Книги онлайн и без регистрации » Романы » Муж объелся груш - Татьяна Веденская

Муж объелся груш - Татьяна Веденская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 56
Перейти на страницу:

– И как тебе не стыдно, живешь с мужиком, не расписанная, ребенка притащила туда! – начинала мама.

– Мам, так живет очень много людей. Ты же помнишь, я уже была замужем.

– Ты нас позоришь. Что Соня подумает? Как она должна расти в такой атмосфере?

– В какой «такой» атмосфере? – удивлялась я. – У нас дома атмосфера просто прекрасная. Куда лучше, чем здесь.

– Да как ты можешь так говорить? Ты живешь в разврате! А что ты скажешь Соне, когда он тебя выкинет на улицу?

– А что я должна ей сказать про то, как ее отец – ее родной отец выкинул нас на улицу?! – наконец не выдерживала и начинала кричать я. – Оставьте вы меня в покое, я хочу жить своей жизнью. Что вы-то от меня хотите? Еще одного штампа? Зачем он мне нужен? Чтобы меня опять потом смешали с грязью? Да я сама не хочу больше выходить замуж.

– Ты с ума сошла? – вытаращилась на меня мама, когда я вдруг высказала эту кощунственную, по ее мнению, вещь. Не хочу выходить замуж, как это? Если честно, я и сама удивилась, когда ляпнула такое, но потом поняла, что в целом это – сущая правда. Нет, дело не в том, что мне не хотелось выйти замуж за Федора или я собиралась со временем его бросить. Я имела в виду то, что выходить замуж только ради того, чтобы соблюсти эти долбаные приличия, – вот это ошибка, вот это решение, за которое приходится платить куда более высокую цену. Нерегистрированный брак – это, конечно, может быть, и позор, но в моем случае был бы отличный способ не совершать куда большую глупость. Да если бы я в свое время только пожила с Денисом пару-тройку месяцев, может быть, я бы и замуж за него не пошла. А еще вернее, что Федор прав, и если бы мы с Денисом совершили это пресловутое грехопадение просто так, без всякого штампа, то он бы успокоился и отпустил меня, не стал бы заходить так далеко. Да, я бы рыдала, да, мне было бы обидно. Но – но я бы могла встретить кого-то другого, кого-то, кто полюбил бы меня и кого бы полюбила я. Кого-то, как Федор, с кем бы мне было просто хорошо жить.

– Мам, я больше не хочу чаю. Давай не станем делать вид, что у нас такие вот хорошие отношения. Не будем разговаривать, не будем мнений высказывать. Я сделала свой выбор и готова быть плохой девочкой. Паршивая овца в вашем пушистом стаде. Ты хотела видеть Соню – вот с ней и играй.

– Имей в виду, – помолчав, добавила мама. – Сейчас тебе хорошо и ты такая смелая. Но потом ты прибежишь к нам в слезах и будешь умолять о помощи. Не надо этого. Не приходи. Раз ты все решила, живи как хочешь.

– Хорошо, – кивнула я, хотя легкий холодок ужаса кольнул меня в этот момент.

О чем я думаю и что я буду делать, когда Федор действительно меня бросит? Но я тут же отбросила эти мысли и с тех пор не заходила к маме пить чай. Папа же со мной не разговаривал вообще. Это было обидно. Вдвойне обидно, ведь он сам прошел через такое. Но, как говорится, на обиженных воду возят, а моя жизнь продолжалась дальше.

Наступила зима. Новый год выдался снежным, невероятно пушистым и красивым, хоть и морозным. Люди двигались от работы домой короткими перебежками, укутанные по самое не балуйся, около магазинов и метро красовались сияющие наряженные елки. Люди бегали за подарками, и лица их были счастливыми, красными от холода, но улыбающимися до ушей. А нам было так уютно и приятно ездить по заснеженным дорогам в теплой машине и смотреть на всю эту предпраздничную снежную кутерьму тоже. Мы решили праздновать Новый год дома. Интересно, что не прошло и полугода, а я уже называла это место, эту квартиру под крышей домом. А вот квартиру человечнейшей Ядвиги я не ощутила домом даже и на минуту, хотя жила там по всем правилам военного дела, оккупировав территорию согласно купленным билетам.

– Знаешь, я никогда не наряжал тут елки. У меня и игрушек-то никаких нет, – развел руками Федор.

– Ничего, – улыбнулась я. – Найдем. Дождика накупим. Главное, давай поставим настоящую зеленую живую елку.

– Так от нее же куча этих… опилок. Мусора.

– Иголок? Ну и что, – пожала плечами я. – Не тебе же подметать-то. Зато какой будет запах!

– Новый год дома, – произнес он, вслушиваясь в то, как это звучит. Голос был удивленным.

– А где ты его обычно проводишь? – удивилась я.

– В кабаках каких-то. Или у друзей, – пояснил он.

Он действительно общался с парочкой старых приятелей, то ли из института, то ли с какой-то старой работы. Но вообще-то Федор был не очень компанейским человеком. Меня так и подмывало спросить: а что же его жена – тоже не хотела отмечать Новый год дома? Все-таки семейный праздник. Но по негласному табу эти темы были строго запрещены. Так что я отправилась закупать украшения и продукты.

– Муся моя, зачем нам столько майонеза? Ведь ты же на диете? – удивился Федя, когда я набрала стандартный новогодний набор россиянина.

– Подумай только, сейчас по всей стране одновременно во всех магазинах нашей необъятной родины люди стоят в очередях и несут домой зеленый горошек, докторскую колбасу, три десятка яиц и майонез, – усмехнулась я, выкладывая вышеперечисленное на кассу.

– И красную икру.

– Ну, не у всех, это же дорого. Но в Москве, пожалуй, да. И непременно класть в половинки яиц. Желток идет на мимозу. Кстати, надо же сайру купить!

– Мусь, мне просто интересно, а кто все это будет есть? Я ночью есть не люблю, ты трясешься, если слопаешь лишний листок салата, бежишь потом на тренажеры, и неизвестно, сколько мужиков там на тебя пялятся.

– Сейчас речь не об этом, – усмехнулась я. – Есть будем все. Ты шампанское взял?

– Взял, взял. Не люблю я шампанское.

– Я тоже не люблю. Но если уж сто с лишним миллионов человек нарежут колбасу и морковь квадратиками, зальют все это майонезом, положат икру и колбасу, встанут и будут пить шампанское, не кажется ли тебе предательством Родины не сделать того же?

– Как патетично! – восхитился он. – Уговорила. И уж ради Родины тогда мы должны напиться по-настоящему, как напьется вся наша великая держава.

– То есть в зюзю? – уточнила я.

– В нее.

– Слушай, нам надо еще будет подложить под елку подарок Соньке, – вспомнила я. – Надеюсь, она, как и в прошлом году, отрубится в десять часов. Но если что, ты меня прикрой.

– В смысле? – не понял Федя.

– Надо будет ее отвлечь, чтобы я подложила эту ее куклищу под елку. Вообще я не уверена, что она туда влезет. Скажи, вот надо было понимать ее так буквально? Ну, купил бы ей просто эту хрень, которую надо пеленать и кормить кашей. Или у которой горшок. Так нет, купили самую большущую.

– Как заказывала, – отмахнулся от меня Федор.

Я скорчила недовольную рожицу, но на самом деле даже боялась думать о том, как хорошо он относится к Соне. Вернее, даже не так, Федор на редкость хорошо относился к детям вообще. Стоило ему увидеть какого-нибудь ревущего ребенка, он моментально склонялся к нему и начинал расспрашивать с невозможной серьезностью на лице, что случилось, какое горе. Он мог часами рисовать с Сонькой какой-нибудь кораблик, и ему не было скучно. Если она не хотела есть кашу, я, теряя последнее терпение, начинала на нее орать или мне хотелось надеть ей на голову эту тарелку с манкой. А он подходил и рассказывал ей какую-нибудь очередную сказку о принцессе, кушающей кашу.

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 56
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?