Девятое Правило Волшебника, или Огненная Цепь - Терри Гудкайнд

Светлые волосы Никки, гривой рассыпавшиеся по плечам, красиво выделялись на фоне темной зелени отдаленных деревьев. Длинные вьющиеся локоны, изящная фигура, черное платье — все казалось милым, по-домашнему уютным, но от нее веяло такой силой, что никому не пришло бы в голову отнестись к ней легкомысленно. Сейчас, освещенная лучом заходящего солнца, она была воплощением убедительности и безупречного научного авторитета. Ричард застыл, потеряв дар речи, а Никки продолжала наставительным тоном:

— Именно из-за этого каскадного сцепления событий и невозможно подобное заклинание. От любого, даже самого незначительного действия Матери-Исповедницы покатятся последствия, нарастая как снежный ком, — и даже те события, в которых она лично не принимала участия, лишь косвенно относящиеся к ней, тоже будут искажены. Мощность воздействия, сложность и размах последствий непостижимы. А для того, чтобы эти последствия сгладились и создалась новая цепь воспоминаний, исключающих ее, заклинание должно быть еще сильнее. То есть выходит, что сила заклинания, предназначенного для управления событиями, растрачивается на устранение его последствий. Если же в какой-то точке силы заклинания не хватит на подавление нарастающего вихря последствий, оно угаснет, словно свеча, залитая водой.

Кара, морщась, как от зубной боли, пыталась вникнуть в рассуждения волшебницы. Никки же, войдя в привычную роль наставницы, продолжала, ткнув пальцем в грудь Ричарда:

— И при всем том я еще не учитываю самое вопиющее противоречие твоего бреда. Тебе привиделась еще более сложная картина. Мало того, что ты выдумал эту женщину, жену, которую, кроме тебя, никто не помнит — ты пошел дальше, намного дальше, не осознавая роковых последствий. Твоя призрачная жена оказалась не простой, никому не ведомой деревенской девчонкой, а широко известной особой. В рамках сна в этом нет ничего особенного — однако в реальных условиях возникает несоответствие. Но ты и на этом не успокоился. В бредовом состоянии ты добрался до самой Матери-Исповедницы, почти легендарной личности, весьма влиятельной — но притом живущей где-то далеко, так что ни мы с Карой, ни Виктор не можем знать ее. Мы не родились и не проживали в далеких Срединных Землях, то есть не можем при помощи точных фактов развенчать твою мечту. И все же она неизбежно потерпит крах, это лишь вопрос времени: твой мир, столь тщательно выстроенный, не выдержит столкновения с реальным. Для этого достаточно будет вернуться в Срединные Земли либо встретиться с приехавшими оттуда. Выбрав себе в спутницы знаменитую женщину, ты обрек свои идиллические мечты на скорый конец. Любой человек, знающий правду, станет для тебя стрелком, затаившимся в тени, но на этот раз все стрелы попадут тебе в сердце!

Никки подняла его голову за подбородок и заставила посмотреть себе в глаза.

— А ведь все может оказаться еще хуже! Что, если настоящая Мать-Исповедница умерла?

Ричард отпрянул от нее:

— Но она жива!

— Лорд Рал, — вмешалась Кара, найдя наконец возможность поддержать Никки, — я помню, как несколько лет назад Даркен Рал разослал лазутчиков убить всех Исповедниц. А его лазутчики всегда справлялись со своими задачами.

Ричард сердито взглянул на морд-сит.

— Но Кэлен им убить не удалось!

— Ричард, — мягко сказала Никки, вновь привлекая к себе его внимание, — а вдруг ты однажды приедешь в Срединные Земли и обнаружишь, что настоящая Мать-Исповедница не такова, как ты воображал — например, стара и некрасива? Между прочим, такие молодые женщины, как твоя возлюбленная, Исповедницами не становятся. Мать-Исповедница могла состариться и давным-давно умереть. Скажи честно, как бы ты поступил, столкнувшись с такой правдой?

У Ричарда все во рту так пересохло, что ему пришлось облизать губы, иначе слова не шли:

— Не знаю…

— Наконец-то честный ответ, — грустно улыбнулась Никки, но и такая улыбка далась ей с трудом и сразу угасла. — Я боюсь за тебя, Ричард, за твой рассудок, если ты будешь упорствовать в своих фантазиях. Они могут затмить настоящую жизнь. Когда тебе было плохо, Ричард, когда ты приблизился к краю пропасти, где ждала смерть, душа твоя отчаянно нуждалась в утешении. Ты хотел, чтобы рядом стоял кто-то любящий, способный отогнать страх и одиночество. Это вполне оправдано и понятно, и я не стану — не смогу — относиться к тебе хуже оттого, что ты нашел такой выход из тенет предсмертной тоски. Но теперь все миновало, и тебе пора побороть это состояние.

— Никки, только потому, что ты не можешь предвидеть…

— Ричард, — сказала она, тихо, но решительно перебив его. — Я — волшебница. Я была и сестрой Света, и сестрой Тьмы. Я кое-что знаю о магии. И я заверяю тебя, что придуманное тобой объяснение не укладывается в рамки настоящих знаний. Мало ли какие фокусы вытворяет разум отчаявшегося человека! В реальном мире им места нет.

— Никки, я не сомневаюсь в твоей учености, но даже ты не знаешь всего. И если не знаешь, как что-то делается, это еще не значит, что действие невозможно. Просто тебе его никогда не показывали. А ты из чистого упрямства не хочешь признать, что способна ошибаться. Хотя ошибались и волшебники куда опытнее тебя — вспомни хотя бы Даркена Рала! И только из самолюбия ты хочешь…

Стиснув кулаки, женщина буквально взвилась:

— Из самолюбия? Вот так, значит? По-твоему, я хочу противостоять тебе? Мне, по-твоему, нравится внушать тебе очевидную истину? Чудно! Скажи еще, будто мне вообще приятно идти против тебя!

— Я твердо знаю одно: кто-то каким-то способом заставил вас обеих начисто забыть про Кэлен. Я также знаю, что она существует, и намерен отыскать ее. Даже если тебе это не нравится.

Никки отвернулась, скрывая слезы, и бросила короткий взгляд на статую, возвышающуюся над нею. Кара крутила кончик косы, не зная, куда деться от разгоревшейся в ее присутствии ссоры.

— Ричард, я не стала бы оспаривать твою мечту, будь в моих силах сделать ее явью. Ты даже не представляешь себе, чего бы я ни отдала, лишь бы у тебя было все… лишь бы ты был счастлив!

Выпалив это признание чуть ли не против воли, Никки поспешно отвернулась, сложила руки и уставилась невидящим взглядом в далекий горизонт. Кара посмотрела в другую сторону, якобы привлеченная видом людей, гуляющих по территории бывшего дворца.

Ричард поднял глаза к небу, стараясь остудить излишний гнев и обиду. Облака на горизонте из белых превращались в сиреневые, потом в серые; наступали сумерки. Все вокруг было мирным до нереальности.

— Никки, — Ричард наконец нарушил напряженное молчание, — можешь ты объяснить все это как-либо иначе? Не подскажет ли тебе наука хоть какую-то иную причину, кроме болезненного бреда? Какие магические приемы, какое волшебство поможет разрешить эту загадку?

Он смотрел ей в спину, ожидая, ответит ли она. Длинная тень пересекла изогнутый бронзовый диск солнечных часов у подножия статуи, подтверждая и без того очевидное: день угасал, драгоценное время уходило напрасно.