Слепая любовь - Фридрих Незнанский

И что им без конца отвечать? Как тот хохол в анекдоте: «Нэ, ты бачь, Опанасе, як москали наше сало с малэнькой буквы пишуть! Так бы и вбыв!»

Ну, рассказал им все-таки о новых видах преступлений, о которых пяток лет назад никто и понятия не имел, а оно вон уже как! Целое Управление приходится держать для расследования преступлений в области компьютерной техники. И сыщикам, естественно, работы добавилось. Да вот хоть… Начал было генерал, но вовремя спохватился: рановато. Вот как раз сейчас группа муровцев выехала на место очередного преступления. Уже художники в своих мастерских бардаки открывают! Это ж додуматься! Люди искусства! Тонкие, понимаешь ли, натуры, которых боязно косым взглядом обидеть, индивидуальность его творческую, видите ли, унизить!

А эти, как шавки, тут же вцепились, почуяли, что жареным запахло, микрофоны свои, будто пистолеты, только что не в рот суют. Приоткрыть пришлось кое-что по поводу преступности, которая нынче все больше завоевывает уж такую, казалось бы, высокотехнологичную область в сфере коммуникаций, как Интернет. Вот уж где простор криминалу!

Мог генерал привести массу примеров того, как бессильны порой бывают правоохранительные службы, сталкиваясь с новыми явлениями, до которых ни руки, ни мозги законодателей почему-то никак не доходят. До всего доходят, вплоть до увеличения собственной зарплаты, а там, где уже на Западе давно научились бороться с помощью абсолютно законных мер, у нас — тишина.

Юная девица, похоже впервые попавшая в такую компанию зубров, задала наивный для ее возраста вопрос: «А чем грозит Интернет нашей нравственности? Не выдумка ли это нерадивых правоохранителей, которым бы не в „мировой паутине“ барахтаться, а бандитов с жуликами ловить?» Приятная девочка, и вопрос приятный.

— Организацией фактически легальных публичных домов, — чуть было не сорвался Владимир Михайлович, быстро сообразивший, что никакой наивностью в их вопросах даже и не пахнет.

Ну, Бог им судья… А про все, практически без исключения, виды мошенничества, которые только известны, продолжал он, об этом и говорить нечего. Желаете знать, какие конкретно? И вмиг, не задумываясь, перечислил с десяток уголовных преступлений с указанием соответствующих статей Уголовного кодекса. Такая отповедь явно не понравилась «акулам пера», и они сами постарались свернуть беседу. Да и какое, к черту, интервью, если пресса чуть ли не каждый день сообщает о новых «подвигах» мошенников всех мастей, сделавших тот же Интернет своей весьма плодовитой ловушкой? Вот то-то и оно… И закончилась «беседа» тем, что сам тон журналистов, существо их претензий к правоохранительным органам вообще продемонстрировал их, мягко говоря, негативную оценку деятельности сотрудников некогда прославленного, да что там — дважды прославленного, МУРа. Одно слово — душители… И откуда они взялись, эти стремительно повзрослевшие юнцы с диктофонами? «Желтая пресса», что ли?.. Надо будет собственной пресс-службе чувствительного фитиля вставить.

Подумал и… засмеялся, увидев удивленные глаза уходящих корреспондентов.

— Это я своим мыслям, — усмехнулся Владимир Михайлович.

Не объяснять же этим, что руководитель пресс-службы, ну просто такая симпатичная женщина, что с фитилем следует быть осторожней.

И, провожая их — надо ж быть вежливым! — подумал Яковлев, что, между прочим, все его собственные сетования по поводу отсутствия необходимых законодательных мер — пустой звук. «Им», тем, что гурьбой покидали его просторный кабинет, это было абсолютно не нужно. Им было необходимо и максимально интересно именно то, как организуются бордели. Рецепты, рецепты! А еще — кто там, нет ли знакомых, а лучше — громких фамилий? Вот где сенсация! А болтовня о законности…

Вспомнил Яковлев, как давно, еще при советской власти, в начале шестидесятых, что ли, задержали нескольких высших чиновников, в том числе, кажется, чуть ли не министра культуры. Был такой Александров. Тоже являлись активными посетителями борделя для узкого круга. Так об этом едва ли не год в умах обывателей страсти бушевали! Да как они могли!! А сейчас — в порядке вещей. К великому сожалению…

Вот в таком состоянии духа он находился, когда Галина Петровна, секретарша, сказала ему, заглянув в кабинет, что на проводе Турецкий. И он специально попросил ее заглянуть к генералу и удостовериться, что тот один и в благодушном настроении. Почему? Галочка улыбнулась и пожала плечами. Спросила еще:

— Может, проветрить? Не понимаю, чем эти журналюги пахнут?

Генерал только головой покачал. Чем пахнут? Да очередной грязной сенсацией, вот чем. И кивнул:

— Соединяй, Галочка. И действительно проветри… Доброго здоровья, Саша! Ты, наверное, в связи с тем бардаком? Ваши отличились?

— Да это разве работа? — усмехнулся Турецкий. — Это так, в свободное от службы время… Просил один папаша проследить за дочкой, вот и привели следы… Но суть не в этом. Я хочу узнать, как у тебя со временем, генерал? Мог бы я, например, рассчитывать, что ты по старой памяти, как в добрые былые годы, не откажешься посидеть чуток со мной? Надо бы переговорить.

— Вопрос-то важный? Я потому, чтоб знать степень срочности.

— А это, Володя, я тебе с полным моим удовольствием доложу. Когда надо? Вчера, разумеется. И кстати, как раз по поводу того папаши. Есть тут одна щекотливая деталь, которую в полной мере можем оценить мы с тобой. И опять же по той причине, что не один пуд соли на плечах перетаскали. Веришь, я ведь даже с Костей не хотел бы прежде времени этот вопрос обсуждать. Ну так как? Посочувствуешь старому товарищу, которого все бросили?

— Сашка, ну как тебе не стыдно! — забасил генерал. — Кто тебя бросил-то? Ну, дали возможность подлечиться спокойно, без нервотрепки, а ты сразу в обиды! Я разговаривал как-то с Костей, он по-прежнему самого высокого мнения о тебе. Но здоровье при нашей суете, к сожалению, восстанавливается с трудом. Это ведь только дурачок не понимает. А если у тебя ладони чешутся, так, пожалуйста, я тебя в любую минуту готов даже в штат ввести. Вот, кстати, и повод будет посоветоваться. Так ты хочешь, чтоб я к тебе домой заскочил?

— Ты знаешь, Володь, может, лучше в «Глории»? Народ, как тебе известно, сугубо свой. Покажу кое-что. Картина будет яснее. Ну и заодно, как это? Потолкуем за рюмочкой, если не возражаешь? Ребятки мои, я думаю, не будут мешать. Ну, твое слово.

— Нет проблем. Давай я сразу после семи и заеду, лады? А чего выпьем?

— А чего скажешь.

— Да-а… Прежде, бывало, бутылка — как сюрприз, уж какая ни есть, а теперь важные стали, носы воротим от родной, российской…

— Команда принята, — рассмеялся Турецкий. — Ждем.

Положив трубку на место, Яковлев черкнул в блокноте: «19.00 — Саша» и придвинул папку с документами «На подпись».

А Турецкий позвал Голованова и, дав ему пару больших голубых купюр, попросил организовать бутылку приличной водки и легкую закуску под нее. Ориентируясь на вкус Владимира Михайловича. Сева прекрасно знал, чем дышит и что любит Яковлев, поскольку в середине девяностых работал вместе с ним, когда сам служил во втором отделе, его еще «ББ» называли — отдел по борьбе с бандитизмом, а после стали «величать» «убойным». А Володя, тоже тогда майор по званию, командовал оперативно-розыскным отделом МУРа. Пересекались, и не раз, на общих операциях. Даже был случай, когда вместе Вячеслава Ивановича выручали, попавшего в западню к бандиту Чуме. Громкая была история, генералы там заговор затевали, а опора, как нередко в России, у них была на криминальную среду. Странно, а ведь еще совсем недавно кое-кому наверху власти казалось, что почему-то именно преступная среда представляется наиболее стабильной. Именно на нее в определенных условиях не только можно, но даже следует опираться. Крепко демократия запуталась среди выращенных собственными же руками сосеночек… Да, было дело…