Король и спасительница - Кристина Выборнова

Наконец подруга не выдержала:

— Уф! Я больше не могу. Просто дышать нечем. Давай попросим их остановиться?

— Как? — поинтересовалась я. — Распахнем дверь и вывалимся на ходу из кареты?

Карета, будто в подтверждение моих слов, сильно накренилась, проходя поворот. Натка слегка стукнулась об окно и потерла висок.

— Кошмар какой-то, надо же так лихачить! Лид, наверное, родись он у нас, мотоциклистом стал бы… Слушай, Сонька, подержи фонарь, я поищу, вдруг здесь есть какая форточка или отдушина.

Я в сомнении пожала плечами, но все же фонарь взяла и подняла его так высоко, как могла. При этом неверном качающемся свете Натка принялась обшаривать руками стенки кареты, которые тоже оказались черного цвета. Возле окон защелок найти не удалось, возле дверей дополнительных форточек — тоже. Натка подумала, потом решительно заправила волосы за уши и встала ногами на свое сиденье. Я машинально подняла фонарь. Подруга поковырялась под потолком и вдруг радостно воскликнула:

— Ого! Есть. У них тут вроде окошка для общения с кучером. Сейчас я его открою…

Карета снова пошла на поворот, и Натка чуть не кубарем слетела обратно на пол, однако что-то сделать все же явно успела: к нам вошла струя свежего воздуха, и стал слышен разговор Лени и Лида. Точнее сказать, монолог, потому что, как всегда, говорил один Леня:

— …И чего, значит, твои тебя не ждали? Ты, значит, у нас на Земле остаешься жить? А работать кем собрался?

— Работать? — переспросил Лид с дворянским удивлением. Натка фыркнула.

— Ну да. Как деньги-то на семью зашибать — ведь ты на Соньке женишься, — уверенно определил Леня мою судьбу. Лид в ответ, понятно, просто промолчал. Некоторое время слышался лишь грохот и цоканье копыт, а потом Леню вдруг осенило:

— О! Слушай, Лид, ты знаешь кем можешь работать? Этими… Которые в газете.

— Журналистами? — предположил король снисходительно.

— Да нет… Ну, которые там: «сниму порчу, наведу приворот, верну мужа навсегда, вылечу от выпивки»… Маги, короче.

Лица Лида мы с Наткой не видели, о чем в данный момент горячо пожалели. Наконец король выдавил из себя:

— Порчу? Приворот??

— Ну да. И от пьянки излечу, и на картах погадаю. Знаешь, как востребовано, какую эти все колдуньи в пятом поколении деньгу зашибают — даже моя теща как-то раз ходила, 10 штук туда отнесла! И это они еще неизвестно какие колдуньи, а ты-то вон как можешь, тебе, может, сразу и 15 штук дадут!

Натка не выдержала, снова вскочила на диванчик, и, приблизив лицо к окошку, закричала туда:

— Соглашайся, Лид! Прямо так и вижу объявление: «потомственный колдун в бесконечном поколении, король другого мира. Наколдую что угодно, излечу стиранием в порошок, превращу вашего врага в крысу или козла, гарантия сто процентов!»

Я покатилась со смеху, Леня тоже расхохотался. Не смешно было, конечно же, одному Лиду.

— В вашем мире, — сказал он оскорблено, — нет никаких колдунов, даже слабых. Эти объявления в газету дают шарлатаны, которые не заслуживают ничего, кроме превращения в пыль.

— Ну тем более, тогда у тебя и конкурентов не будет! — сказал Леня.

— В вашем мире мне и так нет конкурентов. И я никогда не стану заниматься лечением от пьянства каким-то простолюдинов, и тем более налаживанием их любовных отношений.

— Лид, а ты вообще-то можешь сделать приворот?! — заинтересовавшись, крикнула я. — В смысле, колдовством вызвать у кого-то любовь?

— Никогда этим не занимался и не собираюсь, — сказал король. — Это ниже достоинства любого высокородного. Леня, останови карету. Я пересяду внутрь, а Натка сядет к тебе.

— Зачем это?! — закричала было я, но Натка махнула на меня рукой:

— Да ладно, я хоть проветрюсь.

Карета так резко качнулась вперед, будто лошадь со всей силы дала по тормозам, и встала. Натка ушиблась об стену затылком, а я — носом об ее коленки, поэтому Лида, распахнувшего дверцу, мы встретили змеиными взглядами.

— Что с тобой, Соня? — тут же поинтересовался он у меня, конечно же, проигнорировав подругу.

— Да ничего! — прошипела я, потирая нос. — Ты бы посильнее затормозил, а то мы еще в лепешку не превратились!

— Это не я. Каретой управлял Леня, — сообщил король с оттенком некоролевского злорадства в голосе и, устроившись рядом со мной на сиденье, продолжил своим обычным тоном:

— Он обучается не слишком хорошо, но чего еще ожидать от простолюдина. Натка, выходи, ты нас задерживаешь.

— А почему, собственно, она должна выходить?! — снова окрысилась я. — Тут полно места — кроме нас еще пять человек бы влезло! Или опять потому, что она простолюдинка?

— Ну конечно, — сказал Лид с усталым видом. — Простолюдины никогда не сидят в одной карете с высокородными, а тем более — с королями, и нам, если мы хотим, чтобы нас принимали всерьез, нужно соблюдать все эти правила.

— Да ладно, я уже сказала, что пойду я, — Натка перелезла через наши ноги и спрыгнула на землю. — Сонька, побереги энергию для этого короля, который Сьедин.

С тем она и захлопнула дверцу. Карета покачалась на рессорах и рванула с места: все-таки Леня был лихачом…

Лид пересел на диванчик напротив меня, вытянув ноги вперед, взял фонарь и принялся медленно водить им, осматривая внутренность кареты, и, кажется, делая для себя какие-то отметки. Я уже знала, что внутри кареты смотреть абсолютно не на что, поэтому разглядывала самого короля, потому что лицо его казалось мне каким-то странным. К тому времени, как Лид поставил фонарь, я поняла, в чем дело: его кожу, волосы и одежду покрывал порядочный слой мелкой ржаво-коричневой пыли. Пыль не только сделала его из русого шатеном, но еще и въелась в мимические морщины, из-за чего король стал выглядеть лет на двадцать старше. Пышная рубашка, белая сзади и кирпичная спереди, тоже прибавляла колорита.

— Хихи, — сказала я. Лид поднял глаза.

— Что?

— Ты весь в пыли: прямо слой лежит.

Лид не удивился.

— Конечно, здесь же нет асфальта. Пыль лежит между булыжниками, а ветер и лошадь ее поднимают… В том числе поэтому я и не могу ехать наверху. Ладно, это неважно, сейчас мне нужно заниматься каретой. Скажи сразу, если тебе нужна какая-то еда, потому что потом я буду занят.

— Пока не нужна, но наколдуй заранее, — попросила я, подумав. — И воду тоже.

Лид кивнул и с некоторым трудом произвел хлеб, мясо, парочку то ли овощей, то ли фруктов, и два ведерка воды. Одно он отдал мне, а водой из другого стер пыль со своего лица и рук. Потом, приоткрыв дверь, ловко выплеснул грязную воду на улицу и сел неподвижно, прикрыв глаза и странновато скрючив пальцы.

— Лид, ты бы все-таки бинт новый еще наколдовал… — начала я, бросив взгляд на кирпично-рыжую и растрепанную повязку, но король уже не реагировал, а вокруг нас что-то начало происходить.