Обозначенное присутствие - Чингиз Абдуллаев

– И еще я хотел узнать у вас, – неожиданно сказал он, – выженаты? Сколько вам лет?

– Нет. Я пока не женат, – ответил Асадов, – мне толькотридцать восемь.

– В вашем возрасте уже пора жениться, – улыбнулся Дронго, –вы, наверно, будете самым заботливым и идеальным мужем. Я просто уверен в этом.Значит, договорились. Завтра в аэропорту мы вместе встречаем вашего босса. Ипостарайтесь больше никому об этом не говорить. Не нужно писать об этом во всехгазетах и публиковать подробный отчет о готовящейся встрече в журналах. Простомолчите. Если, конечно, можете.

– Буду молчать как рыба, – пообещал Асадов, – вот увидите.Больше никто об этом не узнает.

– Тот, кто верит, пусть превратится в камень, – произнесвместо ответа известную азербайджанскую поговорку Дронго.

Самолет из Мюнхена должен был приземлиться в десять часовтридцать минут. Уже в половине десятого в комнате для VIP-пассажировразместились Дронго и Руфат Асадов. Леонид Кружков ждал у выхода, на всякийслучай оставшись в общем зале. Напряжение нарастало с каждой минутой. Асадовпоминутно вскакивал и начинал метаться из угла в угол. Дронго сидел за столом ипил минеральную воду без газа, стараясь не нервничать. Оба понимали, чтоприбывающему в Москву Мастану Гасанову грозит действительная и реальная опасность.Поэтому нервничали, стараясь не показывать этого друг другу. Но если Дронгосумел сохранить внешнее хладнокровие, то советник президента компании вел себякрайне неадекватно. Пытался кому-то звонить, нервничал, поминутно бегал кдежурным, уточняя, когда наконец самолет сядет и пассажиров отправитсявстречать кто-то из сотрудников зала. Наконец объявили о посадке самолета.Девушка отправилась к выходу, чтобы привести VIP-пассажиров. Через двадцатьминут она появилась в сопровождении двух мужчин. Один из них был англичанин,очевидно, руководитель какой-то спортивной ассоциации, так как его встречалисразу несколько известных спортивных деятелей. А вторым был Мастан Гасанов,который вошел в зал с небольшой сумкой в руке, тревожно оглядывая помещение.Увидев знакомые лица, он облегченно вздохнул и направился прямо к ним.

– Добрый день, – поздоровался он с Дронго, протягивая емуруку, – я рад, что вы в порядке. Хотя выглядете неважно. Здравствуй, Руфат, –он передал советнику свой багаж.

– У вас есть чемоданы? – сразу засуетился Асадов.

– У меня ничего нет, кроме этой сумки, – сообщил Гасанов.

– Тогда мы быстро оформим ваши документы и уедем, –обрадовался Асадов. Он побежал к стойке пограничников.

– Зачем вы приехали? – строго спросил Дронго. – Мы же договаривались,что будем с вами на связи и вы не приедете, пока я вам не разрешу.

– Мне показалось, что ситуация выходит из-под контроля, –признался Гасанов, – ведь вы два дня мне не звонили. А потом мне сообщили, чтовас ударила машина, когда вы ехали с дачи, где беседовали с моей женой идочерью. Согласитесь, что я имел право встревожиться. К тому же Руфат сообщилмне, что эта машина была похожа на ту, которая сбила Нину Алексеевну и которуютак и не смогли найти. Даже номера совпали. Номера, которых никогда не выдавалаГАИ. Вот почему я решил, что просто обязан вернуться. Это даже не по-мужски –слишком долго прятаться где-то в Европе. Здесь мой дом и моя семья. Здесь моикомпании и мои деньги, мои компаньоны и мои враги. Если мне суждено умереть, топусть это случится здесь, в окружении моих родных и близких.

– Вы напрасно так торопитесь умереть, – поморщился Дронго, –я думаю, что ваш враг как раз и сделал все для того, чтобы вы снова вернулись вМоскву. Если я правильно все вычислил, то уже сегодня мы можем столкнуться содним из тех, кто убил вашу прачку и пытался убить нас.

– Я попросил Руфата привезти оружие. У нас в багажникемашины есть автоматы и пистолеты, – сообщил Гасанов, – даже гранаты.

– Тише, – попросил Дронго, – только не хватает, чтобы насуслышали. И вам еще предъявят обвинение по статье «незаконное хранениеогнестрельного оружия». Давайте пройдем дальше, сейчас Асадов принесет вашпаспорт.

– У вас есть конкретный план? – понял Гасанов.

– Конечно. Иначе ваше возвращение было бы чистым самоубийством.А я не люблю помогать самоубийцам. Это грех согласно любой религии, поэтомуникому не стоит помогать в этом.

К ним подошел Руфат Асадов.

– Все готово, – радостно сообщил он, – вот документы, можноехать.

– Нет, – возразил Дронго, – мы поедем в город на моеймашине, а вы уедете сами. И постарайтесь не нарушать правила, чтобы вас неостановили и не реквизировали ваш арсенал.

– Я вас понял, – кивнул Асадов.

– Идемте в нашу машину, – предложил Дронго Гасанову, –постараемся доехать до города без ненужных эксцессов. А вы, Асадов, поезжайтенемного погодя. Оставите машину в гараже и тут же приедете ко мне. Я вас будуждать у себя дома.

– А где буду я? – поинтересовался Гасанов.

– Тоже у меня дома, – кивнул Дронго, – нам еще предстоит омногом поговорить. Вы видите подъезжающий к нам «Вольво». Как только онподъедет, сразу садитесь в салон и ни о чем не думайте. Вы меня поняли?

– Да, – кивнул Гасанов, он немного нервничал.

Подъехала машина. Следом за Гасановым в нее уселись Дронго иКружков. Гасанов испуганно посмотрел по сторонам.

– Это мои люди, – успокоил его Дронго, показывая на сидевшихвпереди водителя и Кружкова.

– Тогда все нормально, – согласился Гасанов.

– Я хотел узнать у вас насчет «Мострека». Вы знаете такуюорганизацию?

– Еще спрашиваете? Конечно, знаю. Из-за них мы теряеммиллионы. Она нам задолжала огромную сумму.

– В арбитражном суде считают, что вы виноваты сами. Всевремя отзываете свои претензии и иски, считая, что их нужно доработать.

– Действительно, это так. Но там каждый раз всплывают новыеобстоятельства. К тому же мой младший брат считает, что нужно пойти напримирение с московскими властями. Я так не думаю, но пытаюсь быть третейскимсудьей между ним и Иосифом, который категорически настроен против «Мострека».

– Несколько месяцев назад он приезжал к вам, но не сталподниматься наверх, в вашу квартиру. Вместо этого вы спустились вниз. Вашадомохозяйка случайно услышала обрывки вашего разговора. Речь шла о суммахпретензии. Иосиф Яковлевич настаивал на гораздо больших суммах, а вы, очевидно,снижали стоимость претензий. Такое было?

– Было, – сразу вспомнил Гасанов, – но я считал, что мы ещеможем с ними договориться. Время показало, что я ошибался. Хоть мой младшийбрат до сих пор считает, что с ними можно было заключить какую-нибудь сделку.