Скандал в благородном семействе - Марина Серова

И вот теперь мы все трое были у меня в квартире. Я послала Павла на кухню, чтобы он сделал кофе, сама тем временем прицепила Дубровина наручниками к батарее, да так, чтобы выбраться у него не было никакой возможности. Затем на всякий случай установила в комнате на стене подслушивающее устройство и потом перевела туда Виталия, объяснив свое решение тем, что тут нет окна — давно заставила его шкафом, а значит, ему будет сложнее сбежать, если задумает. Дубровин на мое сообщение буркнул:

— За кого вы меня принимаете? Можно подумать, мне это надо.

Я ничего не ответила и вышла. Теперь можно было вздохнуть чуть спокойнее.

Быстро выпив приготовленный Павлом кофе, я дала парню указание строжайше следить за пленником, предварительно, конечно, заперев комнату, чтобы сам мальчик не имел возможности туда войти, и вернулась в машину. Теперь мне нужно было найти Зимлиницина. Я решила, что он должен быть еще на работе. Туда и отправилась.

Как назло, ближе к вечеру на улице становилось все жарче, а в салоне моей «девяточки», раскалившейся на солнцепеке, и вовсе стояла невыносимая духота. Я пооткрывала все окна, но это мало помогало, пришлось тормознуть возле магазинчика и запастись бутылкой холодной минеральной воды. Правда, холодной она вряд ли долго останется, так как температура воздуха в машине, даже в тех местах, куда не доставали прямые лучи солнца, весьма сильно отличалась от температуры холодильника.

Добравшись кое-как, изнуренная пеклом, до места работы Михаила — компании по перевозке грузов в другие города, — я поинтересовалась у секретарши, где найти Зимлиницина. Та подумала, а потом указала место, где сейчас шла загрузка какого-то контейнера и где он как раз должен был находиться.

Я вышла из главного офиса и направилась туда. И в самом деле там стоял огромный «КамАЗ», в контейнер которого мужчины в одинаковой форме таскали какие-то ящики. Я притормозила одного из рабочих и задала тот же самый вопрос, что и секретарше. Мужик подумал-подумал, а потом выдал:

— Да я тут, честно говоря, пока никого не знаю, третий день только работаю.

«Не знает, а чего думал тогда, балбес!» — немного рассердилась я и спросила другого парня. Тот оказался на предприятии не новичком и показал на здание не то склада, не то цеха, пояснив, что Михаил там, внутри, следит за погрузкой и считает ящики.

Я вошла в помещение, освещенное настолько тусклыми лампами, что почти ничего невозможно было там как следует рассмотреть, и стала искать Михаила. Он попался мне почти сразу, так как стоял недалеко от двери, что-то записывая на листок.

— Миша, я могу вас отвлечь? — поинтересовалась я, подходя сзади.

Зимлиницин обернулся и очень удивился, увидев меня:

— Что? Что опять случилось?

— Да не бойтесь вы так, я вас арестовывать не собираюсь, — пояснила я. — Просто задам пару вопросов. Так вы скоро освободитесь?

— Минут через двадцать, не раньше.

— Хорошо, тогда я подожду вас на улице, — ответила я и поспешила выйти из склада.

На улице я спряталась в тень дерева и задумалась.

Интересно, замешан ли в убийстве Михаил? Он вроде бы продолжает преспокойненько работать, из города не убежал, хотя возможность такая у него была. И ведь знал, что я ищу его друга. Что же все-таки происходит? Как-то концы в этом деле между собой не вяжутся. Ладно, подожду еще немного, а там будет видно.

Появился Михаил, теперь уже без бумаг в руках, и, подойдя ко мне, сразу спросил:

— Так что вы хотели узнать?

— Не совсем узнать. Я бы хотела, чтобы вы со мной немного прокатились, у меня для вас сюрприз, — ответила я, хитро на него взглянув.

Михаила передернуло:

— Какой еще сюрприз? Нельзя, что ли, прямо все сказать? Вечно какие-то тайны нужны.

— А разве вы не желаете знать, кто убил Россову и свалил вину на вас? — спросила я.

— Ну, желаю, — не совсем уверенно произнес Зимлиницин.

— Вот и я желаю. А для этого мне нужно, чтобы вы сейчас съездили со мной в одно место. Так вы едете?

Михаил боязливо помялся на месте, подумал и наконец решился. Мы вышли за ворота, сели в мою машину и поехали. Впереди меня ждала развязка, и я это чувствовала каждой клеточкой своего тела.

Так как мне не терпелось поскорее завершить расследование, до моей квартиры мы добрались гораздо быстрее, чем я ехала до места работы Зимлиницина. Когда я открыла входную дверь, Михаил замер на пороге, боясь проходить далее, так как не знал, что его там ожидает. Пришлось слегка подтолкнуть его и попросить следовать за мной.

Я завела Михаила в ту комнату, где сидел на полу прикованный Дубровин, и, отойдя в сторону, стала следить за реакцией обоих. Мужчины молчали, лишь пристально и не совсем дружелюбно рассматривая друг друга. Виталий начал разговор первым.

— Ну что, привели заказчика, теперь рады? — спросил он меня.

Я молчала, предоставив бывшим однокашникам возможность самим между собой разобраться. Но Михаил тоже молчал. Тогда я решила предпринять другой ход и, обратившись к обоим, произнесла:

— Ну, вы тут побеседуйте пока, подумайте, во что ввязались, а я через пару минут принесу кофе, вы мне все и расскажете. Я на это надеюсь, конечно.

Я, конечно, сильно рисковала, оставляя мужчин наедине. Ведь они вполне могли либо объединиться и накинуться на меня, либо поубивать друг друга. Но и в том, и в другом случае они мало чего добились бы, а лишь навлекли бы на себя еще большее подозрение. Парни должны были это понимать, а потому я не думала, что произойдет подобное. А вот поговорить друг с другом они явно захотят.

Я и в самом деле вышла, закрыв за ними дверь на ключ, и сразу же направилась к «приемнику» — устройству, на который «жучок» будет транслировать все сказанное моими «гостями». Павел, мучимый бездельем, поплелся следом за мной, и я не стала его прогонять.

Сев возле «приемника», я включила внешний динамик и вся превратилась в слух.

— Ну че уставился, гнида? — спросил Виталий. — Подставить, значит, меня решил? А еще друг называется… За что ж ты так меня ненавидишь-то, а? Может, за Верку?

— Что за чушь ты несешь? — откликнулся Михаил. — Ничего я тебя не подставлял. Сам не знаю, как все получилось.

— Не знаешь? — воскликнул Дубровин. — Эх, если б мои руки были свободны, я б тебе напомнил, что когда было, сволочь ты недорезанная. Видно, мало тебя в тюряге гнобили, мало.

— Да не подставлял я тебя, Христом-богом клянусь! — не унимался Зимлиницин. — Я тебе точно средство от запора дал, не вру.

— Ага, что ж, по-твоему, от твоего средства у нее такой сильный запор был, что она умерла, а потом цианид в желудке откопали, да? А я теперь по твоей милости тоже лет так на десять загреметь должен.

— Ничего не понимаю, — Михаил занервничал и вроде как стал ходить по комнате взад-вперед. — Я точно помню, что в коробке той средство от запора лежало, мы его с Веркой вместе в аптеке брали. Не мог же его кто-то замени…