Второй шанс для двоих - Игорь Гребенчиков

— Урааа! — вскинула руки Ульянка. — Понял, Егорыч? С нами шутки плохи!

Пацан явно был не в восторге от внезапно переменившегося не в его пользу ветра. Чертыхнувшись, он, приняв от вратаря на руки мяч, крикнул ему что-то невразумительное, надавал по ушам остальной части их команды и агрессивно поставил мяч в центре поля.

— Все еще не впечатляет? — хитро осведомился я у Слави.

— Ни капли, — хмуро ответила активистка, намеренно уставив свой взор в сторону клумбы с ромашками около входа в спортзал.

Тем временем Егор завозился с мячом недалеко от штрафной «красных», в результате чего благополучно его и потерял. Впрочем, не растерялся, сам догнал соперника и обезмячил. Но против него выступил Дэнчик. Егор попытался обвести, но реакция моего друга не подвела — он подставил ногу под мяч, в результате чего случился угловой.

— Команда, рассосредоточились! — оживился он. — Все к воротам, бегом!

Я заметил, что Славя-таки отвлеклась от клумбы и, пусть и краем глаза, начала поглядывать за происходящим. Ох уж этот азарт. И активистке он не чужд.

Пионер из «белых» исполняет угловой, мяч рикошетом от спины Ульянки отлетает к Егору и тот метров с пяти бьет прямо в угол. Вратарь «красных» задел мяч, но не потащил. Счет сравнялся.

— Блин! — ругнулась Славя. Заметив мой ехидный взгляд, она тут же взяла себя в руки и вернулась к рассмотрению клумбы, расправив на себе белую рубашку. Ладно, так уж и быть, прикинусь глухим. Это мне не в новинку.

Глянул на Дэнчика — тот снисходительно улыбался, наблюдая за прыгающим от радости Егором. Я понял, что он спокойно мог спасти ситуацию, но решил не вмешиваться. Правильное решение. Пионеры не понимали, но мой друг очевидно играл далеко не в полную силу. Было бы желание — в одиночку бы всех бегать заставил. А сам бы даже не вспотел.

Распасовка из центра, пионер из «красных» устроил проход, обыграл Егора и тут же получил по ногам от второго соперника.

— Фол! — тут же закричала Ульянка. — Фол! Где свисток? Судью на мыло!

— Да хорошо, хорошо, фол, так фол, — вздохнул Егор, жестом говоря своим остановить игру.

Дэнчик исполнил стандарт, спасовав Ульянке. Та полетела в атаку на правый фланг, навесила перед носом у выскочившего вратаря «белых, рассчитывая его перекинуть, но тот смог отбить его перед собой, пусть и не совсем удачно. Дэнчик чуть-чуть не успел, чтобы замкнуть, ибо в подкате тоже до мяча не дотянулся. Резко вскочил, поскольку атака еще не завершилась. «Красный» пионер подхватывает мяч с другого фланга, пасует Дэнчику и тот почти уложил мяч в девятку, но вратарь «белых» чудом сумел вытащить.

— Воу! — восхищенно крикнул Егор. — Витек, красава!

И переводит свои зеленоватые глаза на Дэнчика. Тот, приметив это, ему хитро подмигнул. В ответ Егор улыбнулся улыбкой, в которой начало проскальзывать невольно возникшее уважение к оппоненту. Все правильно. В спорте только так и должно быть. Ты всегда должен на первых парах что-то доказывать, чтобы чего-то добиться, пока твое имя не начнет работать уже на тебя. Прямо, как в жизни.

Спорт это жизнь? Хех, ну да, ну да.

Телефон в кармане загудел, оповещая меня о том, что пора бы уже нашим развеселым спортсменам уйти на законный для них перерыв.

— Тайм-аут! — крикнул я, скрестив руки в воздухе. — Перерыв, эммм, пять минут!

Дэнчик с Егором кивнули друг другу, а затем он вкупе с Ульянкой направились к нам со Славей, оживленно переговариваясь.

— Хорошо прессингуем, но нужно больше напористости в районе их штрафной…

— Блин, Дэн, у меня слов нет! Ты так шикарно с мячом, и так, и сяк…

— Да, ты тоже ничего так… Для начинающего…

— Эй! Я вот, вообще-то, тебя хвалила!

— Ну, это же я, в конце-то концов…

Если Ульянка была немного запыхавшейся, то по Дэнчику было видно, что дай ему волю, он бы и все сорок пять минут отбегал. Он, поди, и сам не замечал, как сейчас улыбается. Я даже вздрогнул. Ведь это не было какой-то вспышкой памяти давно ушедшей так-то от нас беззаботной юности, а чем-то вполне материальным. И еще материальным был тот факт, что мой лучший друг окончательно вернулся в строй. А разговоров-то было — не могу, не хочу, не буду… Все ты можешь, брат. Стоит только захотеть.

— Славь, ну как тебе? — тут же поинтересовался он, весьма гордый собой.

— Ты молодец, — ответила та, скромно улыбнувшись. Глядя на ее возникший на щеках румянец, я еще раз для себя понял, почему мой друг на нее запал. Очень трудно было ожидать обратного в случае с такой красавицей.

— А ты что скажешь, Макс? — и можно было действительно подумать, что он интересуется моим мнением о качестве его игры. Но мы оба знали, какую смысловую нагрузку несет этот вопрос. Нечто совершенно другое. Что могли понять только мы.

— А я чего? — озорно переспросил я. — Я тебе уже все, что мог — сказал. Моя позиция нисколечко не поменялась.

— Ну, глянем тогда, чего уж там будет дальше, — вздохнул Дэнчик и на какое-то мгновение ушел в себя. Я наблюдал за ним такое. Бывало так, что он будто отключался, а потом кто-то невидимый снова поджигал фитиль и вот мой друг снова загорается.

— Да чего будет, чего будет, сделаем их, как наши презренное Динамо в апреле! — Ульянка аж надулась от важности сказанного, как индюк.

— Именно, — живо кивнул Дэнчик.

Честно говоря, я вообще не понимал, о чем речь. Но это было и не столь важно. Что от меня, по сути, сейчас требовалось? Стоять, да улыбаться. Без лишних слов, это лучшая поддержка, которую я мог сейчас оказать.

— Ух, наконец-то я сотру эту ухмылку с лица Егорыча, — все ликовала Ульянка. — А то каждый раз, как играем в разных командах — моя проигрывает! Ну, ничего, пора уже и честь ему знать.

— Рано еще злорадствовать, мелкая, — хмыкнул я. — Только один тайм отыгран.

— Кто мелкая? Я мелкая? — завелась рыжая-младшая. — Сам ты мелкий, понял? Тоже мне, нашелся, профессор кислых щей. Задать бы тебе взбучку, да…

— Ростом не вышла? — подсказал я Ульянке, специально согнувшись, дабы наши глаза оказались на одном уровне.

— Уууххх, — прошипела она и бодрым шагом вернулась на поле.

— Ничего, злее будет, в такой игре, как футбол, это полезно, — пожал плечами я, под аккомпанемент хихикающих Слави с Деном.

— Кстати, — мой друг выпрямился, но тут же снова сгорбился. Будто что-то резко вспомнил такое, отчего ему стало очень