— Я тоже заметил. — Граф убрал таблетку диктофона в нагрудный карман. — Ладно, выводы у всех сходятся. Будем работать. Передай Васильку, пусть готовит его к ритуалу, как раз время есть. Ставим Печать.

— Так как? Может, все же убрать его из города?

— Нельзя. Как его потом в твоей тайге искать? Рискнем.

Эта квартира пользовалась у соседей дурной славой. И винить в этом стоило только ее хозяина — Николая Швецова. Впрочем, по имени его давно никто не звал, просто — Доза. Именно он со своими друзьями обеспечивал дворника ежедневным урожаем шприцов. Пьяные вопли, разбитые бутылки и жестокие драки давно вошли в повседневную жизнь всего дома. И участковый, и местные жители были бессильны. Первого сковал закон, а соседей запугали так, что они пикнуть боялись. Это был как раз тот случай, когда полумеры уже не помогали и выход только один — тюрьма.

Впрочем, этой ночью в доме было на удивление тихо. Часа четыре назад к Дозе завалилась бандитского вида троица с травмами разной степени тяжести. Сорвав зло на слабо соображающих гостях, они пинками выгнали всех из квартиры и расселись за кухонным столом.

В данный момент перед ними стояли початая бутылка водки и несколько пустых, из-под пива. Хозяин квартиры сидел на подоконнике неподалеку и меланхолично дымил. Докурив сигарету, он попытался пристроить бычок в гору таких же. Пепельница была переполнена до краев, и недолго думая наркоман просто высыпал ее за окно. Сделав последнюю затяжку, он щелчком отправил окурок вслед за остальными. Доза вот уже который час сидел на кухне и слушал ругань своих знакомых. Выражение его лица с каждой минутой становилось все более кислым — уходить гости не собирались.

«Пришли. Выгнали девах, на которых у меня, между прочим, были планы. А теперь еще и ругаются», — примерно так рассуждал Доза.

Последняя порция героина привела его в меланхоличное настроение, и вопли пьяной компании действовали на нервы.

— Ты охренел в край! — Один из бандитов потер наливающийся синяк под глазом. — Чего граблями размахался?

— Заткнулся бы ты, Колян. Если сдрыснул в махаче, то сиди и не отсвечивай, жопа с фингалом, — мрачно произнес второй под одобрительное ворчание оставшегося члена банды.

Тот как раз опрокидывал в себя стакан и не мог выразить согласие по-другому.

— Ты бы и сам свалил, — в голосе Николая прорезались истерические нотки. — Пока фраер Топу месил, я его дважды финкой дырявил. Он, мля-на, даже не заметил. Видел бы ты эти глаза. Этот псих на меня смотрел как на пирожок с капустой.

Дрожащая рука уголовника вцепилась в стакан, и бандит медленно, по глотку, выцедил водку до последней капли. Хищный парнишкин взгляд никак не выходил из головы. Страх рвался наружу, и Колян снова выругался.

— Блин, не отпускает. Зря наров выгнали! Можно было душу отвести.

— Не скули. Сдрейфил — вот и получил. Пи-ро-жок. — Собеседник сплюнул на пол и потер грудную клетку.

Ребра до сих пор ныли, а при глубоком вдохе боль становилась просто невыносимой. Наркоман проводил плевок задумчивым взглядом, но возразить поостерегся.

— Говно ты, а не пирожок. Корешей бросил.

— Я же вернулся!

— Поэтому и жив до сих пор. Верно, Топа? Ничего! Найдем эту падлу, я ему лично глаза вырву. Спортсмен хренов.

Налегающий на водку Топа согласно булькнул. Ему вообще досталось больше остальных, и поэтому он усиленно налегал на единственную доступную анестезию. Сорокоградусную. Глотать было больно, но бандит мужественно терпел, стараясь помалкивать, и только иногда проверял горло осторожными прикосновениями. В любом случае ответить он просто не успел. Прерывая разговоры, в квартире раздалась переливчатая трель дверного звонка.

— Слышь, обдолбыш, — главный по-хозяйски откинулся на спинку стула, — только твоих уродов нам тут и не хватает, еще подцепим что-нибудь. Посылай всех в жопу, понял?