Мушкетер - Валерий Большаков

— Струсил, короче, — ухмыльнулся бледнолицый матрос.

Ярослав рванулся, перегибаясь через стол. Его нож поддел бледнолицего за подбородок, да так, что матрос привстал с места, боясь оказаться в роли рыбы, посаженной на кукан.

— Я никогда и никого не боялся, — отчеканил Быков. — Ни испанцев, ни турок, ни индейцев.

— Я понял, понял! — просипел, вытягиваясь, бледнолицый, мигом растеряв все запасы наглости.

Ярослав убрал нож и сел как ни в чём не бывало. Матрос обессиленно рухнул на скамью, а его дружок по имени Джо пьяно рассмеялся.

— Ну ты и вытар-ращился, Пит! — проговорил он.

— Вытаращишься тут, — буркнул бледнолицый, опасливо щупая под подбородком. Крови было совсем чуть-чуть.

— Угощайтесь, — примирительно сказал Быков, пододвигая блюдо с закуской.

— О, это дело! — крякнул солдат довольно, скромно прихватывая сала и хлеба.

— А вы в какую сторону? — осведомился Яр на правах старого знакомого.

— В Ла-Р-рошель, — сообщил Джо, набивая рот дармовым мясцом.

— Куда?! — вошёл в игру Пончик, пуча глаза не хуже, чем давеча Пит. — Да вы что, с ума сошли?

— Ну вы даёте, — покачал головой Быков, глядя на троицу неодобрительно, как взрослый дядя — на малолеток-шалунов. — Там же холера!

— Во как? — изумился солдат. — А ты почём знаешь?

— Здрасте! Так мы ж как раз туда шли из Нового Света, в Ла-Рошель! Нас же никто не извещал, что там войну устроили! Простояли только два дня, а на третий ребята чуть бунт не подняли, и шкипер наш мигом в Плимут курс проложил. А что делать? Там же болота кругом, все как один лихорадкой маются, а теперь и холера ещё.

— Слух прошёл, будто и чума напала, — степенно сказал Акимов, — вот мы и ломанулись оттуда. Кому ж дохнуть охота?

— А вон, — усмехнулся Ярослав, тыкая кружкой в сторону новых знакомых, — нашлись желающие!

Джо с Питом, похоже, мигом протрезвели, а солдат злобно искривил губы.

— Так вот отчего они нас так туда сплавить спешат… — процедил он. — Перемёрли людишки-то, воевать стало некому, так они новых дураков нашли! — И солдат выдал в адрес командования длинную тираду, содержавшую обстоятельные характеристики как на самого герцога, так и на всю его родню. — Не на тех напали!

— Айда на «Р-рыцаря»! — воскликнул Джо, размахивая длинными костистыми руками. — Р-ребятам скажем!

— Айда! — рявкнул солдат.

— Парни! — завопил, вскакивая, Пит. — Дурят нас! В Ла-Рошели холера! Не пойдём!

— Не пойдём! — мигом взревела вся братия, заглянувшая в паб, не то чтобы возмущаясь, а просто радуясь предлогу отмазаться от службы.

Выбравшись, Быков вместе с друзьями увязались за Питом и Джо, дабы нести чёрный пиар в массы.

— Жрём что попало, — накручивали себя матросы, — пашем от зари до зари, так ещё не хватало от какой-то заразы скопытиться!

— Вот именно! — поддерживал в них горение Яр. — Герцога-то, верно, лекарь пользует если что, а простой моряк, значит, дохнуть должен?

— Да сами пусть дохнут! — яростно возопил Джо.

По короткой дороге на пристань к ним приставали всё новые и новые «действующие лица», разгорячённые джином и слухами о холере, так что к флейту «Рыцарь ночи» подошла целая толпа.

Вместе со всеми Быков и Пончев с Акимовым взошли на борт, и тут же на них накатил резкий запах нечистот.

Объект «МЖ» располагался на носовой палубе, где имелся сток, но бегать туда всем было лень, поэтому «удобства» в виде бочек, обрезанных до половины, стояли и на корме, и под сенью грот-мачты.

По палубе бродило с десяток матросов, кучка солдат расположилась у борта между тускло отблескивавшими пушками.

— Мужики! — заорал Пит. — Слушай меня! В Ла-Рошель не пойдём! Там холера!

Мужики тут же заревели, выражая трогательный консенсус.

Быков, дабы закрепить результат пропагандистской деятельности, вскочил на бочку и вытянул руку в картинном жесте, свойственном вождю мирового пролетариата.

— Товарищи! — гаркнул он. — Ежели всякие там сэры желают воевать за Ла-Рошель, то пускай сами и воюют! Сами пускай дрыщут от холеры и трясутся от болотной лихорадки! А нам там делать нечего, мы там ничего не забыли! Долой герцога!

— Долой! — подхватили матросы. — Верна-а!

— А ежели нас, как бунтовщиков? — прорезался одинокий голос.

— А мы не в море! — рубанул рукой Ярослав.

— Граф-то, Холланд который, не пожалует, — не унимался тот же голос.

— Долой графа!

— А чего сидеть, дожидаться всяких графьёв? — вскричал Пончик. — Разбегаемся!

— Нам и тут хорошо, — поддержал его Акимов, — а кому надо, пущай хоть вплавь гребёт до ихней Ла-Рошели!

— Верна-а!

Тут откуда-то из недр корабля выскочил офицер, молоденький лейтенант флота. Дикими глазами оглядев собравшихся на палубе, он взвизгнул:

— Что тут за сборище? Р-разойдись!

Матросы зашумели.

— Холера в Ла-Рошели! Болеют там сильно! Мрут как мухи! — заголосили они вразнобой. — А нам какой резон туда переться? На свои похороны? Не хотим! Не хоти-им!

Ошалело повертев головой, лейтенант покинул корабль, направляясь к конторам, видимо желая поставить в известность вышестоящее начальство. Однако уже на третьем шаге решимость покинула офицера — потоптавшись, он развернулся кругом, поспешая к коновязи. Вскочив на белого коня, лейтенант подбодрил скакуна и галопом покинул порт.

— Молодец! — крикнул Быков. — Правильно, выживет теперь!

— Вот и нам так надо! — поддакнул Шурик.

— Вер-рна-а!

— За это дело надо выпить! — подал идею Виктор.

Солдаты, а их было человек десять, тут же бросились в трюм, проворно исполняя милый их сердцу призыв, и скоренько выкатили три или четыре бочонка с вином.

— Наливай!

— У-у-у! А-а-а! О-о-о!

— Закусывать надо! — громко сказал Джо, откупоривая бочку с беконом. — А то пропадёт! Ха-ха-ха!

Бочонки осушили мигом, да и тару с закуской опорожнили в момент.

— Расходимся, товарищи! — надрывался Ярослав.

— Разбегаемся!

— У короля свои дела, у нас свои!

Между тем «распропагандированные» солдаты и матросы уже убывали, не спросясь командиров. Они тихо, без шума и пыли, покидали порт.

Дезертировали самые безбашенные. Те, кто поосторожнее, оставались на кораблях, опасаясь, как бы чего не вышло. Но вольный ветер свободы веял и над ними, роняя в робкие души семена сопротивления.

— Процесс пошёл! — с глубоким удовлетворением заметил Быков. — Надо будет пройтись по пивнушкам, послушать, о чём местные гутарят, освежить им впечатления.