Волчья река  - Рэйчел Кейн

– Я хотел бы, чтобы вы поговорили с Верой. Я буду сопровождать вас, и всё, что она скажет, будет расцениваться как сведения, переданные клиентом адвокату, а вы станете считаться моим агентом по этому вопросу. Будете нашим посредником. Я даже готов заплатить вам щедрый гонорар как моему помощнику, если вы поможете мне узнать от нее всю эту историю. – Он качает головой, на лице его появляется озабоченное выражение. – Боюсь, что я ей не нравлюсь, но другого адвоката у нее нет. Она разговаривала с вами. По сути, тянулась к вам. У меня не так много времени на то, чтобы искать ей алиби.

– Вулфхантер не настолько велик, – напоминаю я ему.

– Вы не знаете этот город. Репутация Веры уже… скажем так, была подорвана. Здесь быстро выносят суждения и объединяются против кого-нибудь. Если я не найду свидетелей в ближайшее время, то, возможно, вообще не смогу внести их показания в протоколы.

Я не хочу, чтобы меня втягивали в это еще глубже. Я не уверена, что действительно хочу помочь Вере Крокетт. Во время того звонка она изрядно нервировала меня. Но ей всего пятнадцать лет, она одинока, и мистер Спаркс прав: в таких маленьких городках ничего не прощают и не забывают.

– Мистер Спаркс, этот случай может привлечь внимание СМИ, а я не хотела бы попадаться им на глаза.

– Ваше желание понятно, учитывая вашу, так сказать, нынешнюю славу. Обещаю, всего один разговор, после чего наше общее дело будет завершено и вы сможете предоставить мне заниматься дальнейшей защитой Веры. Это для вас приемлемо? – Я не отвечаю сразу же, и он немного понижает голос, добавляя в него теплоты и растяжки. – Она – ровесница вашей дочери; по крайней мере примерно. И она оказалась заперта в кошмаре, совсем одна, не считая той помощи, которую я могу ей предложить. И если я хочу дать ей какую-то надежду на то, что она избегнет обвинения и, возможно, даже смертного приговора… мне понадобится ваша помощь. Сейчас я знаю лишь то, что эта девушка находилась в одной комнате со своей мертвой матерью, на ее коже и одежде была кровь ее матери, отпечатки ее пальцев были на оружии, из которого убили Марлин. И, я полагаю, она не сказала вам ничего, что позволило бы оправдать ее.

Я качаю головой:

– И учитывая все это, вы по-прежнему полагаете, что она этого не делала? – Я формулирую это как вопрос.

Спаркс старательно сохраняет нейтральное выражение лица.

– Я полагаю, она заслуживает шанса доказать, что не делала этого, – говорит он. – Но Ви не хочет говорить со мной даже для того, чтобы я смог ее защищать. Вы можете стать ключевой фигурой в том, чтобы я сумел помочь ей.

– Не думаю, что полиция будет рада моему новому визиту.

– Мне кажется, что вас не очень-то заботит, чего хочет полиция. Я проведу вас внутрь. Если вы приложите все усилия, но Ви по-прежнему откажется говорить, то я выдам вам гонорар, и вы сможете с чистой совестью уехать.

Я думаю над этим, потом спрашиваю:

– Почему вы взялись за ее дело? Вы должны были знать, что против вас будет целый город.

Адвокат молчит несколько секунд. Несколько долгих секунд. Потом медленно подается вперед, скрипя пружинами своего кожаного кресла, и бросает на меня взгляд, который я не могу расшифровать.

– Я не брался за это дело, – говорит он. – Меня назначили вести его. Поверьте мне, я предпочел бы не брать на себя такую ответственность, но мы имеем то, что имеем. Итак, договорились?

– Договорились.

Когда он выписывает мне чек на тысячу долларов из толстой чековой книжки в кожаной обложке, у меня возникает очень странное чувство – как будто он покупает не только мое время. Но штука баксов – это не то, от чего я стану отказываться, особенно теперь. Понятия не имею, на какое возмещение он надеется – если вообще надеется, – но если он готов платить, то я приму эту плату. И кроме того, я действительно хочу, чтобы Вера поведала свою историю. Я хочу знать.

Поэтому я беру чек – и теперь я нанята в посредники.

– Могу я попросить номер вашего сотового телефона? – спрашивает он, и я записываю номер на листке бумаги. Когда передаю листок Спарксу, мой рукав задирается, и он видит надпись маркером на моем предплечье. Его серебристые брови ползут вверх: – Это номер моего телефона?

– На тот случай, если б копы задержали меня, – объясняю я ему.

– Как предприимчиво с вашей стороны… Я полагаю, что беседа будет назначена на послеобеденное время. Спасибо вам, мисс Проктор. Я ценю вашу готовность помочь.

Когда я ухожу, миссис Полл стоит в вестибюле, словно она робот, включенный здесь в розетку. Она провожает меня взглядом, и я не могу устоять перед желанием поддразнить ее:

– Я слышала, что вы испекли сливочный торт. Есть ли у меня шанс получить кусочек в подарок?

Она, не говоря ни слова, смотрит на меня, но я и не ожидала щедрого прощального дара. Мне просто хотелось слегка поднакрутить ей хвост.

Неожиданно она улыбается и говорит:

– Очень хорошего вам дня, миссис Ройял.

– Проктор, – поправляю я ее.

– Ах да, конечно, я совсем забыла.

В яблочко.

Потом дверь закрывается, и я не могу понять, кто из нас выиграл в этой стычке. Некоторое время хмуро смотрю на блестящую дверную панель. Что-то с этой женщиной не так. Я понятия не имею, что именно, не считая общей непривлекательной странности. Но на самом деле это не моя проблема.

Единственная разумная вещь, которую я могу сделать в ожидании звонка от Гектора Спаркса, – это вернуться в мотель, поговорить с Сэмом и, может быть, хотя бы отчасти понять, что заставляет его так нервничать.

* * *

Когда я звоню ему, он немногословен, но голос у него нормальный, да и разговариваем мы недолго. Я жду возле безупречно ухоженного газона Гектора Спаркса в течение пяти минут, пока не подъезжает внедорожник. Сэм в машине один. Я быстро залезаю внутрь и пристегиваю ремень, пристально глядя на него.

– Ты оставил их одних?

– Да, – отвечает он. – Мне нужно поговорить с тобой. Всего на десять минут, Гвен. И Ланни на страже.

– Хорошо, – говорю я, хотя на самом деле ничего хорошего нет. – Личный разговор? Это звучит подозрительно.

Он сразу переходит к сути:

– Гвен… мне надо, чтобы ты серьезно подумала об отъезде из Стиллхауз-Лейк. Потому что Миранда Тайдуэлл не собирается отступать.

– Ты говоришь так, как будто хорошо знаешь ее. – Он отвечает не сразу. – Ты ее знаешь?

Я захвачена врасплох. Я не знаю, как на это реагировать. Я, конечно, не вправе диктовать ему, с кем можно знакомиться, но эта женщина…

– Я ее действительно знаю. – Сэм говорит это тихо, и я вижу, насколько ему не хочется признавать это. – Мы познакомились после того, как я вернулся из командировки. Она встретила меня в аэропорту. Помогла заново приспособиться к гражданской жизни и… понять, как пережить смерть Кэлли.