Ричард III. Последний Плантагенет - Светлана Алексеевна Кузнецова

Дик повел плечом и прикрыл глаза:

– Продолжайте.

– До короля дошли вести о расправе, учиненной Эдуардом IV над своим братом Георгом, герцогом Кларенсом. И, видимо, он решил последовать примеру английского монарха, – прямо сказал Стюарт. С каждым произносимым им словом Глостер бледнел и лицо его словно застывало, превращаясь в ледяную маску. – Иаков III обвинил меня и нашего младшего брата, графа Мара, в колдовстве. Король захватил мою резиденцию, Данбар. По его приказу младшего брата убили, а меня заточили в башне Давида.

– Почему же вы стоите передо мной сейчас?

– Мне удалось бежать! Опоив стражу и спустившись из окна камеры по веревке, я обрел свободу. После я бежал во Францию под покровительство доброго монарха Людовика.

Ричард поморщился:

– Если вы считаете, будто я стану участвовать в ваших интригах и помогу свергнуть брата-короля…

– Нет! – Александр поднял руку, призывая дослушать его рассказ. – Вернувшись в Англию, я узнал о мятеже баронов. Мой брат Иаков схвачен. Его держат заточенным в Эдинбурге. Я обязан освободить его!

– Хорошо, – Ричард, казалось, не колебался ни мгновения. – Что требуется от меня?

– Мне нужна ваша поддержка и честное рыцарское слово! – проговорил, как в омут бросился, Стюарт.

– Если это мне по силам и не опорочит чести и рыцарского достоинства, вы получите требуемое.

– Вы не завладеете Эдинбургом, – продолжил Александр, – не возьмете в заложники меня и брата. А мы, в свою очередь, не будем более претендовать на Бервик и перенесем границу.

Глостер встал и кликнул часового:

– Новую карту, факелы и вина.

Спать этой ночью он не намеревался и так.

– Воистину! – восхитился Александр, когда требуемое оказалось в шатре герцога почти мгновенно. – Слухи о вас не лгут!

План разработали в течение всего нескольких часов. У захмелевшего от вина и скорости принимаемых решений Александра слегка заплетался язык. И глаза его как-то неестественно блестели в отсветах пламени.

– Воистину герцог Ричард, – проронил он. – Наши судьбы схожи невероятно. Я тоже потерял брата по вине короля.

– Как бы ни поступил мой старший брат, я никогда не предам Эдуарда, – ответил Дик, который собственный кубок даже не ополовинил. – В этом мы разнимся.

– Вас еще не обвиняли! – возразил Стюарт.

– Невозможно обвинить того, кто чист перед собой и совестью. Суда и казни боятся только те, кто чувствует вину.

Не потеряв ни одного человека, Ричард захватил Эдинбург и способствовал встрече братьев. Оставаться в Шотландии и далее он посчитал неразумным.

– Я рад, герцог, – сказал ему Александр на прощание, – вы не стали продолжать эту войну.

– Воистину, – Глостер слегка поморщился. Излюбленное слово Стюарта так и просилось на язык. – Одна беременная принцесса и неудовольствие очередного Вудвилла не стоят этого.

К тому же повелителя севера вовсе не радовала перспектива грызни с соседями. А именно неудовольствие шотландцев он вызвал бы, начни влезать в отношения Якова III с братом и мятежными баронами.

Перейдя границу, Ричард распустил армию, оставив себе только эскорт. Дик спешил в Лондон.

Парламент высоко оценил заслуги Глостера и выразил свою благодарность, даровав ему графство Кемберлендское на шотландской границе и должность наместника западных границ.

Рядовые лондонцы радовались окончанию войны, а Дик стоял перед королем, зло смотря на того исподлобья. Эдуард распекал его как мальчишку. Брат никогда не говорил с ним таким тоном.

Рядом с Его Величеством сидела Елизавета и с удовольствием вставляла реплики. Глядя на нее, Дику припоминались слова Ловелла: «Уж если я и женюсь, то точно не на рыжей. Достаточно посмотреть на нашу хранимую Господом королеву, чтобы раз и навсегда увериться в самоубийственности подобного шага». Еще он вспоминал о Миддлхейме и представлял, как отправится домой, однако это почти не приносило облегчения. Слишком уж изменился родной брат. Эдуард смотрел на происходящее в стране, словно через мутную слюду, которую держала перед его глазами Вудвилл.

– Уж не сговорился ли герцог Глостер с шотландцами, – произнесла королева.

– Ее Величество желает подвергнуть меня допросу? – поинтересовался Ричард. – Не сомневаюсь, ваш брат, комендант Тауэра, сумеет устроить все необходимое для этого.

– Вы дерзите, герцог? – Елизавета поджала тонкие губы.

– Боже, с чего вы так решили?! – Дик с трудом сдержал усмешку. – Я всецело во власти своего короля.

Эдуард нахмурился.

– Если Его Величеству будет угодно уделить мне несколько минут наедине, я сумею развеять его сомнения, – быстро проговорил Ричард.

Королева открыла было рот, но, пока Вудвилл не успела обвинить его в измене или возможном покушении на монарха, Дик коснулся пояса. Привилегию являться к королю вооруженным Ричард заслужил давно, теперь с ней пришлось расстаться. Он положил меч к ногам брата. Отстегнул кинжал и развел руки в стороны в извечном жесте примирения.

– Мне вовсе не нужны демонстрации, Дикон, – произнес король и, увидев, как вздрогнул брат от детского обращения, нахмурился еще сильнее. – Оставьте нас!

Придворные медленно потянулись из зала. Елизавета Вудвилл осталась, и Дик не удержался от злого взгляда в ее сторону.

– Ее Величество устала и тоже вынуждена нас покинуть, – произнес Эдуард.

Королева резко поднялась и вышла. Эдуард кивнул на место подле себя, но Дик предпочел стоять.

– Теперь, когда меня не стесняет чужое присутствие, я стану говорить прямо. Позволить мне вернуться в Миддлхейм или заточить в Тауэре – ваше дело.

Король потянулся за кубком:

– Ты не можешь отрицать того, что обладал преимуществом и оставался в выигрыше при любом раскладе.

– Я и не утверждаю обратного.

– Ты захватил самый укрепленный замок в Шотландии, а вместе с ним короля Якова III и герцога Олбани. Ты мог заставить их принять договор вассальной присяги. Смог бы завоевать Шотландию одним лишь росчерком пера и сесть наместником английского короля.

Ричард хмыкнул. Данная должность скорее досталась бы кому-нибудь из родичей королевы. Энтони Вудвиллу, например. В качестве компенсации за недоженитьбу.

– Они могли отказаться.

– В таком случае ты выдал бы их мятежным баронам, которые подписали б этот договор из благодарности.

Глостер уставился на короля, как на малого ребенка. Хотел бы он знать, кто нашептал талантливому стратегу эти глупости. И, более того, почему брат прислушался к ним:

– Это ловушка для мерзавцев, неужели ты не видишь?