Штурм - Роман Глушков

Разве что масть его была самой дешевой из всех возможных. Но разве это могло омрачить радость напарников от того, что их рискованный эксперимент увенчался победой.

Было немного странно, что пакаль не выпал из трещины, а продолжал находиться в ней, зацепившись углами за неровности. Создавалось впечатление, будто это он в итоге ее и расколол. Что и впрямь могло соответствовать действительности. Ранее Кальтеру уже доводилось сталкиваться с артефактом, вмурованным в камень, правда, тот трофей ему пришлось в итоге выдалбливать самому.

– Поди ж ты – сработало! – воскликнул Сквозняк и потянулся за добычей, но Куприянов вдруг схватил его за плечо и оттащил назад. – Эй, в чем дело?! Какого хрена! Ты чего?!

– Тебя разве не научили в детстве, что совать руки в подозрительные щели надо очень осторожно? – полюбопытствовал напарник, указав на расколотую доску. – А лучше их туда вообще не совать, дабы не осложнять потом жизнь ни себе, ни хирургам.

– Хм… Кого-то другого послал бы сейчас куда подальше, но к такому совету от однорукого инвалида, пожалуй, прислушаюсь, – хмыкнул Серега. После чего взял копье, содрал с него ненужную больше тряпку и сунул его наконечником в трещину.

Поначалу ничего не случилось. Но стоило лишь Сквозняку подцепить копьем пакаль и вытолкнуть его из щели наружу, как вдруг половинки доски с грохотом сдвинулись и зажали между собой копейный наконечник. Да с такой силой, что тот моментально расплющило в лепешку, а конец древка превратился в щепки.

– Да чтоб тебя! – Серега отпрыгнул от постамента и выронил из рук древко. Хоть он и готовился к чему-то подобному, это все равно стало для него неожиданностью. Как, впрочем, и для остальных. Куприянов, Огилви и Вада тоже вздрогнули и отпрянули от постамента, а самурай даже выхватил из ножен меч.

– Как ты догадался, что это подстава, старик? – поинтересовался Сквозняк, трогая носком ботинка валяющийся перед ним пакаль. Прямо как в той поговорке, которая гласит, что всяк обжегшийся на молоке начинает после этого дуть и на воду.

– Очень уж походило на мышеловку, – признался Кальтер. – Мы выиграли у «серых» весьма ценную вещь и, надо полагать, они от нашей сообразительности не в восторге. Так что это еще не последняя ловушка, которую они устроят нам в отместку. Поэтому гляди в оба, чтобы в следующий раз не прищемить себе что-нибудь более важное.

– Яйца?

– Вообще-то я имел в виду голову. Но если она для воскресших мертвецов уже не так важна, тогда, конечно, можешь в случае чего ею пожертвовать.

– А болтать мне после этого с тобой чем прикажешь?

– Болтать?.. Да, об этом я как-то не подумал. А впрочем, невелика потеря – все равно от твоей болтовни не так уж много пользы…

На первый взгляд пакаль без рисунка был самым обычным пакалем. Даже горячий и светящийся куприяновский «молот», и тот в сравнении с золотой «пустышкой» выглядел гораздо авторитетнее.

С другой стороны, а кто вообще сказал, что этот «подарочек» должен быть элитным, а не, наоборот, самым бесполезным из всех артефактов своей масти? Тот факт, что выход на сцену последнего пакаля сопровождался незаурядными «спецэффектами», вряд ли что-то доказывал. А слухи, которые ходили по миру, – тем более. Но все же на поверку они оказались правдивыми, а значит, для чего-то «пустышка» была нужна. И не исключено, что именно она являлась ключом, открывающим выход из храма.

Однако чем больше Кальтер разглядывал стены храма, тем сильнее убеждался, что выход здесь всего один. Тот, который служил одновременно и входом. Из чего следовал малоутешительный вывод: компаньонам придется возвращаться в темный зал и либо искать в нем какие-то другие ворота, либо пробираться к уже известным, надеясь, что пакаль без рисунка откроет их изнутри. А за ними компаньонов ждала очередная битва, поскольку штурмующие крепость головорезы вряд ли дадут кому-то выйти из нее, не проверив, что выносят оттуда возвращающиеся в долину «счастливчики».

Осторожно подобрав артефакт, Сквозняк дал рассмотреть его компаньонам, пусть даже рассматривать на нем было нечего. Лица Джона и Кана выражали недоумение. Похоже, они никогда не слышали о «пустышках» и сейчас гадали, с какой целью Поп Рыгун пожелал себе такой странный подарок. Свои трофеи они продолжали держать в руках, и Кальтер сомневался, что они согласятся дать ему «быка» и «змея» для дальнейших экспериментов, когда у него появятся на сей счет какие-то идеи, но пока с идееями было напряженно.

– А что, если попробовать окунуть пустой артефакт в фонтан? – предложил Серега, заметив, как задумчиво смотрит напарник на горячий пакаль в своей железной руке. – Может, от этого случится взрыв, который вышибет в бассейне дно, и нам наконец-то откроется выход отсюда.

– Если что и погружать в бассейн, так это шотландского «быка», – ответил Куприянов. – Тут хоть какая-то мизерная логика есть… Только, сдается мне, Огилви будет против. Да и Кан со своим «змеем» вряд ли расстанется по доброй воле. Не знаю, что им известно о своих пакалях, но, видимо, здесь и сейчас пользы от них ожидать не приходится.

– Ну тогда давай стукнем «пустышкой» о твой горячий пакаль, – не сдавался Сквозняк. – Какой-то эффект это так или иначе даст. Не может не дать – нутром чувствую.

– А я вот чую, что потенциал твоей игрушки уже не раскроешь методом научного тыка. Вернее – стука, – продолжал терзаться сомнениями Кальтер. – А то, что мы таким образом раскроем, по всем нам в итоге и шарахнет. Да так, что никому мало не покажется. Надо очень серьезно пораскинуть мозгами, прежде чем устраивать с «пустышкой» какие-то опыты. Я бы на твоем месте вообще убрал ее пока с глаз от греха подальше. Если она и впрямь такая крутая штучка, как говорят о ней слухи, будет лучше не трогать ее без крайней необходимости.

– Ну не знаю, не знаю! – Серега развел руками…

…И в этот момент у ближайшей к напарникам статуи в левом ряду отломилась кисть руки! Обломок весом в добрых три центнера грохнулся на пол всего в двух шагах от мечущегося в бреду головореза, чудом не размазав его по камням. Хотя несколько мелких осколков в него все же угодило, чего он, похоже, не почувствовал, поскольку даже не вздрогнул.

– А ну замри и не двигайся! – встрепенулся Кальтер. – Что ты сейчас сделал?

– Я?! Ничего! – опешил Сквозняк, но приказ выполнил без колебаний. И замер в той позе, в какой застал его окрик напарника: с разведенными руками и с пакалем в правой руке.

Огилви и Ваду этот приказ не касался, но отколовшийся от статуи фрагмент переполошил и их. Поэтому они также застыли на месте, держа ладони на рукоятях мечей. И, подобно калекам, также не замечали пока вокруг никакой угрозы. Прочие гости храма продолжали валяться на полу в невменяемом состоянии, не представляя для компаньонов опасности.

– Не вздумай пошевелиться! – повторил Кальтер, которого, однако, собственный приказ уже не касался. Осторожно подойдя к неподвижному Сереге, он внимательно присмотрелся к пакалю, взглянув на него так и этак, после чего закрыл его поверхность ладонью и аккуратно вынул «пустышку» из руки напарника.