14-я танковая дивизия. 1940-1945 - Рольф Грамс

После быстрого занятия исходного положения дивизия выступила широким фронтом от Гуровки через цепь холмов и могильных курганов на юго-восток. После нанесения нескольких мощных ударов совместно с 24-й танковой дивизией ей удалось разгромить только еще создающийся вражеский фронт и захватить восточную окраину Лозоватки. Кроме того, в ходе ночной атаки дивизия захватила плацдарм на восточном берегу реки Ингулец и зачистила большую часть Лозоватки от окопавшегося там противника.

Также успешно развивалась и проведенная на следующий день атака на северо-восток в направлении Саксагана, левого притока Ингульца. Боевая группа Лангкайта, преодолев значительно возросшее сопротивление противника, вышла на рубеж Новоивановка — Красная Балка, а наступавшая справа от нее группа под командованием обер-лейтенанта Хансена вместе с 2-м батальоном 103-го панцер-гренадерского полка и 14-м танковым разведывательным батальоном смогла продвинуться до района восточнее Андреевки.

Предпринятые 1 ноября попытки прорвать русские позиции, усиленные между тем артиллерией и противотанковыми пушками, позволили дивизии несколько продвинуться вперед. Правда, это стало возможным только после того, как была выведена из строя фланкирующая с северо-запада огневая позиция зенитной артиллерии противника. Вскоре была взята Алексеевка. Но затем атака обеих боевых групп, понесших большие потери, застопорилась перед вновь созданным противотанковым рубежом русских, протянувшимся до села Вольная Долина. Кроме того, впервые с момента введения дивизии в бой в небе над полем боя появились крупные соединения русских военно-воздушных сил, атаки которых привели к существенным потерям с нашей стороны.

Поскольку, несмотря на помощь наших пикирующих бомбардировщиков и возросшую артиллерийскую поддержку, дивизии никак не удавалось прорвать оборону противника атакой в лоб, от села Глееватка на северо-восток был направлен 1-й батальон 108-го панцер-гренадерского полка, чтобы, обойдя вражеский оборонительный рубеж, нанести удар по нему с фланга и с тыла и тем самым помочь главным силам дивизии продолжить застопорившуюся атаку. Усиленному несколькими штурмовыми орудиями батальону, который проследовал мимо шахты «Ленинская», действительно удалось продвинуться до высоты 109, находившейся примерно в двух километрах западнее Новопавловки. Но эта операция не принесла ожидаемого результата; так как из-за наступившей темноты ее пришлось преждевременно прервать. Поэтому дивизия была вынуждена ограничиться охранением занятой территории и отражением многочисленных контратак противника, которые начались с самого раннего утра.

Одновременно с успешным завершением этих боев закончилось и первое введение в действие «новой» 14-й танковой дивизии. Ее достижения были отмечены и в приказе по 40-му танковому корпусу. Они в значительной мере способствовали тому, что было сорвано русское наступление в зоне прорыва, а потерянный ранее рубеж на реке Ингулец снова оказался в наших руках. Одновременно удалось отвлечь и сковать крупные силы противника, которые оказывали давление на левый фланг 1-й танковой армии.

За свою успешную атаку на Терноватку майор Рем был награжден Рыцарским крестом. Однако и та цена, которую дивизии пришлось заплатить за эти успехи, оказалась немалой. Пятидневные, почти непрерывные бои сильно измотали дивизию, и смерть собрала свой обильный урожай. Первая встреча с хитрым, цепко сражающимся противником, умеющим быстро возводить труднопреодолимые противотанковые оборонительные рубежи, его временами подавляющее преимущество в воздухе, а также непривычно холодная и сырая погода и невозможность найти достаточно мест расквартирования хотя бы для кратковременного отдыха — все это оказалось нелегкой нагрузкой для молодой дивизии и не могло остаться без последствий.

В донесении от 1 ноября 1943 года отмечается, что наши потери на этот момент составили 59 человек погибшими или пропавшими без вести и 235 ранеными или ставшими жертвой несчастного случая. То, что среди них, кроме командира дивизии, находились еще 22 офицера, является наилучшим доказательством того, что командиры всех уровней не щадили себя в бою. Но одновременно это является также и доказательством необходимости такого «боевого крещения» для не имевшего боевого опыта соединения.

В ходе некоторых изменений в личном составе, вызванных этими потерями, на короткий период времени к дивизии был прикомандирован начальник оперативного отдела 24-го танкового корпуса майор Генерального штаба фон Бонин. Однако уже 17 ноября он передал дела новому начальнику оперативного отдела дивизии майору Генерального штаба фон Бутлеру, который до этого являлся начальником оперативного отдела 57-го танкового корпуса.

Тем временем вечером 2 ноября подразделения 23-й танковой дивизии сменили нашу дивизию на ее позициях охранения.

Для 14-й танковой дивизии в качестве нового района боевого использования был предусмотрен Никополь, куда главные силы бронетанковой группы уже выступили маршем. Одновременно изменилась и подчиненность дивизии.

Имевшиеся в нашем распоряжении исходные данные допускали лишь туманные предположения относительно предстоящих заданий, так как в данный момент плацдарм в районе Никополя, видимо, представлял собой самый опасный участок всего Восточного фронта. И хотя его защищало относительно большое число соединений, но это не исключало того, что в отдельных местах порой возникали критические ситуации, не все из которых уже удалось преодолеть. К этому добавлялось еще и то обстоятельство, что с юга, где 6-я армия пыталась пока еще незначительными силами закрепиться на оборонительном рубеже вдоль Днепра, постоянно грозила опасность окружения плацдарма, если не всей 1-й танковой армии. Но и это было еще не все, на севере, в районе прорыва западнее луки Днепра, противник сосредоточил мощную группировку войск. Здесь были собраны в кулак 2-й Украинский фронт и главные силы 3-го Украинского фронта. Нам было известно, что из своих 37 танковых бригад, 14 механизированных бригад и 61 стрелковой дивизии они задействовали до сих пор немногим более половины.

При сложившихся обстоятельствах командованию 1-й танковой армии пришлось изменить только что принятые планы, и теперь оно должно было принять новые решения. Этим же можно объяснить, что приказы быстро сменялись контрприказами. Например, сначала поступал приказ, согласно которому дивизия должна была в период с 6.00 до 15.00 выступить маршем в определенный район, за ним следовал другой приказ, изменявший место назначения, а в 17.30 приказывалось оставаться на месте.

В конце концов в штаб дивизии, который тем временем разместился в Александровке — на полпути между Кривым Рогом и Никополем, — поступил приказ, согласно которому начальник оперативного отдела дивизии должен был прибыть в штаб армии в Апостолове, чтобы получить указания относительно отвлекающей атаки, запланированной на ближайшие дни. Здесь он узнал, что все прежние планы боевых действий были отменены и что сначала армия собирается устранить опасность, грозящую ей с севера, и только потом перейти к выполнению других, менее важных мероприятий.

Для этого дивизия должна была наступать из района Софиевки на север и пробить брешь в оборонительном рубеже противника. Если прорыв удастся, то дальнейшее задание заключалось в том, чтобы танковой группой повернуть на восток и смять фронт противника ударом во фланг и с тыла, стараясь продвинуться как можно дальше. Но прежде всего надо было уничтожить выдвинутые на северный фланг крупные артиллерийские соединения русских. Гренадеры панцер-гренадерских полков должны были продолжить наступление на север, пока не выйдут на рубеж наших старых позиций, которые мы были вынуждены оставить совсем недавно.