Наша цель - Джули Дейс

— Поговори со мной…

Но я не готова и особенно в доме друзей. До ушей доносится тяжёлый выдох Тома. Следом, его шаги удаляются, а я закрываю глаза и погружаюсь в сон. Так я не вымоталась даже в Китае.

Алекс

— Ты не должен этого делать.

— Может быть и не должен, но хочу, — улыбается Мартин, вышагивая за мной по тротуару, — почему я не могу помочь тебе, Алекс? Ты же не знаешь, где я живу, возможно, нам по пути.

— Что-то я не замечала тебя по утрам, помнится, ты всегда шёл с противоположной стороны.

— Там такси останавливается, — смеётся он.

— Интересно, почему я не верю? — щурюсь и бросаю в его сторону презренный взгляд.

— Мне тоже интересно, не думал, что могу вызывать подозрения.

Выдыхая, я останавливаюсь на перекрёстке и смотрю на своего спутника. Вишневая водолазка, закатанная до локтя, обволакивает отличные мышцы на руках; всё те же по-бунтарски оборванные на коленях чёрные джинсы подвернуты и открывают щиколотки; белые кроссовки в сочетании с такой же контрастирующей доброй улыбкой, которая должна вызывать у меня приступ асфиксии и дрожь в коленях, но ничего нет. Моё проклятие со мной, как же иначе. Удерживая папки под боком, он поправляет рукав, который начал сползать и снова улыбается мне.

— Я могла дойти сама.

— Знаю, ты всё можешь сама, я уже слышал. Но мне не сложно тебе помочь.

— Я могла поехать на такси.

— Но пошла пешком.

— Боже, — выдыхаю я, — ну что за детские перепалки?

— Я о том же. Дай мне возможность тебе помочь и всё, Алекс.

Внутри отпадает один механизм, помогающий сдерживаться и оставаться спокойной. В одну секунду скопленные эмоции вырываются наружу со словами:

— Почему все хотят мне помочь? Зачем? Я не хочу помощи, я хочу справиться сама! Почему мне не дают возможности!?

Мартин и глазом не повёл. Выгнув светлую бровь, он смотрит на меня и на его губах играет тень улыбки.

— Всё?

— Что? — фыркаю я.

— Вулкан взорвался, ураган стих, землетрясение прошло?

— Имей в виду: чай мы пить не будем, как и заходить ко мне.

— Я просто помогу тебе дойти до лифта.

Выдохнув, я уже закатываю глаза и устремляюсь вперёд. Это бесполезно. Сколько бы я не просила, никто не слушает меня. За пару дней я превратилась в раскалённую лаву, которая сжигает, стоит лишь до неё дотронуться. Всё это благодаря одному человеку. Ему вновь удалось сбить меня. Стоит только Тому появиться на горизонте, и я чувствую ту жгучую боль внутри так, как будто всё произошло вчера. Три гребаных месяца, и сейчас четвёртый — мой личный котёл напрямую из ада. Сколько ещё? Обычно говорят о семи кругах ада, и если верить, то мне осталось три с половиной. Если на том мои мучения закончатся, то я приклоню колено и сниму шляпу за эти бесконечные будни. Сейчас ощущение того, что время не лечит, а только калечит — как никогда актуально.

Останавливаясь на парковке, я, наконец, выдыхаю. Свежий воздух пошёл мне на пользу, потому что вся ярость словно развеялась вместе с ветром. Мартин протягивает мне папки и, подобрав их под второй бок, потому что под первым уже парочка, я благодарно улыбаюсь. Одна пешком я бы дошла только ближе к ночи.

— До завтра, мисс-я-сама, — улыбается он.

Подмигнув на прощанье, Мартин шагает в ту сторону, откуда мы пришли, а я смеюсь.

— А ты разве не живешь где-то рядом? Нам же по пути!?

— Я сказал, что возможно нам по пути, — смеётся он, шагая теперь уже лицом ко мне и спиной к нужному направлению.

— И ты просишь меня доверять тебе? Я оказалась права, Магнаггарт.

— Я — Мактаггарт, — улыбается он, — хватит коверкать мою фамилию.

— Мне так больше нравится.

Мартин качает головой и улыбается, после чего отворачивается.

— Спасибо за помощь, Малваггат, — кричу я, за что получаю смех и новое покачивание головой.

Хихикая, я рывком подтягиваю папки по обе стороны от себя и плетусь домой. Сегодняшний вечер обещает быть убойным. В моём шкафу — бардак, как и в душе, в папках полная неразбериха, как и в голове, а в холодильнике пусто равным счетом, как и на сердце. Проводить параллели — вот что я люблю.

Бросив папки на диван, я хлопаю дверцами шкафчиков и понимаю, что из еды у меня только бутылка красного вина. Оно и будет моим ужином. Это почти фрукты, только простоявшие несколько лет в темных подвальчиках. Ладно, возможно, я что-нибудь закажу. Оглядев свою одинокую обитель, первым делом я приступаю к шкафу и уборке по квартире. Странно, что при проживании одной, мне удаётся накопить мусор и вообще нахрюкать. Дома я только сплю и периодически ужинаю, а бардак такой, как будто ещё тут проживает пара тройка нелегалов.

Спустя час, квартира сияет в отличие от моего внутреннего состояния. Да, я снова прибегаю к самобичеванию, поэтому залезаю под душ, чтобы выбить всякие мысли из головы. Знаю, это очередной будущий провал, но я снова пытаюсь.

Папки покорно ждут меня, и я оттягиваю этот момент до последнего, но всё же занимаю место на полу и приступаю к тому, что вываливаю работы рядом для распределения каждого листочка. Это занятие не на час и не на два, я определенно проторчу на одном месте до ночи. Это навивает дежавю воспоминаний.

— Может, ты лучше для начала разберёшься с фотографом, а потом займёшься флористом? — закусив нижнюю губу в знак раздумий, обращается Лизи к Бекке.

— Не думаю, хорошего фотографа оторвут с руками и ногами, а цветы мы найдём хоть где, — в ответ жмёт плечами Бекка.

— Давайте распределим? — предлагаю я.

— Что? — обращается ко мне взгляд зелёных глаз.

— Ты возьмёшься за фотографа, я за флориста, а Лизи решит кондитерские вопросы.

— И ты так просто позволишь мне пробовать торты? — хихикает Лизи, — не будешь ворчать ещё неделю?

— Да, это же для благого дела, мы должны помочь подруге в её малом бизнесе.

— Боже, вы вообще понимаете, как я вас люблю? — хнычет Бекка, стискивая наши шеи крепкими объятиями, — дома я успевала всё, но с проклятыми лекциями и работами совсем забылась. Это мой первый заказ после затянутого перерыва.

— Когда войдёшь в калию, устрой нам женский вечер, — улыбаюсь я, обнимая её в ответ.

— Если всё пройдёт хорошо, и я не умру от счастья, то я устрою нам лучший вечер, — энергично кивает она.

— Тогда, пора устроить милой Виктории лучший шестнадцатый день рождения.

Смягчив хватку, Бекка подставляет пару ладоней.

— Дадите пять?

С улыбкой, я и Лизи делаем согласный кивок головой и салютуем своими ладонями пять по протянутым рукам подруги.