Фрагментация памяти - Жанна Пояркова

Единственное, что получилось как надо, – это город под куполом на Луне, остальные проекты не окупились, поэтому правительство вскоре начало эксплуатировать население дрейфующих на орбите колоний, заставляя их вкалывать и участвовать в сомнительных делах в обмен на поставки воды, недостающие ресурсы и оборудование. Обратно их никто переселять не спешил. Вначале жители пытались поднять бунт, но после нескольких дней на грани смерти от жажды население двух колоний – Благоденствия и Восхода – смирилось с положением дел, купив себе жизнь, но полностью лишившись каких-либо прав. Третья колония оказалась крепче – основатели Луны-2 словно подозревали, что произойдет нечто подобное, поэтому подстраховались биологическим оружием, которое грозились распылить в атмосфере Земли. Не помню, как точно обстояли дела, но правительственный эксперимент как раз и включал в себя разработку новых видов оружия, которые на Земле исследовать было опасно. Военные Луны-2 взбунтовались, когда узнали, что их хотят цинично нагнуть. Обоюдный шантаж длился месяцами, видео с лицами щербатых оборванцев с Луны-2, выставляемых террористами, гуляли по инфоэкранам.

Когда разразилась война с инопланетянами, оставлять очаг бунта стало недопустимо, и правительство рискнуло, с помощью быстрой операции зачистив всех, кроме маленьких детей, не способных запомнить, что случилось. Детей переправили на Землю, чтобы вырастить из них солдат или рабочих. Одной из них была Реи. Такая версия событий исключала причастность Реи к любым проектам Корпорации. Она оставалась черной лошадкой, одиноким воином Среды.

Священник был в восторге от темноволосого копа. Он обнаружил образец чисто отлитой лжи, на которой нельзя разыскать швов, и чувствовал себя посрамленным. Энергия Гарри не заканчивалась, он не хотел ни есть, ни спать и загрузился спидерами. Бывший священник дирижировал поисками, вынашивая план войны.

Мэд потянулся, расправил тощую спину:

– Когда турнир?

– Завтра.

– Нужна тактика на четверых или возможность искажать время в Среде.

Мы сели изучать карту. Джокер слушал, что говорила Стар, Гарри тренировался убивать ненастоящих людей.

– Голова раскалывается, – рыжая впилась пальцами в кожу на висках.

Карта была довольно крупной и представляла собой площадку в стиле индустриального футуризма, на которой возвышались обрубленные сверху колонны-трубы. Огромное количество объектов и путей к финишу. Гарри, правда, это не заботило – он прикинул несколько маршрутов и расплылся в кресле, делая последние затяжки перед погружением в Среду.

Джокер воткнул «вилку», рыжая последовала его примеру. Я направился в ванную, вылил себе на голову немного холодной воды и тоже прыгнул в кресло.

Орду мы с Мэдом увидели, когда свернули в сторону рынка. Я отпрянул за угол, дернув за собой джокера. В этом месте сектор изгибался, давая место площади, обведенной покинутыми многоэтажками. У площади наверняка была бирка, но мы называли ее Рыжей Плешью, потому что покрытие домов проели токсичные осадки, из-за чего оно приобрело цвет застарелой ржавчины. Сверху Рыжая Плешь напоминает высохший цилиндр канализационной трубы. Грязно-коричневые стены обильно запятнаны яркими полотнищами инфоэкранов. Плешь служила местом слияния трех улиц, хотя центром я бы ее не назвал – примерно одинаковое расстояние в глубь города от Трэма и Косы. Площадь была запружена луддитами – «ордой», как они себя называли, что намекало на возможность смести техногенные нарывы и втоптать плоды прогресса в грязь.

– Ты посмотри, здесь Рочестер! – воскликнул Мэд.

Мы с джокером честно признали полный разгром в затее с Реи уже на первом часу игры, поэтому оставили Стар и Гарри наедине с черноволосым копом и отправились за запчастями для следующей затеи. Мэд сказал, что знает, как обыграть Реи, хоть этот способ и нечестен. Я не собирался побеждать с помощью обмана, но проверить гипотетическую возможность такого трюка было интересно. В итоге я, джокер и механический зомби нарвались на крупнейшее людское скопление за последние десять лет.

Рочестер, как и говорил Мэд, стоял посреди площади. Он молчал, скрестив руки на уровне паха и опустив тщательно выскобленную голову. Черный блестящий плащ выделял его среди окружающих – предводитель новых луддитов был рожден для камер, Сид Вишез новой эпохи. Он отрицал все, на что остальные молились, – генную инженерию, биологию, теорию эволюции организмов, развитие технологий, сеть, компьютерные игры, офисную структуру, морфинг, церковь, психодизайн, эскапизм и язычество. Его окружала толпа в тысячу человек, каждый из которых был вооружен. Рочестеру исполнилось лет тридцать, но все из того, что он презирал, он попробовал. Предводитель ненавистников вирта и автоматизации – анархист среди мира, выжившего только благодаря технологиям; воплощение абсурдности. Я видел пару выступлений – гедонист, псих и фанатик, при этом его рассудительность ставит в тупик. Он считает, что если в должной мере развить врожденные способности к телепатии, контроль, силу воли, можно выключить любой рычаг, взорвать любую бомбу. Последняя публичная фигура, лежащая вне диапазона Среды.

Мэд изучал Рочестера:

– Что они собираются сделать?

Хотел бы я знать. Луддиты были неплохо экипированы, хотя стволы собирали по трущобам – старый огнестрел, разнотипные гранаты, генераторы помех. Тем не менее я не сомневался, что все это сработает. Орда пригнала и разрисованные граффити бульдозеры, оснащенные снятыми с небольших космических челноков пушками. Что-то они уже снесли, потому что на площади валялись обломки; дула были направлены в сторону улиц. С другой стороны Плеши за происходящим наблюдала группа байкеров, не торопившихся присоединяться к карнавалу. Они нервозно переговаривались. Мы проскользнули за будку на краю площади, и я разглядел у собравшихся сканеры движения и передачик, по которому можно вести прямую трансляцию в сеть. Что бы они ни задумали, наблюдение их не тревожило.

В последнее время луддиты ограничивались мелкими выходками по демонтажу оборудования фабрик и пакостями в космопорту. Я воспринимал это как хобби нищих без воображения, но оказалось, что они продолжали ждать в подполье воняющего горячим асфальтом Тиа-Сити. Подозрение усилилось, когда среди каши людей Рочестера я заметил фрагментированных. Они мало знали и помнили о мире после перенасыщения образами Среды – люди с разбитой памятью, не способные самостоятельно добраться до дома. Фрагментированные селились на отшибе, со своими друзьями или теми, кто заботился о них за сомнительные услуги. Их нельзя назвать глупыми, но использовать сломанных Средой для чего-то, кроме простых поручений, нельзя.

Я кинул взгляд на Мэда, собираясь предложить ему уйти, и тут же понял, что никуда не двинусь. Нечасто видишь, как кто-то пытается атаковать массивный костяк реальности. Знак невидимой порчи сразу же завис и над нами. Рочестер продолжал стоять, разглядывая скрещенные руки. Воздух бурлил, впитывая в себя многообразие запахов. Из коридоров улиц вылетело пять флаеров с установленными «гарпунами» – я видел такие на пиратских кораблях, охотившихся на инопланетных животных. Но что за зверей собрались ловить луддиты?