Звездная пыль калибра 5,56 - Олег Шовкуненко

– Связь прекрасная, – поддержал офицера Пери. – Учитель передает, что мы спустились на тридцать девятый уровень. Ничего интересного пока не нашли.

– Мы на том же уровне, что и раньше. Обнаружили странные изменения в планировке. Часть седьмого уровня отгорожена. Вы случайно не встречали чего-либо подобного?

– А мы и не искали. Продолжаем спускаться вниз. Учителя интересует промышленная зона. Он говорит, что только там могут располагаться лаборатории.

Правильно говорит. Грабовский тут же поддержал точку зрения Николая. Для производства охотников необходимы промышленные мощности и площади, а не закоулки жилых уровней, по которым Марк плутает уже битый час. Тут Грабовский вспомнил, зачем вызывал вторую группу.

– Мы хотим взорвать стену и проникнуть внутрь изолированного сектора. Так что сейчас будет небольшой шурум-бурум. Вы там не паникуйте.

– Есть не паниковать! – В голосе Жоржа послышалась зависть. Кто из солдат не любит развеселого слова «бух»?

«Бух» получился что надо! Мимо притаившихся «головорезов» промелькнули куски битого камня размером с пушечное ядро. Облако пыли последовало вслед за осколками, а завершилось светопреставление сильным потоком воздуха, который со свистом понесся из образовавшегося пролома.

Что за фигня? Лейтенанта насторожило непонятное явление. Это что, сквозняк или?..

– Утечка, огромная утечка воздуха, – удалось Рутову облачить подозрения Грабовского в слова. – Внутри другая атмосфера.

Конечно, так и есть! Марк вышел из укрытия и двинулся навстречу ветру. Сначала поток был сильным, но с каждой секундой он становился все слабее и слабее. «Выравнивается давление» – первое, что пришло в голову лейтенанту. Еще пара шагов, и эта гипотеза потерпела крах. Дело было не в давлении воздуха, а в самом проломе. Он медленно, но уверенно уменьшался. По периметру рваного отверстия клокотала белая субстанция, очень похожая на кипящую негашеную известь. Каждый образовавшийся пузырь застывал и служил фундаментом для двух новых. Цепная реакция шла с нарастающей скоростью. Восстановительный процесс грозил всего за несколько минут полностью свести на нет все усилия «головорезов».

– Быстрее, дыра закрывается! – Марк первый прыгнул в пролом. Перекатившись, он прижался к какой-то решетке и направил ствол FAMASa в клубящуюся пыльными вихрями черноту.

– Мы здесь, командир! – За спиной у Грабовского мелькнули две камуфлированные тени, после чего система управления боем разместила двух союзников справа от лейтенанта.

Они лежали и, жадно вслушиваясь в тишину, ждали. Кто появится из мрака? В чьи владения они вторглись? Но время шло, а сканеры движения по-прежнему безмолвствовали. С ними были полностью солидарны зрение и слух.

Чего же лучше?! Поднимайся и смело шуруй вперед! Однако «головорезы» словно приросли к полу. Из клубов оседающей пыли проступили решетки, колючая проволока и тяжелые металлические двери.

– Это что ж такое? – Алексей Рутов, будто лунатик, поплелся вдоль ряда распахнутых угрюмых дверей, на которых через трафарет были набиты трехзначные номера.

– Именно то, что ты подумал. – Марк последовал за капралом. – Это тюрьма.

– Если есть тюрьма, значит, должны быть и тюремщики, и заключенные. – Рутов постарался собраться и эмоциям противопоставить разум. – Кто одни и кто другие?

– Из того, что тюрьма находится на Агаве, следует, что она предназначена для харририан, – сделал заключение Лекомп. – А что касается охранников…

– Она с тобой не согласна, – не дал капралу до конца развить эту теорию Грабовский.

– Кто не согласна? – не понял Шарль-Анри.

– Система жизнеобеспечения наших боевых костюмов. Уже почти три минуты, как заросла дыра в стене. Нормальное давление и газовый баланс внутри сектора вновь восстановились. – Грабовский на глазах у удивленного Лекомпа снял с лица дыхательную маску. – Местная атмосфера абсолютно не годится для харририан. И знаешь, почему? Потому что годится для нас. Это наша атмосфера. Это атмосфера Земли.

Ян никогда не видел более жуткой и отвратной сцены. Такое даже в фильмах ужасов не показывают, а тут пришлось быть не только свидетелем, но и прямым участником.

– Все готовы? – Доктор Дэя обвела взглядом онемевших от нерешительности мужчин. – Обезболивающее уже подействовало, можно вскрывать.

– Давай! – Микульский подтолкнул Хорхе Мартинеса. – У нас осталось меньше часа.

– Вечно мне достается самое дерьмо, – проворчал каталонец, занося над Дэей зазубренный осколок от битой пивной бутылки.

– Давай! – на этот раз приказала уже сама Дэя.

– Эх! – Хорхе то ли застонал, то ли зарычал.

Под этот своеобразный боевой клич, он одним ударом вогнал самодельный нож в упругое золотистое тело женщины. Брызнула кровь, которая тонким ручейком заструилась по роскошному обнаженному боку.

– Вытирай, чего смотришь?! – рявкнул Мартинес.

– Режь быстрее! Ей же больно!

По тому, как побелело лицо лурийки, по багровому сиянию подкожных имплантатов Ян понял, что анестезия оказалась не так хороша, как на то они рассчитывали. Это же заметил и Хорхе. Он одним мощным рывком пропорол в теле Дэи глубокую борозду. Доктор застонала и выгнулась как дуга. Мужчины едва удержали ее сильное тело, которое отныне жило лишь одной первобытной болью.

– Тихо, тихо. Потерпи, милая. Ну, вот и все, уже закончили. – Ян промокнул густую черно-фиолетовую кровь куском своей нательной рубахи. Когда рана немного очистилась, разведчик, как перед глубоководным погружением, набрал полную грудь воздуха и запустил пальцы в глубокий надрез.

– Ну, что? Есть? Нащупал? – Нагира попытался помочь Микульскому раздвинуть края раны.

– А ну, не лезь, – не принял помощь Ян. – Уберите свои клешни. А то занесете еще какую-нибудь заразу. Вон, глядите, к вашим клейким пальчикам уже успела прицепиться всякая гадость!

Нагира хотел обидеться, но поляк не позволил ему такой роскоши.

– Внимание, собрались, я, кажется, нашел.

Ян аккуратно извлек из-под ребра женщины небольшой полупрозрачный цилиндрик. Сантиметров восемь-десять, не больше. Он был сделан из голубоватого пластика. Когда разведчик протер приборчик от крови, внутри стал виден пульсирующий желтый огонек.

– Это он и есть? – Ян обратился ко всем присутствующим.

– Он и есть, – подтвердил инженер первой лиги, а Дэя, обессиленная болью, просто молча кивнула.

– Хорошо. – Микульский потянул за цилиндрик. Вслед за ним из бока лурийки показался пучок разноцветных сверхпроводников.

– Режь провода, – приказал Ян Мартинесу.

– Чем?

– Стеклом.

– Как стеклом? Они же…

– Дурак, это не металлические провода. Режь, я сказал!