Зрачок Истины - Дарья Вайзман

Он тут же получил от нее оплеуху. После чего он вышел из уборной, громко хлопнув дверью.

– Домой можешь не возвращаться! – сказал он, видя, как к нему приближается Татьяна Семак.

Татьяна осторожно прошла мимо и заскочила в туалет.

Там же у раковины напротив зеркала стояла Олеся, утирая кровь на губе.

– Что-то не так? – поинтересовалась у нее Татьяна.

Конечно, к ней же каждый день приходили жертвы насилия. И в этот раз чутье не подвело Олесю. В душе она тихо ликовала, стараясь и дальше изображать жертву.

– Спасибо. Все в порядке.

– Давно он вас бьет? – Татьяна осеклась, понимая, что спросила лишнего. – Ой, простите.

– Как выпьет или по трезвости? – улыбнулась Олеся.

Рабочий день Татьяны подходил к концу. Никаких жертв насилия у её кабинета не сидело, и она зачем-то пригласила Олесю к себе выпить чая. Олеся вообще обладала странной способностью нравиться людям.

– Почему ты его не бросишь? – поинтересовалась Татьяна, когда они уже расположились на диване у нее в кабинете.

– Уже, – Олеся указала на поврежденную губу.

– На него стоит заявить.

– Он сам из полиции.

– Но молчать не стоит. Моя сестра много молчала, пока не умерла.

– Её убили?

– Разбилась в аварии, – спустя небольшую паузу она добавила: – Мне кажется так даже лучше для неё.

– Да вы что? Конечно, нет.

– Конечно, да. С мужчинами у неё не ладилось. Вечно пила. По-пьяни пыталась покончить с собой. В общем, ничего хорошего.

– Но может, у неё на то были причины?

– Она была дурой. В Медакадемии пыталась охмурить сокурсника. У него родственники какие-то шишки. Да сам он красавец писаный. В общем, она написала на него заявление об изнасиловании.

«О Боже, главврач, наверное, немало сердец разбил в студенческие годы», – подумала Олеся и спросила:

– Так может он?

– Никакого изнасилования не было, – перебила её Татьяна, – Она просто хотела получить с него деньги.

– И что? Ей удалось?

– Конечно, нет. Зато к нам до сих пор полиция ходит.

Олеся допила свой чай и, распрощавшись с Татьяной, позвонила Павлу, поведав ему всё, что узнала. Он к тому времени уже покинул Центр и отправился по своим делам. Но услышанное от Олеси его не обрадовало. Знала бы она, что он подбросил бутылку Юли в багажник главврача, то точно бы это не одобрила. Но он-то считал главврача насильником. А теперь главврач укатил на своем форде в неизвестном направлении. Павлу только и оставалось, что глядеть ему вслед, вдыхая выхлоп его машины.

Руки Олеси зябли от холода. Кто бы мог подумать, что в разгар весны ей потребуются перчатки. Погода вечером становилась прохладней, и мерзкий мелкий дождь никак не прекращался. Олеся дрожала на ветру. Одна в безлюдном парке. В лицо ей летели песчинки и пыль, сдуваемые ветром. Она потерла глаза руками.

«И почему они позвали меня именно сюда? – подумала она, – Именно сегодня?»

Она снова перечитала смс-сообщение в своем телефоне, будто не доверяла своей памяти:

«Мы знаем, кто убийца. Приходи в Балтийский парк, к старому дому в низине. Павел».

Она уже решила, что и он, и Иван опять опаздывают. Затем окликнула их, но никто ей не ответил. Лишь странная агрессивная музыка раздавалась из полуразвалившейся пятиэтажки напротив.

«Старый дом в низине, должно быть, это он», – подумала Олеся и направилась туда.

Музыка не прекращалась и даже начинала раздражать.

– Иван, Павел, вы здесь? – кричала Олеся, но никто ей не ответил.

– Я ухожу, – сказала она и с опаской обернулась, услышав противный скрип двери. Весьма противный.

«Это ветер», – убеждала себя она.

И вправду, все окна у этой старой пятиэтажки давно уже были разбиты или разворованы, так что ветер легко мог проникнуть туда. Но Олеся решила сама всё проверить.

Она подошла к той двери, что привлекла её внимание, осторожно, будто за дверью скрывалось нечто ужасное, и потянулась к грязной дверной ручке. Но внезапно страх остановил Олесю, и она застыла на месте.

– Это просто ветер, – громко повторила она.

Как вдруг дверь отворилась, едва не сломав Олесе нос, и оттуда выбежала тощая дворняжка. Испугавшись, девушка резко отскочила назад.

«Обошлось», – подумала она и еще несколько секунд смотрелась в карманное зеркальце, будто не верила, что её нос цел и невредим. Затем она снова услышала музыку, которая доносилась откуда-то сверху.

– Придурки, – возмутилась Олеся и уверенно пошла наверх. Она преодолевала этаж за этажом, но музыка звучало где-то выше, будто отдалялась от неё. Олеся остановилась, чтобы отдышаться. Она сама не понимала, зачем поднимается туда, но всё же продолжала свой путь, пока не споткнулась о горлышко разбитой бутылки.

– Да что такое! – выкрикнула в гневе она. – Всё! Я ухожу!

Она повернула обратно, а затем услышала сверху шаги. Кто-то стремительно приближался к ней.

Она не успела обернуться, как некто толкнул её о стену. Олеся лишь вскрикнула от испуга перед тем, как ударилась головой. Но сбежать ей не удалось. Впрочем, как и разглядеть нападавшего – перед её глазами всё помутнело. А он схватил её за шкирку, как щенка, и потащил за собой. Её голова трещала. Она не понимала, что ей делать. Она кричала, но никто её не слышал. Она изо всех сил пыталась вырваться, но его цепкие пальцы ухватились за её волосы. Каждое её сопротивление доставляло ей нестерпимую боль. Она царапалась, оставляя следы на его кожаной перчатке, но он её не отпускал. Наконец, он привёл её к открытому балкону, где валялись опавшая листва и мусор. Олеся успела ухватиться за дверной проем, ведущий на балкон. Но долго ей не удалось продержаться. Она уже ощущала холодный ветер, который дул с улицы прямо ей в лицо. И руки неизвестного пытались вытолкнуть её за парапет17. Она снова вскрикнула, схватившись за прутья балконных перил. Но силы её почти иссякли, словно она была совсем беспомощна. Оставалось только смириться с неизбежной гибелью. Зато она умрет, зная, что не ошиблась – Юлю Никитину убили и Петр, вероятно, погиб неслучайно. А теперь Олеся может стать новой жертвой, про которую скажут – выкинулась с балкона. Она завопила из последних сил, и её крик подхватила дворняжка, забежавшая наверх.

В тот же миг Олеся почувствовала, как её мучитель ослабил хватку, и закричала еще громче. Дворняжка снова подала голос. Видимо, ей не нравилось, что люди хозяйничали на её территории.

Её свирепая мохнатая морда появилась в дверном проеме в метре от мучителя. Дворняжка оскалилась на него, угрожающе рыча. Он тут же толкнул Олеся в сторону, а сам перелез через парапет и сбежал.