В интересах государства. Аудиториум, часть 2 - Алекс Хай

– Так я тебе нужен просто для проверки?

– Пока что – да. Но это прототип. И, увы, уже не первый.

Хруцкая надела плотные перчатки, подошла к стальному шкафу с кодовым замком, набрала комбинацию, и дверь с тихим шипением отворилась. Запустив руки в недра хранилища, девушка осторожно, словно несла переполненную колбу с кислотой, вытащила… Совершенно простой металлический кубик размером примерно десять на десять сантиметров.

Но, присмотревшись к нему внимательно, я понял, что куб был не так-то прост.

Всю поверхность артефакта покрывала сетка бледно светящихся прожилок. Было похоже на дамасскую сталь с ее волнами и слоями, но часть металла светилась, а часть – нет.

– Что это за штука? – спросил я, всматриваясь в узоры.

– Усовершенствованный вариант Ока, – ответила Хруцкая. – Обычное око просто считывает ранг Благодати на текущий момент и оказывает его цветом. Я пошла дальше в своих изысканиях.

– Что придумала?

– Око делается из особого стекла, но я решила использовать металлы. Это сплав нескольких металлов, смешанный с винамием и породой Осколка с нужной пропорции. Такая комбинация при условии использования потоков Благодати реагирует на силу и позволяет выявить не просто текущий ранг Благодати, но и общий потенциал силы субъекта…

– Винамий, – припомнил я. – Это же допинг?

Хруцкая кивнула.

– Да, минерал, который временно усиливает ранг. Пыль винамия и пыль Осколка в особой связке позволяют рассчитать потенциал. Они вступают в реакцию с текущей силой субъекта и показывают его возможности для развития.

Я улыбнулся, не в силах оторвать глаз от изящной простоты творения Ядвиги.

– Значит, ты решила заменить Голову другим артефактом?

– Не совсем. Ленька незаменим. Но то, над чем я работаю, тоже может помочь. Особенно в провинции, где не так много одаренных. И я хочу понять, как мое создание отреагирует на твою родовую силу, Михаил, – Хруцкая протянула мне куб обеими руками. – Окажешь мне честь и прикоснешься к нему?

– Конечно.

Я дотронулся до него не сразу – несколько раз провел ладонью над идеально гладкой поверхностью куба, пытаясь уловить потоки силы, что исходили от артефакта. Фон был похож на низкий гул, вибрации были совсем тихими, но сила, заключенная в нем, точно была немалой.

Ну, с богом.

Я осторожно прикоснулся к артефакту и первым делом ощутил ледяной холод – настолько резкий, что едва не отдернул руку.

И тут куб вспыхнул. Не просто засветились прожилки пыли винамия. Нет, артефакт полностью охватило яркое сияние, и под моими пальцами он начал стремительно нагреваться.

– Это нормально? – Спросил я, когда пальцы начало уже невыносимо жечь.

Хруцкая мотнула головой.

– Нет. Что-то не так. Убирай руку.

Я попытался, но… Не смог. Ладонь словно приросла к кубу, и мне казалось, что кожа начала сплавляться с его раскаленной поверхностью.

– Не получается, – прошипел я, стискивая зубы, чтобы не заорать от боли. – Не могу!

– Господи боже! – Ядвига инстинктивно отпрянула и попыталась вырвать артефакт из моих рук.

Я попытался избавиться от раскаленного куба, но куда там! Он прирос ко мне как присоска.

– Выруби его, срочно! – крикнул я. – Деактивируй!

– Не могу! – взвизгнула Ядвига. – У него же нет кнопки «Вкл/Выкл»! Он активируется от прикосновения силы испытуемого. У подобных артефактов вообще нет устройств управления!

А следовало, блин, об этом позаботиться. Или хотя бы предусмотреть примитивнейшие меры безопасности. Прототип хренов… Черт, как же было больно…

Металл, казалось, попросту расплавил мне кожу. Я уже не мог сдерживаться и заорал от боли во всю силу своих легких. Хруцкая подпрыгнула, побледнела и принялась суетливо бегать по лаборатории.

– Сделай что-нибудь! Твоя ж работа! – ревел я, пока девушка металась, пытаясь оттащить артефакт от меня. Тщетно. С каждой секундой куб словно глубже врастал в мою плоть, выжигая кожу, мышцы и кости, продолжая истязать. Каждое мгновение контакта с артефактом превращалось в бесконечную муку.

– Хоть руки руби, только убери его, – с трудом шевеля языком, проблеял я. В глазах расплывались радужные круги, и я чувствовал, что едва удерживался в сознании. – Я не смогу… Долго…

– Kurwa! – выругалась на родном польском Ядвига и растерянно оглянулась по сторонам, явно ища что-нибудь, что могло помочь.

Не найдя ничего подходящего, она застыла на пару мгновений, прикрыла глаза, и, вернувшись в реальность, бросилась ко мне. Видимо, быстро отправила кому-то ментальное сообщение. А затем сотворила силовой купол, похожий на «Покров» – видимо, на случай, если куб решит рвануть в моих руках и забрызгать кусками меня всю лабораторию.

– Попробую вот так, – закусив перчатку, Хруцкая быстро стянула ее и прикоснулась к артефакту голой рукой.

Я поднес куб ближе к ней, хотя даже руки поднять уже почти не мог.

– Ай! – вскрикнула девушка и отдернула ладонь. – И правда горячо. Очень. Так не должно быть…

– Нет, блин, я тут симулирую! – рявкнул я, тряхнул ладонью, и приросший к моей ладони куб остался болтаться на ней. Теперь, по ощущениям, он словно почти ничего не весил, хотя это было невозможно. Я видел, с каким усилием несла его создательница – куб был сплавлен не из легких металлов.

Чертовщина какая-то.

Но хуже было другое. Артефакт не просто жарил меня заживо – он словно тянул из меня силы. Трудно было объяснить это ощущение, но боль понемногу притуплялась, а сила – моя родовая сила – словно уходила в куб. Я попытался остановить поток силой мысли, но не смог удержать.

– Хрень какая-то, – прохрипел я. – Он меня пьет. Вытаскивает из меня силу…

Хруцкая ошарашенно покачала головой.

– Нет, быть такого не может. Невозможно! Он не настроен на такое. Я не закладывала алгоритм вампиризма…

Кровь стучала в ушах так громко, что я не сразу услышал, как распахнулась дверь лаборатории. В кабинет Хруцкой влетел уже знакомый мне чокнутый профессор, а за ним какой-то взъерошенный молодой парень – тоже в рабочем халате и защитных перчатках. Оба тут же бросились к нам, и Ядвига убрала защитный купол.

– Что стряслось? – крикнул Плещеев.

Хруцкая кивнула на меня.

– Артефакт… Вышел из-под контроля. Я не могу снять его с подопытного. Он… Он сплавляется с ним!

Плещеев мельком взглянул на мою перекошенную рожу, сразу же перевел взгляд на раскаленный куб в моих руках.

– Весьма занимательно… – задумчиво проговорил он. – Интересно…

– Сделайте что-нибудь, пожалуйста, – взмолился я. – Это вообще-то больно.