Жажда - Ю Несбе

– Да?

– Он все еще на свободе.

– Я знаю.

– Я имею в виду, буквально. От Ховсетера до Фрогнер-парка не так уж далеко.

– О чем это ты?

– Ой, ты еще не слышала? Он снова нанес удар.

– Проклятье! – закричала Мона и краем глаза заметила, как парень за стойкой поднял взгляд. – Эта чертова дежурная обещала позвонить мне. Она отдала историю кому-то другому. Пока, Нора.

Мона прошла в гардероб, запихала верхнюю одежду в сумку и сбежала по лестнице на улицу. Она зашагала по направлению к зданию «ВГ», высматривая по дороге свободное такси. Ей повезло, и она поймала машину на красном сигнале светофора. Мона плюхнулась на заднее сиденье, достала мобильный телефон и набрала номер Трульса Бернтсена. После двух звонков она услышала странный хрюкающий смех.

– Что? – спросила она.

– Мне просто было интересно, сколько времени тебе потребуется, – ответил Трульс Бернтсен.

– Она потеряла больше полутора литров крови, прежде чем ее доставили сюда, – сообщил врач, который вел Харри и Катрину по коридору больницы «Уллевол». – Если бы он прокусил артерию на бедре чуть повыше, где она толще, вопроса о спасении жизни не стояло бы. Обычно мы не позволяем полиции опрашивать пациентов в ее состоянии, но если жизни других людей грозит опасность…

– Спасибо, – сказала Катрина. – Мы не будем спрашивать ни о чем, кроме самого необходимого.

Врач открыл дверь, и они с Харри остановились на пороге, а Катрина подошла к кровати и сидящей около нее сиделке.

– Это впечатляет, – сказал врач. – Вы так не думаете, Харри?

Харри повернулся к нему, приподняв бровь.

– Вы ведь не возражаете, что я обращаюсь к вам по имени? – произнес врач. – Осло – маленький город, а я лечу вашу жену, видите ли.

– Правда? Я не знал, что тот прием у врача был в больнице «Уллевол».

– Я понял это, когда она заполняла один из наших бланков и указала вас в качестве ближайшего родственника. А ваше имя я помню из газет.

– Значит, у вас хорошая память… – Харри посмотрел на именной бедж на белом халате, – главный врач Джон Д. Стеффенс, потому что мое имя упоминалось в них довольно давно. Что вас так впечатлило?

– То, что человек способен прокусить бедро вот таким образом. Многие считают, что у современного человека слабая сила укуса, но по сравнению с большинством млекопитающих у нас довольно сильный укус, вы знали?

– Нет.

– Как вы думаете, с какой силой мы кусаем, Харри?

Через несколько секунд Харри сообразил, что Стеффенс действительно ожидает ответа.

– Ну, криминалист сказал, семьдесят килограммов.

– В таком случае, Харри, вам известно, что у нас большая сила укуса.

Харри пожал плечами:

– Эта цифра ни о чем мне не говорит. Если бы мне сказали, что эта сила составляет сто пятьдесят килограммов, я бы удивился не больше. Кстати, о цифрах: откуда вам известно, что Пенелопа Раш потеряла именно полтора литра крови? Я думал, что пульс и кровяное давление не слишком точные показатели.

– Я получил фотографии с места преступления, – объяснил Стеффенс. – Я покупаю и продаю кровь, у меня необычайно хороший глазомер.

Харри хотел поинтересоваться, что он имеет в виду, но в этот момент Катрина махнула ему рукой.

Харри вошел в палату и встал рядом с Катриной.

Лицо Пенелопы Раш было таким же белым, как наволочка на подушке. Глаза были открыты, но взгляд затуманен.

– Мы не будем вас долго мучить, Пенелопа, – сказала Катрина. – Мы поговорили с полицейским, который беседовал с вами на месте преступления, и мы знаем, что вы встречались с преступником ранее тем же вечером в городе, что он напал на вас в подъезде и что он пользовался железными челюстями, когда кусал вас. Но можете ли вы рассказать нам подробнее о том, кто он? Он называл какое-нибудь имя, кроме Видара? Он говорил, где живет, где работает?

– Видар Хансен. Я не спрашивала, где он живет, – ответила Пенелопа. Ее голос навел Харри на мысли о тонком фарфоре. – Он говорил, что он художник, но работает охранником.

– Вы верите ему?

– Не знаю. Он вполне мог бы быть охранником. Во всяком случае, тем, кому дают ключи, потому что он бывал в моей квартире.

– Что?

С невероятным усилием она вынула левую руку из-под одеяла и подняла вверх:

– Помолвочное кольцо, которое мне подарил Руар. Преступник взял его из моего комода.

Катрина недоверчиво посмотрела на матовое золотое кольцо:

– Вы хотите сказать… он надел его на вас в подъезде?

Пенелопа кивнула и снова плотно зажмурила глаза:

– Последнее, что он сказал…

– Да?

– Он не такой, как другие мужчины, он вернется, чтобы жениться на мне. – Она всхлипнула.

Харри заметил, что Катрину это потрясло, но она оставалась сосредоточенной.

– Как он выглядит, Пенелопа?

Пенелопа открыла рот и снова закрыла. Она с отчаянием смотрела на них.

– Я не помню. Я… я, наверное, забыла. Как… – Она закусила нижнюю губу, и глаза ее налились слезами.

– Все в порядке, – сказала Катрина. – В вашем положении это вполне нормально, вы вспомните позже. Помните, во что он был одет?

– В костюм. И рубашку. Он расстегнул ее. У него… – Она замолчала.

– Да?

– Татуировка на груди.

Харри увидел, как Катрина хватает ртом воздух.

– Что за татуировка, Пенелопа?

– Лицо.

– Как будто демон пытается вырваться наружу?

Пенелопа кивнула. Одинокая слеза сбежала по ее щеке. Как будто на две слезы не хватило жидкости, подумал Харри.

– И казалось, что он… – Пенелопа всхлипнула. – Что он хочет ему меня показать.

Харри закрыл глаза.

– Теперь ей нужно отдохнуть, – сказала сиделка.

Катрина кивнула и положила ладонь на белую как молоко руку Пенелопы:

– Спасибо, Пенелопа, вы нам очень помогли.

Харри с Катриной были уже у выхода из палаты, как вдруг их окликнула сиделка. Они вернулись к кровати.

– Я помню еще одну вещь, – прошептала Пенелопа. – Казалось, что у него прооперировано лицо. И меня кое-что заинтересовало…

– Да? – сказала Катрина и наклонилась, чтобы разобрать почти неслышный голос.

– Почему он меня не убил?

Катрина взглянула на Харри в поисках поддержки. Он сделал вдох, кивнул ей и склонился к Пенелопе.