Метро 2033. Хозяин Яузы - Анна Калинкина

– Хорошо бы чаю сделать, – прошептала Неля, – только боюсь костер разводить. Вдруг эти, которые выли поблизости, сюда придут?

– Так мне это не приснилось? – спросил Федор.

– Нет, на самом деле кто-то выл совсем недалеко. Может, это из-за того, которого ты… которого мы ранили? – неуверенно сказала девушка. Она словно бы избегала слова «убили».

– Если б хотели, давно б пришли, – буркнул Федор, сам удивляясь своей храбрости. – Давай рискнем, чаю очень хочется, и вообще горячего чего-нибудь.

Они набрали поблизости щепок и обломков мебели, и вскоре костер уже весело потрескивал. В котелок налили воды и вскипятили сначала чаю. Выпив горячего, Неля повеселела, даже раскраснелась чуть-чуть, у Федора тоже поднялось настроение, жизнь стала казаться куда более сносной. Он налил в котелок новую порцию воды, чтобы сварить кашу. Неля боязливо озиралась по сторонам, но пока их никто не тревожил, и она немного успокоилась.

– Слушай, я все хотела тебя спросить – а что за цифры были нарисованы краской на той старой машине в верхнем коридоре? Что они означают? – поинтересовалась она.

– А, это номер телефона, – небрежно сказал Федор, изо всех сил стараясь вспомнить, что ему известно про эти приборы. – Разве тебе Данила не рассказывал – раньше у предков были такие аппаратики, у каждого свой. Нажимаешь цифры – и можно говорить друг с другом, даже если вы далеко.

– А, да, он говорил. Что-то вроде рации? – спросила Неля.

– Ну да, только рации теперь чаще у военных имеются, а раньше у всех такие были.

Тут он вспомнил байку, услышанную от знакомого сталкера:

– Вот прикинь, отправился человек недавно по подземельям бродить и нашел какой-то туннель, как в метро, только рельсов нет. Ну, ему интересно стало, решил разведать – куда тот туннель тянется. Долго шел, пришел к запертой бронированной двери. А у самой двери стоит обычный деревянный стул, рядом тумбочка, а на тумбочке такой здоровый, допотопный еще черный аппарат телефонный с диском, с трубкой. Провод куда-то вниз уходит. Он трубку снял, так просто – в трубке тишина, конечно. Ну, он наугад набрал один, два, три, трубку к уху приложил. И вдруг в трубке – длинные гудки. Он подумал – быть этого не может. Один, два, три гудка – а потом вдруг щелчок. Трубку на том конце провода кто-то снял и молчит. Только дыхание слышно.

У Нели округлились глаза:

– И чего он?

– Ничего, – фыркнул Федор. – Не выдержал, трубку швырнул и бежать оттуда. До сих пор не знает – куда и кому он тогда позвонил, кто в трубку дышал. Но в тот туннель больше ни ногой.

К вечеру пришел в себя Данила. Неля напоила его, дала немного поесть.

– Черт, как же я так оплошал? – сокрушался старик. – Вроде уже еды набрал, уходить собирался – и на лестнице какая-то тварь меня подкараулила. Вцепилась в плечо… а дальше ничего не помню. Как сюда добрался – не понимаю. Ведь она меня уже было повалила, я с жизнью прощался уже. Неужели я все же ее одолел, да потом еще и на автомате сюда дополз? Чудеса.

Неля и Федор тревожно переглянулись. Им не было нужды разговаривать – Федор и так догадывался, какая мысль пришла сейчас в голову девушки. «А вдруг тот выродок хотел не убить старика, а, наоборот, спасти? А мы его встретили пулями».

– Надо бы дров собрать еще. Федя, поможешь? – спросила Неля.

– Да, идем, – с готовностью откликнулся он, сразу поняв, чего она хочет. Они оставили Даниле автомат и тихонько двинулись по коридору туда, где оставили тело выродка. «Может, он был еще жив, а мы бросили его без всякой помощи, – подумал Федор. – Бывает, что поздно понимаешь, кто тебе друг, а кто – враг. Иногда слишком поздно».

Дойдя до комнаты, Федор посветил фонариком на пол, с дрожью ожидая увидеть обглоданный труп. Но он ошибся – тела на полу не было, валялись только части скелета.

– А говорят, там дальше есть где-то целая комната со скелетами, – с дрожью в голосе сказала Неля, махнув рукой в темноту. – Там кости, и людей, и животных. Старик говорит, тут первое время после Катастрофы часто стычки происходили между теми, кто сюда наведывался, по всему подземелью трупы валялись. А потом, когда это место облюбовали выродки, они почти все трупы перетащили в один из подвалов. А позже стали туда относить слабых и больных, от которых пользы уже не было. Кому судьба, тот выжил, а остальные так там и лежат до сих пор. Как ты думаешь, этот, которого мы сюда притащили, очнулся и ушел? Или его тело унес кто-нибудь?

– Не знаю, – пробормотал Федор. – Хотелось бы верить, что ушел. Но мне кажется, мы его убили.

У него язык не поворачивался сказать: «Я его убил».

Собрав для вида каких-то щепок, они вернулись назад.

– Идти сможешь? – спросил Федор старика. – Мы в нижний подвал вернуться хотели.

– Постараюсь, – ответил старик. Федор помог ему подняться, Неля подставила плечо, и кое-как они доковыляли до железной лестницы. Старик даже сам ухитрился спуститься. Но в подвале силы его оставили, и он рухнул на лежанку.

– У нас воды мало осталось, – посетовал он. – Не думал я, что так задержимся здесь. А чистой воды-то здесь поблизости нет.

Ночью снова выли неподалеку – и не одно, а несколько созданий. Слушать это было невыносимо.

– Еще день пересидим – а потом ночью в метро уходить надо, – сказал Данила. – теперь нам тут житья не будет. Да и вода кончается.

– А разве ты сможешь дойти? – усомнился Федор.

– Да тут идти-то осталось совсем чуть-чуть – доберемся, – не внял его сомнениям старик.

– А посмотрите, что я в квартире нашел. И ведь не разбилась, – он извлек из рюкзака заботливо замотанную тряпьем бутылку, которую Федор уже видел.

– Коньяк, между прочим. Давайте выпьем за то, что почти дошли. Не этим бы закусывать, да уж чем богаты. В метро бы за такую отвалили прилично, но мы лучше сами ее здесь приговорим – за упокой души Фила и за мое спасение. А то потом не до того будет. Мы тебя до метро доведем, но на станцию без нас войдешь – не надо, чтоб нас вместе видели. И не рассказывай никому, кто тебя довел, говори, торговцы какие-то. Чтоб не было плохо ни нам, ни тебе.

Они «чокнулись», и Федор опрокинул кружку в рот. Ничего подобного он раньше не пробовал. Словно жидкое пламя прокатилось внутри, приятно согревая. И даже запах, показавшийся сначала противным, не испортил вкуса. Сразу стало тепло и уютно.

Неля так лихо проглотила свою порцию, словно для нее это было самым привычным делом. На щеках ее вновь появился слабый румянец, глаза заблестели.

Данила тут же разлил и по второй. Федор заметил – себе старик наливал чуть-чуть.

– Помянем Фила, чтоб упокоилась его душенька, – сказал он. – Хоть и никчемный был человек, но не злой, ни одно живое существо жизни не лишил. Пусть покоится с миром.

Что-то в словах старика показалось Федору странным, но он не мог понять – что именно.