Невеста из тумана - Полина Белова

А на кухне, старший Мисай, кроме мытья посуды, давал мне немало самых разнообразных поручений. На прежней службе я, конечно, хоть и крутилась, как белка в колесе, но всё же… Если уставали ноги — могла присесть и чистить серебро. Начинала ныть спина, согнутая над лоханью — шла вытирать и переносить чистую посуду в кладовую, на полки. А ещё, там людно было, не заскучаешь. Не только кухонные работники постоянно рядом толклись, но и всяких приходящих полно было. Поговорить всегда было с кем! А, если хотелось молчать, то можно было просто слушать, что болтают вокруг.

Так, в чём секрет преимущества работы горничной, не понимаю?

Никакой смены деятельности, чтобы не уставать! Сегодня, когда мыла пол, всё, что я могла сменить — это тряпку на швабре, прополоскав её в ведре. А единственная живая душа рядом, с которой можно поболтать — это Астя, оставалась только с ней разговоры вести и её же слушать. Это тебе не кухня, куда все замковые сплетни ручейками стекаются.

Я перевернулась на бок и вздохнула. От однообразных движений уже сейчас не чувствую ни рук, ни ног, ни всего остального… И это — всего полдня отработала! Даже представить себе не могу, как у этого Меченого наглости хватает требовать, чтобы после работы я ещё его ублажала! Похоже, то, что меня объявили фавориткой, предполагает намного меньше плюшек, чем я ожидала: всего лишь, одежда получше, еда посытнее, да возможность настучать на своих обидчиков и недоброжелателей непосредственно в уши хозяина и вершителя местных судеб. Да, чтоб этот лаэрд провалился!

Раздался металлический перезвон. Били сигнал к обеду. Ой! Мне же переодеться надо! Полезла под кровать — за сундуком.

К парадному залу бежала, опасаясь остаться голодной: разберут ведь со стола всё более-менее для меня съедобное.

У входа в зал меня караулила гаспада Рона. Экономка окинула мой наряд придирчивым оком, осталась довольна и скомандовала:

— Иди за мной!

Пошла.

Смотрю — направляемся к главному столу. У меня на нервной почве даже живот подвело. Есть сразу перехотелось. Совсем. Зачем она меня к нему ведёт? Вот зачем?! А Меченый, вроде бы, прямо не смотрит, но я всей кожей чувствую — следит, как я подхожу.

Рона подвела меня не к лаэрду. Экономка остановилась у места, самого дальнего от того, где сидел хозяин замка, но за его столом!

— Садись, Елиза. Теперь ты будешь трапезничать здесь. — экономка произносила эти слова достаточно громко, чтобы расслышали почти все в парадном зале. — Запомни своё место.

Моя вторая половина дня разительно отличалась от первой.

Астя сказала, что нам нужно убрать всего четыре комнаты, помыть уборную и небольшой участок коридора.

Первой, мы с напарницей убирали пустующую спальню самой старшей дочери лаэрда, которая недавно вышла замуж.

Здесь особо ничего не надо было делать. Чисто. Пусто. Даже на кровати ничего не было — голые доски, столбики без балдахина. Нам с Астей здесь только пыль стереть да пол промыть для свежести. Я работала сосредоточенно и молча, потому, что всё ещё переваривала свои впечатления от обеда за хозяйским столом. Уверена, сейчас моё появление там обсуждалось в каждом закоулке замка.

А как на меня таращились наши кухонные, когда приносили воду для мытья рук! Представляю, что сейчас творится на кухне!

Лаэрд весь обед выглядел невозмутимым и равнодушным, но я заметила довольные искорки, мелькавшие в его редких взглядах в мою сторону. Не помню, что ела и не знаю, как не поперхнулась. Добрые три сотни глаз внимательно провожали каждый кусочек, которой исчезал у меня во рту и каждый глоток вина, который я делала.

Кстати, вино за главным столом оказалось невероятно вкусным, и, кажется, на нервах я выпила немного… или много, лишнего. Голова кружится. Держусь за швабру.

Пока переодевалась в рабочую форму, после обеда, дважды неловко заваливалась на топчан. Астя, которая ждала меня, сидя на свободной кровати, постоянно хихикала надо мной. Потом, пока мы шли на второй этаж, и уже в комнате, когда начали уборку, старшая горничная всячески пыталась разговорить меня, расспросить о личном, но я не поддалась.

Честно говоря, я молчала, как партизан, чтобы не позориться, потому, что мой язык плохо слушался хозяйку. Я совсем не умею пить. И в прежнем мире тоже, кстати, не умела. Это что? Свойство души, а не тела?

У старшей дочери хозяина комната была просторная, тёплая, светлая. Я сильно споткнулась о ведро и расплескала почти всю воду. Теперь медленно ходила по лужам за шваброй: то ли пол мыла, то ли просто опиралась на неё. Хорошо, что здесь никто не живёт, чисто. Разлитая мною вода высохнет и будет порядок.

— Выйди! — властный мужской голос за спиной заставляет меня вздрогнуть всем телом и быстро обернуться, схватившись за столбик кровати, чтобы не упасть.

Ой-ё-ей! От резкого движения головокружение усилилось. Зачем я столько пила?! Нервы нервами, но теперь так трудно сохранять здравый рассудок и равновесие!

Я только и успела заметить, как серая форма Асти мелькнула в проходе и исчезла за аккуратно, но плотно захлопнувшейся дверью.

Лаэрд схватил покачнувшуюся меня, обняв одной рукой за талию, чтобы помочь удержаться на ногах, или… чтобы подтолкнуть к падению. В хмельном состоянии мне трудно было правильно сориентироваться в его намерениях. Но…

В результате мы оказались на кровати.

«Жёстко» — только и подумала я своим одурманенным вином разумом. «Сладко» — это была следующая дурная мысль, когда лаэрд поцеловал меня.

И началось… Сейчас в этой полупустой комнате не было служанок и лаэрдов. Была пьяная женщина, уже позабывшая, что такое сгорать от страсти и желания в постели с разлюбившим её и таким привычным мужем, и был великолепный сексуальный сильный мужчина, который вернул ей эти ощущения в десятикратном размере. Ристар был настойчивым, жадным, умелым, сильным… и таким соблазнительно мужественным. Эти широкие плечи… Этот каменный пресс… Крупные руки, которые, казалось, шарили сразу везде, то нежно поглаживая, то сжимая на грани боли. Этот рот, его горячие губы, неутомимый язык… Вскоре моя одежда валом сбилась на талии: задранная юбка и спущенная с плеч нижняя сорочка. Волосы растрепались…

Я ответила… Да так ответила, что вскоре лаэрд с ошарашенным видом оказался подо мной. Я скакала на нём в полном угаре. Эгоистично стремясь получить только собственное удовольствие вертела и двигала задницей в бешенном ритме. Он удерживал ладонями мои трясущиеся полушария, стараясь не выпустить из крупных, но цепких пальцев горошины сосков. Шершавые мозоли на его ладонях тёрлись о мою нежную кожу, оставляя красноватые следы.

Мужчина кончил раньше меня, и на мгновение мои глаза вспыхнули яростью из-за этого, но, к счастью, в следующий миг особо удачное движение позволило и мне взмыть на вершину удовольствия и умиротворённо скатиться с неё, одновременно в изнеможении упав на грудь Меченого.