В ту же реку - Николай Дронт

Невеста в восторге убежала. Остаток дня фотограф меня гонял по печати фотографий. Узнав про количество настрелянных патронов, обещал дать сколько надо, но на соревнованиях результат обязан буду показать. Дома появились три новых баллона икры и балыка тушек десять. Когда деньги заносили, передали для меня. Набор, что Юне предназначался, заначил до случая, а то чувствую скоро ничего не останется. Пришёл знаете кто? Игорь Николаевич, наш учитель математики. Попросил два обручальных кольца. Ему где-то лет тридцать пять, наконец сподобился. Я помню тот скандал из прошлой жизни. Наш добрый учитель женился на выпускнице, как только ей стукнуло 18. Только тогда в посёлке узнали, что они уже два года спят вместе, причём её родители в курсе.

Дома решил почистить дяди Петин ИЖ-5. Как и немку его полностью разобрал, стал смазывать, вижу в прикладе, с противоположной стороны от наплечника щель. И думаю, а зачем деревяшку бечевой стянули? Опять же лак очень густой. Может щели замаскировать хотели? Бечеву срезал, шпатель вставил, пошевелил… Развалился приклад на две части. А в дереве вырезаны выемки, и в них запаянные целлофановые пакеты. В первом, паспорт на имя Лисичкина Поликарпа Егоровича. Прописка в посёлке Лесном, Алтайского края, фотография дяди Петина. Во втором пакете, банковская упаковка потёртых пятёрок, пятьсот рублей. В третьем, упаковка новеньких сотен, десять тысяч. И ещё в одном два круглых жестяных пенальчика из-под валидола.

Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд! Это что же такое? Видать, Чалдон был готов линять в любой момент в светлые дали. Из-за его дел оно понятно. Что же тогда в чемоданах лежит? Если шлих, то его не продашь. До 90-х во всяком случае. Связи нужны, контакты. Однако не факт, что КГБ их не отслеживает. Да и денег у меня много. Мои меньше за пять лет Камчатки накопили, чем я сейчас нашёл. В паспорте бумажка лежит. На ней написано: "Если я помер, то завещаю тому, кто нашёл письмо свою казну. Взамен он должен похоронить меня, поставить хороший крест на могиле и заказать в церкви помин моей души сорок раз. Ибо много грешен я. Поминайте раба божьего Петра." Охренеть! Я оказался наследником Чалдона! Ниже была приписка: "Третья будка, валун между входом и родником. Четыре пуда песка, с пуд самородков, рыжьё, сотня монет и денег, сколько осталось от нашей артели."

Будка, на местном жаргоне такая избушка, где охотник может обогреться, поспать и поесть. Обязательна печка. Дрова собирают по отливу, там выброшенных палок много валяется. В конце осени завозят уголь и деревяшек для отопления. Однако сжигать запас полностью очень дурной тон. Может человек в крайности придёт, а обогреться-то будет нечем. У стен с двух сторон стоят нары. Человека четыре лягут свободно, если восемь, тесниться придётся. Между нарами стол для еды. Есть полочка. Хороший тон положить на неё остатки продуктов, которые не портятся. Вдруг прохожий оголодал. Другой обычай, старые продукты съесть, а свои свежие положить. Будки дело святое. Рассказывают одна компашка по пьяни будку сожгла, так ни им, ни жёнам не платили, пока не восстановили сгоревшее. Но и потом отношение было такое, что при первой возможности они сбежали из района. Первой будки нет. Наверное, была когда-то, никто не помнит. Вторая, километрах в трёх от посёлка на сопочке. Третья километров восемь от посёлка, если по отливу идти. Остальные стоят по побережью. Главный критерий, чтобы зимой снегом не заметало. Возможно, есть и другие будки, но про них не слышал. Промысловик я только по билету.

М-да… И что делать прикажете? Ой! Я же ещё два пенальчика вытащил! Открутил крышечки, достал ватки и высыпал ровно двадцать два завёрнутых в папиросную бумагу камешка. Меньше семи миллиметров не было, больше девяти тоже. Все гранёные. Четыре красных, три зелёных, два голубых и два жёлтых. Остальные бесцветные. Переливаются на свету. Стекло царапают. Взял полкуска сахара, накапал нитроглицерину, положил под язык и лёг. Больше полугода сердце не беспокоило, а сейчас прихватило. Волноваться не стоит. Надо принимать жизнь, как она есть. И удачи, и неприятности. Пытаюсь успокоиться. Надо чуток отлежаться, заодно врача вызвать. Кстати, для поддержания диагноза полезно. Чтобы в армию уж точно не взяли.

Утром пришлось идти ко врачу, после вчерашнего вызова на дом обязан. Всё как обычно, неясно зачем ходил. Систолический шум никуда не делся. "Лёша, ты не волнуйся, меньше двигайся и обязательно носи с собой валидол." Слышал сотню раз. Что ещё врачи могут придумать? На работе ничего никому не сказал. Зачем посторонним знать лишнее? На складе магазина нашёлся завалявшийся набор дерева для ИЖ-5. Приклад и цевье из настоящего ореха, крепёж воронёный. Цена, только не смейтесь, 29 дореформенных рублей, то есть на сегодняшний день 2,90. Дешёвка! Фёдор Тимофеевич сказал, что по тем временам само ружье с рук около 120 стоило, 29 за деревяшки считалось дорого. Сейчас ординарная двустволка ИЖ-58 больше сотни стоит, а тогда, по словам старого охотника, цена была 600. Кто не знает, по реформе 1961 года старые десять рублей менялись на один новый, цены тоже поделили на десять.

На стрельбище десятками жгу патроны, в конторе меня натаскивают на фото. Развожу проявитель с закрепителем, слушаю наставления, снимаю, проявляю, печатаю. Такое впечатление, что всю оставшуюся жизнь буду работать фотографом. Приходила девчонка с осчастливленным стишком парнем. Слава Богу не ко мне, а в ателье шить платье. Тишком подмигнула, дескать дожала беднягу. Предсказуемо, ювелирку, привезённую с материка, расклевали. Денег неплохо поднял, но что важнее, приобрёл авторитет. Продавал же по магазинной цене, вот народ и оценил.

Привёл оружие в порядок. Приклад на дядин Петин ИЖ встал, как родной, а вот цевье не пригодилось. У моего оно отрывное, а в комплекте нового образца, под защёлку. Старый приклад сгорел в печке, а смазанное и заполированное ружье встало в шкаф. При первой же возможности надо подарить его кому-нибудь. ИЖевские гильзы от золотых пуль освободил. Из 20 гильз вытащил 40 круглых пуль, общим весом за 800 грамм. Обернул каждую в кальку, сложил в коробочку и убрал в упаковочный ящик, специально пару штук взял на работе. Туда же заложил дяди Петины вещи, про которые знать никому не стоит. Коробку с сотней мелкашечных патронов, туда же заныкал. Вдруг чего. Работал в нитяных перчатках, чтобы пальчиков не оставлять. Ящик убрал в контейнер. Пусть до весны стоит, потом разбираться буду.

Гильзы ИЖа вновь снарядил припасами Чалдона. Надо же пристрелять ружьё на стрельбище. Вальтер почистил, смазал для хранения. На него документы есть. С натяжкой его даже можно считать спортивным оружием, но светиться с ним совсем не хочется.

Пустой жестяной чемоданчик от тестера был признан мною достойным хранилищем для денег. Металлический, во-первых. Крепкий замок, во-вторых. Почти полностью герметичен, в-третьих. Причём "почти" легко исправить, уплотнив резинкой щель между корпусом и крышкой. Деньги, пенальчики от валидола и остатки ювелирки легко поместились. При себе оставил только пару сотен, купюрами не крупнее десятки. Чемоданчик густо смазал машинным маслом от ржавчины и прикопал в углу сарая. Вроде ничего компрометирующего в доме больше нет.