Гробницы Немертеи - Марианна Алферова

– Гениально! – прошептала Кресс, Андромаха же опять кинулась его целовать, что не привело археолога в восторг.

– Я хотел бы уточнить один момент, – сказал Атлантида, когда восторги Андро несколько поутихли. – Смею напомнить, что нуль-порталы вы обнаружили с моей помощью. И потому хочу иметь одну четвертую часть с этого открытия. Думаю, так будет справедливо.

– В каком смысле? – спросила Кресс и бросила тревожный взгляд на Ноэля.

– В том смысле, что с продажи Лиге Миров нового способа нуль-транспортировки я должен получить четверть суммы. Думаю, все понимают, что сумма на каждого получится немалая.

– Вы уверены, что Лига Миров купит наши нуль-порталы? – засомневался Ноэль.

– Тогда мы продадим диски от колодцев, и это мгновенно собьет цены на золото. Так что Лиге выгоднее купить нуль-порталы у нас. Но как бы то ни было – четвертая часть моя. Супруги переглянулись.

– Хорошо, – милостиво согласилась Кресс. – Вы получите свою долю. Обещаю. Тону, которым она произнесла это “обещаю”, могла бы позавидовать любая королева.

– Конечно… – поддакнула Андро.

1

План действий был составлен и одобрен в общих чертах. Найден объект раскопок. Подготовлена техника, загружены программы. Платон выдвинул гипотезу, Андро рассчитала, где копать, на основании предположений Атлантиды. А Ноэль да, да, равнодушный и не участвовавший в совещании Ноэль – предложил способ отвлечь хога: снять со старого, гниющего в космопорте челнока метеоритные поглотители и установить по периметру вокруг места будущего раскопа. Дело это было трудоемкое, но обещало дать результаты. Если с хогом не справятся поглотители, рассчитанные на любой тип материи, то, значит, этот хог – не материя, а некое высшее существо. Платон попытался прикинуть, есть ли перспектива у программы уловления и продажи высшего существа, но решил, что подобными операциями он пока заниматься не будет. Договорившись о предстоящей работе на завтрашний день, Атлантида попытался со своего челнока выйти в галактический Интернет – но опять никакого эффекта. Связь была полностью заблокирована. Это не помехи: пока челнок садился на Немертею, она была идеальной. Да и “Цербер” Лиги Миров в очередной раз связывался с челноком. Но вот прошло несколько часов, и, пожалуйста, – абсолютная тишина. Ясно, что кто-то намеренно блокирует сеть. Рассольников вспомнил про оружие на пересадочной базе, и ему стало не по себе… Пираты? Он пожалел, что сам не сообщил о находке на Ройк, а доверился подозрительному “тираннозавру”. Чтоб его пожрал плотояд живорожденный – профессор старался ругаться изысканно. Правда, он запустил в ящики электронных клещей, но теперь, поразмыслив здраво, признался себе, что толку от его дерзкого поступка никакого. Оружие такого рода должно иметь суперзащиту, и какие-то там цивильные клещи ортогелиевым дезинтеграторам не более опасны, чем клещи самые обычные.

Атлантида уже собрался вернуться назад в загородную зону, но тут вспомнил о белой керамике, что утащила у него из-под носа Андромаха. С самым решительным видом профессор направился на склад. Двери, разумеется, были заперты. Платон попытался открыть замок, но куда там! Не выйдет из профессора домушника. Разозлившись, он вытащил “магнум”, перевел его на режим непрерывной работы. Никакого эффекта. Композитный материал лишь потрескивал, будто насмехался над археологом. Атлантида отступил, не столько раздраженный, сколько обескураженный. Впрочем, само поражение что-то да значило. Не стала бы Андро громоздить замок такой сложности для охраны только белой лепной керамики. И тут он заметил над корпусом склада свечение – абрис голубого сверкающего купола – как над вертикальными гробницами Ройка.

Здесь, на Немертее? Но ведь здесь нет гробниц…

2

Немертея… как представить ее? Влажный шар, очень много воды. Три материка, подвешенные друг к другу на тонких черешках-перемычках, в северных широтах – хвойные леса, на экваторе – джунгли. Планета представлялась Платону капризной и непоследовательной женщиной, которая сегодня хочет одного, завтра другого, а послезавтра забывает о прежних желаниях и твердит о чем-то совершенно невозможном. Этот образ полностью противоречил застывшей картинке взращенной на груди Немертеи цивилизации. Там был бесконечный самоповтор, а Атлантиде мерещились то просьбы, то крики, идущие из самой глубины естества Немертеи, ужас и отчаяние, и над ними голубым куполом замогильного сияния беспричинная слабокрылая надежда. Он знал, откуда пришел этот образ – из музыки, которая превращала дом в таинственный замок, из плача-причитания в комнате Кресс.

Впрочем, археологу не стоит давать волю воображению, ученому не положено так окрыляться, иначе он начнет подгонять факты под свои гипотезы, выискивать нужные артефакты, а ненужные уничтожать, как растоптала Кресс белую керамику Платона.

Напрасно Атлантида пробовал что-то написать о цивилизации Немертеи. Не получалось, не хватало информации. Один лишь тезис был пока абсолютно ясен: теория профессора Брусковского – стопроцентная умозрительная лажа. – Да, стопроцентная лажа. – повторил Платон вслух. – Вот, к примеру, кувшин…

Он достал из шкафа похищенный из керамической “могилы” кувшин. Вся черная керамика будто сделана на поточной линии – что правда, то правда. И узор всегда одинаков. Атлантида направил цифровую лупу на одну из деталей узора. На экране тут же высветились бегущие друг за другом волнообразные линии. И уж тут никакого повтора, никакой закономерности. Тонкая работа. Или какая-то специальная кисть, делая роспись, оставляла причудливый след? Атлантида поставил кувшин на стол, и тот едва не упал – археолог в последний момент успел его подхватить. Совершенно нефункциональная вещь. Но при этом – какая идеальная форма. В изгибе горлышка есть что-то эротическое. Несомненно, сама эта форма есть некое открытие. Ничего прежде он не видел… ну почему же… тот золотой кувшин, что он купил в лавке Монтеня, так же идеален по форме, только еще более тонок, еще более вытянут. И совершенно неустойчив. Атлантида отложил в сторону керамический сосуд, достал золотой. Как он раньше не заметил? Абсолютное подобие форм… Платон смотрел на эти два изделия, как завороженный… только он не слышал, чтобы на Немертее находили подобные золотые кувшины. Но видел почти точно такой же в комнате Кресс. Возможно, остальные разворовали во время нашествия кладоискателей… А что, если вложить золотой кувшин внутрь глиняного? Размеры позволяют. Платон не знал, откуда явилась эта мысль. Но явилась – и все. Будто кто-то шепнул. Порой такие голоса называют “интуицией”. Атлантида всегда делал то, что подсказывала ему интуиция. Осторожно, чтобы не повредить глиняный кувшин, он вложил золотой внутрь. Вот острие коснулось дна… трак… оно будто вошло в заранее приготовленное углубление…

И… зазвучал голос. Немолодой мужской голос, говорящий на неизвестном языке…

Атлантида крикнул компьютеру:

– Слушай и записывай информацию… Голос из кувшина произнес только несколько фраз, когда раздался стук в дверь и послышался голос Андро: