Кики Страйк и гробница императрицы - Кирстен Миллер

— Это просто ужасно,— посочувствовала Бетти.— А почему ты не притворишься, что вылечился?

— Да вообще-то меня не надо убеждать в том, что я не такой, как другие, я и сам об этом отлично знаю,— вздохнул Джеффри.— Я с самого рождения свыкаюсь с этим знанием. Но пусть Шива не думает, что победила. Насколько это зависит от меня, она никогда не защитится.

В комнату ворвалась разъяренная Шива, и малыш Джеффри вновь спрятался за доской.

— Эти видеокамеры стоили целое состояние, мерзавки вы маленькие!

— А нарушения закона обходятся недешево,— отозвалась я,— Кем вы вообще себя возомнили? Не иначе как Джейн Гудолл?[26]

— Да я бы охотнее с гориллами работала; даже они лучше воспитаны! — прорычала Шива.

— Ага, и постоять за себя не умеют. Послушайте, мы сюда пришли не в экспериментах ваших гнусных участвовать. Вы проводите нас к Паркерам или нет?

— Отлично,— процедила Шива сквозь стиснутые зубы.— Идите за мной. Мне вы в любом случае больше ни на что не нужны.

Доктора Паркер и Паркер обосновались в офисе, изрядно похожем на картинную галерею. Ослепительно белые стены были завешаны картинами с изображением грустных животных за решетками клеток.

— Здравствуйте,— поздоровался джентльмен с аккуратно подстриженной рыжей бородкой клинышком. Одет он был на первый взгляд во что попало, однако ж этот «небрежный» ансамбль, наверняка составленный экспертами, стоил подороже среднестатистической машины.— Я — доктор Артур Паркер. Это моя жена, доктор Джейн Паркер.

Дама выступила вперед и пожала нам руки. Каждая отдельно взятая деталь ее внешности — от полосатого свитера до цветных очков — была рассчитана на то, чтобы излучать теплоту и доверие. Однако что-то в ее манере держаться наводило на мысль, что детей она терпеть не может.

— Шива сказала, вы знаете Финеаса,— проговорил Паркер-папа.— Простите наше любопытство, а как вы с ним познакомились?

— Его белки напали на нашу подругу в Морнингсайд-парке,— сообщила я.

— Ах вот как.— Доктор Паркер нахмурился. Подошел к столу, вытащил чековую книжку.— Во сколько вы оцениваете нанесенный ущерб?

— Мы не из-за денег пришли,— запротестовала Бетти.— Мы ищем Финеаса. Мы за него тревожимся.

— А вам-то с какой стати о нем тревожиться? — удивилась мать Каспара так, словно ничего глупее в жизни своей не слышала.

— Сегодня утром его похитили из Центрального парка,— сообщила я.— Мы подумали, вдруг вы к этому причастны.

— Для начала,— проговорил отец Каспара так, словно урезонивал тупую козу,— если бы мальчика увезли мы, это не считалось бы похищением. Мы вообще-то его родители.

— Мы только что говорили с одним его другом,— настаивала я.— На его глазах Финеаса насильно увез какой-то человек с прилизанными волосами и в пижонском костюме.— В памяти моей вспыхнул знакомый образ, но делиться своим откровением я поостереглась.

Родители Каспара обменялись многозначительными улыбками.

— Да-да, именно так он и сбежал из дома. Он нанял какого-то бомжа и обставил свое исчезновение так, чтобы оно смахивало на похищение.

Только спустя месяц мы выяснили, что на самом деле Финеас живет в парке. Видите ли, Финеас не такой, как другие. Не такой, как вы. Он особенный.

— Ну, право же, Джейн,— фальшиво улыбнулся отец Каспара.— Я уверен, что и наши гостьи по-своему тоже совершенно особенные. Просто наш сын наделен редким даром, которого вам не понять.

— Спорим, мы справимся? — буркнула Ди-Ди. Ей изрядно осточертело, что ее интеллект здесь то и дело ставят под сомнение.

— Милая...— предостерегающе промолвил Артур Паркер.

— Ну, если вы так настаиваете,— вмешалась мать Каспара. Похоже, она только и ждала наших расспросов.— Вы по сторонам посмотрите. Все эти картины написал наш сын. Еще несколько из той же серии были проданы на аукционе за сумму более тридцати тысяч долларов. Впечатляюще, не так ли? — Мы все согласно кивнули,— О’кей. А что, если я скажу вам, что Финеас написал их в возрасте пяти лет от роду?

Я пригляделась повнимательнее к одной из картин. В угол клетки забилась одинокая мартышка. Бессильно уронила лапы, понурила голову. А перед клеткой собралась гогочущая толпа. Дюжий здоровяк занес руку, нацелившись швырнуть в звереныша земляным орехом. Для пятилетнего малыша картина была и впрямь впечатляющей.

— Просто плакать хочется,— призналась Бетти.

Вообще-то растрогать Бетти обычно ничего не стоило, но сейчас и у меня в глазах защипало.

— Да-да, сознавать всю грандиозность подобного таланта порою и впрямь мучительно,— просияла мать Каспара.

— Необычные способности нашего сына начали проявляться еще в ясельном возрасте,— проговорил Артур Паркер.— Ему трех лет не было, когда он с помощью цветных карандашей скопировал рисунки Пикассо, что висели у нас на стенах. Кое-кто даже утверждает, что малыш существенно их улучшил. После того ученые со всего мира стали съезжаться в Нью-Йорк, чтобы понаблюдать за вундеркиндом. Ведущий азиатский специалист по одаренным детям провел с Финеасом более шести месяцев, пытаясь определить границы его таланта. Согласно его отчету, талант мальчика безграничен.

— Это и побудило нас уйти из рекламного агентства, чтобы помогать другим детям вроде Финеаса осознать свой потенциал,— продолжила Джейн Паркер.— Справляться с гениальностью непросто. Финеас всегда отличался большей чувствительностью, нежели другие дети.

— Именно,— подтвердил ее муж.— Вот взять, например, эти картины: Финеас написал их после похода в зоопарк. В то время как другие дети хихикали и показывали на животных пальцем, Финеас расплакался. Для него животные, запертые в клетках на потеху толпе,— зрелище просто невыносимое.

— Наш Финеас всегда обожал животных,— подхватила Джейн Паркер.— Вот почему мы подарили ему белок. Обыкновенным детям покупают собак и кошек, а вот для Финеаса мы хотели подобрать что-нибудь совершенно уникальное. Но он отказался держать белок в клетке: требовал, чтобы они бегали на свободе по всему дому. Видели бы вы, что гигантская белка способна сотворить с антикварной настенной вешалкой! — Паркеры похихикали над собственными воспоминаниями.

— Словом, нам необходимо вернуть сына,— подвел итог Артур Паркер.— Если он останется в парке, наука понесет невосполнимую утрату. Но будьте так добры, предоставьте нам волноваться за мальчика. Не ищите его сами. Не хочу задеть ваши чувства, но, возможно, он вовсе не хочет, чтобы вы его нашли. Финеас всегда отбою не знал от юных барышень. А ведь среди них и вундеркинды встречались.

— Мой муж пытается деликатно дать вам понять, что, если вы спугнете Финеаса, нам, возможно, так и не удастся вернуть сына домой,— пояснила Джейн Паркер.