Магистр Разрушения - Ирина Владимировна Сыромятникова

Иракель начал делиться с нами тем знанием, которое я тщетно пытался отыскать дома. Не скажу, что все сразу стало кристально ясно, но в понимании ситуации мы здорово продвинулись.

О прошлом гость рассказывал скупо. Для жителей юга история делилась на «до войны» и «после войны», а ушедших на север континента соотечественников они не помнили вообще. Повод для кровавой бойни был банален — Пустошь наступала. Хотя Прилива, так хорошо знакомого северянам, здесь не происходило, легче людям от этого не становилось — все уцелевшие (здоровые, тронутые Пустошью и откровенные уроды) толклись на крохотных пяточках плодородной почвы, вырывая кусок хлеба друг у друга изо рта. Терпения и щедрости надолго не хватило, началась бесконечная чреда схваток за урожай зерна, плодородное поле и даже человеческую плоть (южанин вполне спокойно говорил о соседстве с людоедами). Причем, дрались люди почти что голыми руками — магов и мастеров еще прежде извели правители, отчаянно ревнующие друг к другу тайное знание, а Гильдия Алхимиков тут не сохранилась даже в мифах. Истребление наследства предков велось под соусом дюжины культов, утверждения, что магия — зло и источник насилия, а чаще всего — из чистой зависти к одаренным. Делу помогало отсутствие демонов и стихийных зомби (последних еще в прежние эпохи зачистили добросовестные алхимики). Естественно, происходящее Всевышнему не нравилось и никакое подобие Разрушителя растерзанный юг не посещало.

Соплеменники Иракеля оказались потомками членов какой-то магической школы, скрывшихся от гонений в подземельях, оставшихся от древних рудников. Племя пробавлялось мелким бытовым волшебством и целительством, вызывая у соседей попеременно обвинения в колдовстве и подозрения в богоизбранности. Тихая жизнь закончилась аккурат двести лет назад.

На истосковавшееся по порядку побережье высадилось воинство под синими стягами Вечных владык. Для местных царьков, привыкших сраться из-за корзины фиников, появление серьезного противника стало как гром с ясного неба — континент считался сосредоточием цивилизации, наличие за кромкой прибоя сильного и агрессивного соседа оказалось для всех неприятным сюрпризом. Опираясь на классическое армейское сочетание — мечи и магия — Вечные владыки за два года установили контроль за всеми (по местным понятиям) обетованными землями.

— Что за владыки?

— Кто знает? Они не посещают континент, а с островов никто не возвращается.

Избавившись от конкурентов, островитяне первым делом выполнили работу демонов — истребили лишних. И началась на юге новая эпоха — время охоты за людьми, потому что ничто другое владык не интересовало.

— Зачем им лишние рты? — недоумевал я.

— Чистые телом — на развод, остальные — работать. Есть такие места, где никто в здравом уме жить не согласится, но урожай там собрать еще можно. Туда рабов и гонят.

Лет десять назад интерес владык докатился и до племени бородатого мага. Вождю предложили назначить цену за соплеменников, а после решительного отказа в горах появились ловцы.

— Долинники бы этим тварям сами в ножки кинулись, — кривился Иракель. — А нас так просто не возьмешь!

Как я понял, мы подоспели как раз к финалу противостояния, когда обозленные неудачами преследователи запустили в подземелье демона. На мой взгляд, кучка свободолюбивых дикарей не стоила таких усилий, но здешние ловчие, судя по всему, оказались исключительно принципиальными ребятами.

— Они не в состоянии остановиться, — растолковывал мне Иракель и при этом странно косил глазом. — Подданные Великих владык все такие, но говорить об этом не принято — убьют!

«А что — принято?» — чуть не ляпнул я, но вовремя остановился.

Пришло время решать, какую степень откровенности мы можем позволить себе с чужаком. Он и так уже, мягко говоря, удивлен, а после пары моих вопросов удивление перейдет в манию. Много ли на юге людей, вообще ничего не знающих про самых одиозных местных злодеев?

Иракель проницательно следил за изменением моего настроения.

— Послушай, друг, — я предпринял попытку подвинуться ближе, поймал панический взгляд и вернулся на исходную. — Тебе нелегко будет это понять, но мы ничего не знаем о известных тебе землях. Мы не оттуда.

— А откуда? — странно задребезжал амулет.

— С севера. Очень дальнего севера.

— Чушь! Там — бесплодная земля, на много дней пути.

— Правильно, там Пустошь. А за ней — мы.

Чувствовалось, что мои слова Иракеля не убедили.

— Пойдем, сам посмотришь.

Велика крепость Ганту и долог путь с нижних ее ярусов на верхние, особенно, если вспомнить, как ненадежно работают волшебные подъемники. На этом пути нам попадалось множество древних чудес и, естественно, демоны. Последних Иракель совершенно не боялся (сказывалось отсутствие опыта), но изумление они у него вызывали невероятное.

— Кто эти удивительные существа?

— Это и есть демоны.

— Почему они такие разные?

— Потому что их делали под определенные задачи, каждую тварь — под свою.

— Вы делали?

— Нет, их сделали древние маги, очень давно, еще до появления мертвых земель. Демоны принципиально неуничтожимы, они избавились от своих создателей и теперь живут здесь.

— И так на севере везде?

— Не совсем. Вообще-то, смертные и Немертвые плохо уживаются. Откровенно говоря, демоны людей едят. Но я — могуч как боги и в случае чего за себя не отвечаю. Так что, нас не тронут.

Хотя, это интересный вопрос, почему они так поступают. Год назад я был для тварей всего лишь дичью, и вдруг — щелк! — уже что-то вроде начальника. Люди бы не смогли изменить свое отношения так быстро и так сильно, но то — люди.

Обветшалые коридоры верхних ярусов Ганту вывели нас к поверхности. На песке, вылупившись на нас, сидела какая-то раскоряка. Я подозревал, что добраться до нас она может за два удара сердца (никто даже «о!» сказать не успеет), тем не менее, чувствовал себя в полной безопасности. Может, это логика Разрушителя, а может — результат самовнушения, не знаю, но буду пользоваться.

Вокруг царил летний вечер. Разогретые солнцем пески тихо пели, остывая, а на самом горизонте горели освещенные последними лучами пики Белого предела, словно полоска расплавленного золота на фоне синевы. Южанин крутился волчком, обшаривая взглядом линию гор и окрестности Ганту. Было ясно, что местность он не узнает.

— Я был в княжествах востока и на болотистых берегах запада, а на севере доходил до границы мертвых земель. Нигде нет гор, идущих точно с юга на север!

— Почему — нет? — пожал плечами я (в конце концов, образец был у него перед глазами). — Вы вообще карту мира когда-нибудь видели?

Вот теперь гость был готов для общения. Приятно, оказывается, чувствовать себя мудрым и снисходительно поучать окружающих, особенно, когда для них откровением кажется даже вводный урок географии для первого курса Академии. У южанина ко мне было не