Хождение в Похъёлу - Никита Тихомиров

Альто, приложив козырьком руку к бровям, глядел вперёд.

— Надо вернуться, — проворчал Сурьи-иска.

— Возможно и не понадобится! — сказал вдруг Альто и кивнул вперёд.

— Впереди заканчивается Сурьиола, — он ухмыльнулся. — И лес тоже кончается. Ему некуда будет прятаться! На сурьи мы легко перехватим чужака.

Его товарищи сразу оживились. Ускорив шаг, они скоро дошли до изгиба луговины. Лес внезапно расступился, и перед ними открылись всхолмлённые просторы равнины. Тропа сразу за деревьями рассыпалась на многочисленные рукава, которые терялись в пожухлой траве. И здесь, у окончания тропы, стоял деревянный идол, отмечающий границу Сурьиолы — границу обитаемого мира.

Обращённый к охотникам лик, изъеденный трещинами и поросший пятнами лишайника, не казался суровым, каким ему надлежало быть (ведь он должен был отпугивать злые силы от освоенных людьми земель), а скорее был печален. То ли время исказило его черты, то ли в том была повинна рука мастера, высекавшего его из дерева. Охотники, отдавая долг уважения заключённому внутри идола духу-охранителю, почтительно потёрли истукана руками.

Альто с высоты сурьи осматривал равнину — она была пустынна. Чужака видно не было. Вероятно, он всё ещё находился где-то в лесу. А может свернул. Если пойдёт на восток, то рано или поздно упрётся в Йилматар. А что человеку делать на леднике? Там нет жизни. Значит, чужак туда не пойдёт. Альто знал, что лес далеко в стороне заходящего солнца загибается далеко к югу вдоль реки. Если они не найдут осквернителя в ближайшее время, он сможет ускользнуть этим путём. А где искать его в непролазной чаще? Хотя бы след для начала найти. Нет, ну не идти же им до той самой реки? Путь неблизкий, да и кто его знает, что на уме у этого чужака. Ему, может, вовсе и не нужно идти на запад. Он вообще мог сойти с тропы, чтобы поохотиться. Как угадаешь?

Кеинаамин и Сурьи-иска молча смотрели на Альто, не мешая его раздумьям. Они привыкли, что именно Альто принимает окончательное решение. Альто зло прикусил губу — они ждут, а он совсем не уверен, что сделает правильный выбор.

Его размышлениям положили конец громкие крики, донёсшиеся из-за их спин. Кричал Кейто. Расстояние мешало разобрать, что именно он кричал, но по тому, как он кричал, охотники поняли, что случилось что-то серьёзное. Они переглянулись, еле уловимое мгновение стояли словно окаменевшие, а потом устремились обратно в лес: Альто верхом на Савусто, а его товарищи — бегом.

Вёёниемин бежал со всех ног. Позади была неведомая опасность. Он не побоялся бы того охотника, кабы он не был с суури, — ведь, мальчишка совсем. Но этот мальчишка сидел на спине самого сильного зверя, и последний, почему-то, был во власти человека. А это попахивало колдовством. А разве он, Вёёниемин, простой охотник, мог соперничать с колдунами, коими явно являлись эти чужаки?

Сначала, ударившись в панику, он бежал, не разбирая пути-дороги. Постепенно, поняв, что звуки погони не приближаются, он сбавил бег. Потом и вовсе перешёл на шаг. Прислушиваясь, он различил в отдалении уже несколько перекликавшихся голосов. К тому молодому охотнику подошла подмога, понял он. Останавливаться было нельзя: его будут преследовать. Преследовать, чтобы убить. Не зря же чужак пускал в него стрелы. Конечно, чтобы убить! Зачем же иначе они так долго шли по его следам?

Он продвигался наобум, забирая туда, где, по его мнению, должна была быть полуденная сторона. Теперь он продвигался осторожно, стараясь не сломить ни одной веточки, не оставить отпечатка на сырой земле или мху, тщательно перешагивая через валежины. Хорошо ещё, что у его преследователей нет собак, тогда бы уж точно не уйти — загнали бы как зверя на промысле. Теперь же есть шанс. Если колдовство идущих по пятам охотников не слишком сильно и если они не умеют летать. Каждый мужчина, когда того требуют обстоятельства, умеет скрывать следы. Умел делать это и Вёёниемин. И ещё его утешала мысль, что скоро станет темно, чужаки не смогут продолжать поиски, а он получит лишнее время. О том, чтобы останавливаться на ночлег, он даже не помышлял. Ему необходимо увеличить разрыв между собой и погоней.

Когда стало темно, он лишился возможности путать след: впотьмах он наступал куда придётся. Натыкался на сучки и бурелом, проваливался в заполненные водой рытвины.

Где-то в середине ночи он всё-таки вынужден был остановиться: стало так темно, что он не видел даже своих рук. Больно врезавшись в обломанный еловый сучок, он застонал и скорчился. Нащупал руками замшелое бревно и сел на него. Место удара саднило. Опустив голову на сложенные на коленях руки, он закрыл глаза.

Рассвет застал его шагающим строго на юг. За ночь он изрядно наплутал — сам того не зная, ходил кругами и петлями, истоптал всё, не раз пересекая свой собственный след. Ничего, зато преследователям будет труднее разобраться, куда же он, собственно, пошёл. Вскоре впереди засияли просветы. Он подходил к опушке. Шаги его вновь стали осторожнее. Кабы он был на месте чужаков, то непременно стал бы поджидать именно на выходе на равнину — тут негде укрыться. Поэтому, подойдя к деревьям, за которыми поднималось травяное море, он не стал с налёта выходить на открытое пространство, а притаился за мелким ельником и стал прислушиваться.

С наступлением утра Альто и его сородичи продолжили поиски. Оставив Кейто присматривать за сурьи, они углубились в лес. Вчерашние поиски ничего не дали — чужак очень быстро додумался скрыть след, и преследователи очень скоро его потеряли. Проблуждав по глухим ельникам до наступления сумерек, они вынуждены были вернуться к тропе. Теперь они выбрали западное направление и не ошиблись. Кеинаамин обнаружил отчётливые отпечатки человеческих ног на влажном мшанике. Видно было, что человек оступался, подскальзывался и проваливался в рытвины.

— Ночью шёл, — заключил Кеинаамин, вглядываясь в следы.

Вскоре охотники набрели и на то самое бревно, на котором беглец коротал остаток ночи. Отсюда след терялся. Покрутившись между деревьев и так и не найдя ничего явного, охотники повернули назад к тропе. Шли угрюмые, хотя никто из них не питал особой ненависти к пришельцу, осквернившему Камни Тайко, они, тем не менее, обязаны были его покарать. Таковы обычаи народа. Такова воля Лоукки. Как посмотрят они в глаза людям, не исполнив долга?

Вернувшись к сурьи и Кейто, охотники после недолгого обсуждения разделились: Кеинаамин и Кейто отправились в лес на дальнейшие поиски следов беглеца, а Альто и Сурьи-иска верхом на сурьи поехали по тропе к равнине, чтобы двигаться на запад вдоль опушки и, если удастся, перехватить чужака там. Возвращаться домой, не довершив начатого, они не собирались.

Вероятно, от того места, где тропа выходит на травянистую равнину, он был далеко, рассудил Вёёниемин. Если он выйдет из леса прямо теперь, то враги наверняка обнаружат его след. Тогда его точно догонят, ведь чужаки умеют передвигаться верхом на суури. А что бы сделал он, будь он на их месте? Наверное, он бы разделил отряд: двое гнали бы врага из леса, а двое, на суури, ловили бы его на равнине. Это как загонная охота. Единственным его преимуществом было то, что чужаки не могли знать, где он выйдет из леса. Необходимо использовать эту их слабость.