Изабелловая масть - Дарья Данина

Но мне всего лишь показалось.

Потому что Архипу хватило секунды, чтобы вернуть себе привычную отстранённость. Его пальцы вновь напряглись, причиняя боль.

Он потянул меня по тускло освещенному коридору. Мы прошли мимо кухни и, обогнув круглый столик с громоздящейся на ней антикварной лампой, оказались в гостиной.

Я думала, что умру.

Я была уверена, что моё сердце просто перестало биться. Внутренности сжались и похолодели. Колени едва не подогнулись.

Пётр.

И он был не один. С ним был Семён и трио из мужчин, которых я видела впервые.

В гостиной ненадолго воцарилась тишина. Они с любопытством рассматривали меня. А я их с опаской. Парализующий страх накинул на мои ноги каналы. На шее ощущалась удавка…

—А вот и она!— с весельем произнёс Пётр, переводя взгляд с меня на остальных мужчин.

Один из них что-то ему ответил. Я не смогла разобрать что именно. Я не знала этот язык. Они переговаривались некоторое время, то и дело посматривая на меня.

А дышать становилась всё тяжелее.

Пальцы Архипа исчезли, оставляя в покое моё плечо. На их место пришла моя рука. Мягко растирая покрасневшую кожу, я перевела взгляд на Семёна. Он — единственный, кто не участвовал в дискуссии. Вместо этого подонок развалился в кресле, широко расставив ноги, и вгрызаясь мелкими зубами в зубочистку. Его сальный взгляд блуждал по моей фигуре, заставляя меня нервно топтаться на месте и учиться дышать заново…

—Раздевайся,— неожиданно скомандовал Пётр, театрально взмахивая рукой, и снова привлекая к себе внимание.

Уставившись в его кристально голубые глаза, я всё ещё не могла пошевелиться. Переваривая приказ, я хлопала глазами и гнала прочь желание разрыдаться.

Остальные мужчины замолчали. Скучающе смотрели на меня снизу вверх и крутили в своих руках стаканы, наполненные янтарной жидкостью.

—Ты глухая?— Пётр поставил свой стакан на низкий журнальный стол и встал из кресла,— снимай одежду.

Я машинально затрясла головой и сделала шаг назад. Но тут же наткнулась спиной на Архипа. Развернувшись, перехватила непроницаемый взгляд.

—Я не буду,— тихо. Одними губами. Но он, кажется, меня услышал.

Не сдвинулся. Перегородил собой путь к отступлению.

Я думала… я надеялась…

Какая же дура…

—Тупая сука!— прорычал за моей спиной Пётр, и я едва не завопила от боли и жжения в затылке.

Он схватил меня за волосы и, резко дёрнув, притянул к себе. Встав на носочки, я попыталась избавить себя от боли. Хотя бы отчасти…

—Архип,— позвал Цербера, и толкнул меня на него.

Я упала на грудь Архипа, и его руки снова впились в мои плечи. Больно. Но боль быстро прошла. Потому что длинные ледяные пальцы сомкнулись на моей глотке.

—Я же говорил,— хрипло проговорил Архип, наклоняясь ко мне,— дура…

Я искала помощи в глазах, цвета мокрого асфальта. Безотрывно смотрела в эпицентр равнодушия, в надежде найти то, чего там не может быть априори. Кожа под его пальцами горела. Казалось, что под ними останутся самые настоящие ожоги. Я едва соображала. Неподвижно стояла перед ним, впиваясь ладонями в мужские запястья и молилась о том, чтобы просто потерять сознание. Очнуться тогда, когда всё это закончится.

—Сними с неё тряпки!— рявкнул за моей спиной Пётр, обдавая кипятком нутро.— Думает, её тут уговаривать будут?..

—Не надо,— с моих губ сорвался слабый и невнятный шёпот,— Архип, не делай этого?..

Простая просьба.

Однако, меня никто не слышал. Не слышал раньше и не слышит сейчас.

Пальцы Архипа на глотке сжались сильнее. Я с трудом хватала крупицы воздуха. Из глаз брызнули слёзы. И шёпот возле уха:

—Лучше не дёргайся, Вера. Послушай меня.

Послушай меня.

Вопреки всему, именно я должна слушать. И слышать. И быть послушной.

Как только он почувствовал мою слабость, его пальцы ослабили хватку. Совсем чуть-чуть. Кислород малыми дозами стал поступать в лёгкие. Балансируя на носочках, я продолжала держаться за крепкие запястья.

Свободной рукой Архип дёрнул за ворот рубашки, которая была на мне. Вздрогнув, я услышала треск ткани. Маленькие пуговицы застучали по паркету, убегая в разные стороны. Я всхлипнула и, зажмурившись, позволила ему сорвать с меня рубашку. По моим плечам поползли мурашки, стекая словно ледяная вода вниз по моим рукам.

Следом за рубашкой он снял с меня лифчик, и я молниеносно подхватила грудь руками. Я даже не могла стыдливо опустить голову, потому что его рука всё ещё держала меня за шею.

Эта пытка, казалось, продолжалась целую вечность. Я чувствовала на себе тяжёлый взгляд Архипа. Слышала его потяжелевшее дыхание. Горячие пальцы клеймили кожу, бросая в дрожь от каждого касания.

Дёрнув за резинку штанов на талии, он сорвал с моих губ жалобный стон. Ему пришлось отпустить мою шею, чтобы опуститься на корточки и стянуть с моих ног последнюю защиту от чужого жадного взгляда.

—Ноги,— процедил Архип, и я послушно перешагнула через свою одежду.

Тихо поскуливая, я интуитивно сжалась, в бесплодной попытке скрыться от собственного позора и унижения.

—А зрелище подогревает аппетит! Верно?— голос у меня за спиной казался далёким. Отдаваясь эхом в моей голове, он будто шарик для пинг-понга отскакивал от стенок и доставлял боль на физическом уровне.— Поворачивайся!

Я почувствовала на своём плече холодные пальцы. Они больно впились в кожу и, резко дёрнув, вынудили меня вскрикнуть, и повернуться лицом ко всем, кто ещё присутствовал в этой гостиной.

Один из мужчин тихо присвистнул, и это заставило меня открыть глаза. Жадные плотоядные взгляды впивались в меня.

—Роскошная девка,— выдохнул Пётр мне в лицо, и неторопливо большим пальцем провёл кривую линию по моей щеке. Вниз, задевая губы и растягивая их.— Тебя тут потрепали немного… но ты привыкнешь…

После этих слов он широко улыбнулся. Обнажил идеальные белоснежные и довольно-таки крупные зубы, и отступил от меня на несколько шагов. Рухнул в кресло, которое занимал ранее и, закинув ногу на ногу, схватил со стола стакан.

—Руки убери,— спокойно скомандовал и пригубил своё пойло.

Я не могла. Поджав губы, я мотнула головой и перевела взгляд на Семёна. Ублюдок… скалившись, он перебирал в руке чётки, судя по стуку, сделанные из натурального камня. Смотрел на меня, вальяжно покачивая носом ботинка.

Пётр перевёл взгляд на Архипа и коротко кивнул. Даже я поняла, что это была очередная команда.

Из-за моей спины показались его руки. Обхватив мои запястья, он грубо дёрнул за них, открывая обнаженную грудь. Сцепив руки на моей пояснице, что-то тихо проговорил, но я ничего не разобрала. Снова перевела взгляд на Семёна. Его глаза горели злым огнём. Сморщившись от боли, я продолжала смотреть на изверга, который никогда не щадил сил, избивая меня. Он видел ненависть и презрение в моём взгляде… и лишь усмехнулся.