Death Stranding. Часть 2. - Хидео Кодзима

– Джон.

«Пока это просто слуховая галлюцинация, порожденная моим страхом, но когда-нибудь Клиффорд прошепчет мне на ухо мое имя. У меня нет другого выбора, кроме как самому пойти к нему и покончить со всем, встретиться лицом к лицу со своим страхом. Бессмертный крепкий орешек Дайхардмэн превратится в обычного Джона и умрет, – в последнее время он мог думать только об этом. – Наконец это время настало. Клиффорд заманивает меня на Берег через Амелию».

Я и сейчас отчетливо помню все, что произошло в тот день. Я чувствовал небывалое напряжение и возбуждение – это напоминало те ощущения, которые я испытывал, когда в первый раз участвовал в реальном бою, но что-то отличалось».

Тогда он был всего лишь солдатом-новобранцем, чьего имени никто не знал, и нетвердой походкой ступал по полю боя, куда его отправил опытный ветеран.

Прошло несколько лет. Выжив в сражениях, он услышал, как его имя назвал сам главнокомандующий армией США. Перед глазами стояла фигура Бриджет Стрэнд, несколькими месяцами ранее приступившей к исполнению президентских обязанностей.

Смотря прямо на него, она сказала следующее:

– Джон, с этого момента ты будешь делать все, что я скажу, и мы вместе восстановим Америку.

В его памяти отпечаталось выражение ее лица, за строгостью которого была скрыта душевная доброта и участливость. Он ощутил зрелость ее личности, словно она прожила уже несколько жизней.

Бриджет с улыбкой подошла к нему, и свет отразился от украшения, висевшего у нее на шее. Колье было простой Y-образной формы, но отблеск света создал иллюзию, которая, убеждал себя Дайхардмэн, не имела ничего общего с реальностью.

Свет разделил ее тело, рассек в форме буквы Y от груди, сходясь в самом низу живота. «Из ее тела что-то родилось», – почему-то подумал Дайхардмэн.

– Это особенный ребенок.

Инкубатор в форме кокона был наполнен искусственными околоплодными водами. Благополучно извлеченный из матки женщины, у которой зафиксировали смерть мозга, младенец спал в инкубаторе, свернувшись в комочек. Бриджет рассматривала ребенка через окошко устройства.

Действительно, он был особенным. Не так просто найти ребенка, рожденного умершей матерью через двадцать восемь недель после зачатия. Именно поэтому Бриджет обожала его. Она следила за его состоянием, будто это ее собственный сын, обращалась как со своим ребенком. Она стала Геей, поэтому была жестока, хотя и питала бесконечную любовь к младенцу.

Джон чуть не утонул в ее глазах, когда она рассматривала ребенка, и потому отвел взгляд. Пусть биологическая мать, чью жизнь поддерживал аппарат интенсивной терапии, лежала рядом и до сих пор соединялась с младенцем через искусственную пуповину, Джону настоящей матерью уже казалась Бриджет.

– Этот ребенок станет мостом, который свяжет нас, – нараспев произнесла Бриджет.

Младенец – прототип ББ, который, возможно, восстановит Америку и станет спасителем человечества, тихонько захныкал, будто отвечая на ее слова. Бриджет, прислонившись щекой к инкубатору, прошептала:

– Все хорошо, ты особенный.

Для Джона он тоже стал особенным ребенком. Он узнал об этом почти сразу после того, как начались испытания ББ.

– Подожди еще немного, – донесся до Джона шепот, когда он шел по коридору. – Когда все закончится, я отвезу тебя, куда захочешь. Куда угодно.

Не успев вспомнить человека, которому принадлежал этот голос, Джон встревожился: дверь лаборатории – официально она называлась больничной палатой – оказалась открытой. Чтобы попасть на этот этаж, требовалось пройти несколько проверок безопасности, но сейчас эти меры не соблюдались. Число тех, кто мог пройти в палату, было ограничено, а если с драгоценным ББ что-нибудь случится, то он не сможет посмотреть Бриджет в глаза.

Задержав дыхание и стараясь идти бесшумно, Джон заглянул внутрь. Спиной к нему стоял мужчина и смотрел в инкубатор. Даже свободная рубашка не могла скрыть крепкое телосложение и развитые мышцы.

– Смотри, ББ, космонавт!

Вдруг говоривший с младенцем мужчина бесшумно обернулся. Восхищаясь явно отточенными тренировками движениями, Джон не мог оторвать глаз от его лица. Мужчина, вероятно, тоже.

– Ты?

Улыбка мужчины моментально восстановила воспоминания Джона. Сколько раз бог смерти тянул его к себе, сколько же раз он готов был все бросить, но всегда возвращался и его встречала эта улыбка.

– Ты, Джон? Джон же, правильно?

– Капитан, что вы тут делаете?

Они обнялись. Бессмертный Дайхардмэн, всегда возвращавшийся из любой передряги, и Клиффорд Унгер, постоянно балансирующий на грани жизни и смерти, снова встретились.

– Пришел проведать жену. – Клиффорд показал взглядом на больничную кровать у стены.

На ней лежала женщина, окруженная устройствами системы жизнеобеспечения. Ее мозг уже умер, и она видела сны родившегося ребенка. «Значит, ее супругом был Клиффорд? Он отец ББ? Что же капитан знает об этом эксперименте?»

– Ее положили сюда, чтобы не произошло как в прошлом году… – Клиффорд отвел глаза от жены.

– В прошлом году? А, выплеск пустоты на Манхэттене?

Дайхардмэн беспокоился, достаточно ли ровный у него голос, не чувствуется ли в нем волнение. Состояние супруги Клиффорда было таким же, как у той пациентки на Манхэттене. Однако сейчас они смогли избежать повторения инцидента и заставить появиться на свет особого ребенка – Бридж-Бэби. Но он оказался сыном Клиффорда и потому приобрел для Джона особое значение.

«Чей он ребенок? – спрашивал он сам себя. – Он принадлежит Клиффорду или Бриджет и Америке? Его из утробы матери с некрозом головного мозга спасли Бриджет и правительство США. В обмен на это от него требуют стать спасителем страны. От него ждут, что он станет ребенком всего человечества и жертвой, кости которой заложат в фундамент государства. Как Иисус, распятый на Голгофе. Кто был его настоящим отцом?»

– Мне обещали другое. Вы обещали сделать все возможное, чтобы спасти ребенка.

Клиффорд приблизился вплотную к Бриджет. Этот разговор состоялся в один из его визитов после встречи с Джоном.

– Пока мы не можем вернуть его, – холодно ответила Бриджет.

В ее бесстрастном голосе не слышалось колебаний и нерешительности.

– Нужно еще немного времени, поверьте.

– Ложь! Я больше не могу вам верить!

Клиффорд был прав. Но Джон не мог помочь ему. Он чувствовал одновременно обиду и отчаяние, потому что не мог ничего рассказать.

После первой встречи с Клиффордом он узнал, что тот совершенно не осведомлен о разработке Бридж-Бэби. Младенца спасли из утробы матери, у которой зафиксировали смерть мозга. Однако ребенок был недоношенным, поэтому нужно было обеспечить ему условия для развития, поместив в отделение реанимации для новорожденных. Если все пройдет благополучно, то ребенка можно спасти. Состояние матери очень похоже на состояние женщины, вызвавшей тот выплеск пустоты на Манхеттене, поэтому необходимо предпринять соответствующие меры. Вот что объяснили Клиффорду. Для него младенец был не Бридж-Бэби, а его собственный любимый ребенок.