Дыхание скандала - Элизабет Эссекс

Телеги и повозки забивали широкий поворот дороги. За всем этим скопищем уходила на восток узкая дорога к Даун-парку, самый легкий путь к нему, а значит, дорога к Уилдгейт-Виллидж и Редхилл-Мэнору лежала вдоль северного края поля. Толпа в стороне от трибуны не такая плотная, но все равно множество шумных возбужденных мужчин, потенциально опасных для одинокой леди, слоняется по краям поля или прячется в дверных проемах от постоянно моросящего дождя.

Если она не ошибается, местные судьи собрались в верхней комнате постоялого двора «Корабельный колокол», откуда неодобрительно наблюдали происходящее и высматривали возможных зачинщиков. Без сомнения, они приметят и ее, одинокую леди на улице.

Но было и преимущество в ее неподобающей леди ситуации. Лорд Олдридж сам был судьей в Суссексе. Сообщение о том, что она одна, без сопровождения оказалась на улице, среди толпы на политическом митинге, наверняка дойдет до его ушей вместе с упоминанием о другом ее обидном поступке — участии в охоте соперника, — и это положит конец их дурацкой помолвке.

Но нужно думать о Касси. Антигона надеялась, что утро на охоте с Томасом поможет укрепить зародившуюся близость с семейством Джеллико, но понятия не имела, как использовать это к выгоде сестры.

Нужно избегать главной дороги и не попадаться на глаза судьям, пока она не сможет выехать на Лондонскую дорогу севернее деревни, где ее никто не увидит и не отметит ее присутствия.

Но другие явно рассуждали так же, и все окольные пути тоже были забиты. Люди уступали дорогу довольно охотно — Резвушка очень крупная и внушает страх. Антигона вовсю пользовалась преимуществом, которое давала ей огромная кобыла, и хотя твердо держала ее под контролем, лошадь своенравно нацеливалась на густую толпу, а может быть, она чувствовала звенящую настороженность своей хозяйки. Как бы то ни было, кобыла под Антигоной то своенравно замирала, то отступала вбок, когда вокруг сновали через лужи и грязь животные, люди и повозки.

Два невесть откуда взявшихся здоровенных парня с нарастающей настороженностью присматривались к ней с обочины дороги. Антигона повернула кобылу и тряхнула длинным охотничьим хлыстом, но вместо угроз услышала извинения.

— Простите, мисс, — окликнул один из них, когда они попросились на телегу пивовара, вливавшуюся в реку транспорта на дороге.

На ее недавно открывшийся взгляд, мужчины, по всем признакам, были моряками — обветренная загорелая кожа, широкие брезентовые брюки, длинный старомодный синий сюртук на одном из парней и красный жилет позволяли это предположить.

Ее испуг утих, сменяясь любопытством.

— Извините, вы случайно не служили во флоте?

— Да, мэм, спасибо. Мы с братом — ветераны войны с французами.

— Вы были на митинге?

Матросы быстро переглянулись, потом тот, что в длинном синем сюртуке, ответил:

— Ненамеренно, мэм, мы просто проходили мимо.

Возможно, они встревожились — и не без оснований, учитывая судей в окнах на Хай-стрит, — что их примут за агитаторов.

— Мне просто любопытно, о чем там говорят, — заверила их Антигона.

— О зерне, мэм. Все о зерне.

— Ох, да. Теперь это забота для многих. — Нынешние высокие цены на зерно были кошмаром и для производителей, и для потребителей. Благополучие Редхилла держалось на хорошем урожае с нескольких акров земли, даже когда растущие цены на хлеб заставляли экономить на другом.

— В самом деле, мэм? — вежливо спросил один из матросов, без всякого интереса к ответу.

Антигона почувствовала, что улыбается. Интересные люди эти моряки.

— У меня есть знакомый моряк, офицер, который рассуждает так же. Он говорит, что у него есть долг, а не политические взгляды.

— Именно так, мэм, — согласился матрос в синем сюртуке. Поверил он ее объяснению или нет, но, похоже, оно его обрадовало. — Это правильный подход.

Его друг был не столь сговорчив.

— Но мы ведь сейчас не на службе, верно, Джек?

Джек нахмурился и кивнул головой.

— Вас списали на берег? — спросила Антигона.

— И снова вы правы, мэм. Мы ищем работу. Надеемся на лучшее в Лондоне.

— Как многие вашей профессии, насколько я понимаю. Тогда желаю вам удачи.

— Спасибо, мэм.

Разговор прекратился сам собой, когда на дороге стало свободнее, тихий проселок на северном краю деревни пересекал Лондонскую дорогу. Антигона смогла отъехать от телеги, но ей не хотелось погонять Резвушку, пока у нее не появится возможность напоить лошадь. Должен же быть на этой дороге постоялый двор.

Временами она подумывала спешиться и вести Резвушку на поводу, без дополнительного груза лошадь быстрее восстановит силы. Но кругом грязь, да и на земле она более уязвима. Моряки оказались достаточно любезными, но они незнакомцы, интенсивное движение на дороге ей не нравилось. Возможно, на постоялом дворе…

— Осторожней, мисс, — предупредил ее новый знакомый, когда она двинулась к середине дороги, а телега сильно качнулась.

Но Антигона тоже услышала звук колес быстроходного экипажа справа от нее. Она снова ловко пристроила Резвушку за телегой, едва разминувшись с повозкой, запряженной парой волов, с которой только что поравнялась телега.

— Проклятые дворяне, — проворчал возничий, погоняя волов, когда Резвушка горделиво втиснулась перед ним. — Им дела нет, кого они переедут.

Прежде чем у Антигоны хватило времени задуматься, имеет ли он в виду ее или быстрый экипаж, зазвучал знакомый голос:

— Прекрасно, мисс Антигона Престон. Вы не можете заставить свое животное вести себя получше?

Уилл Джеллико выглядел записным щеголем, он небрежно закинул ноги на облучок элегантной коляски, запряженной парой взмыленных гнедых, которыми правил взволнованный, раскрасневшийся Томас.

— Черт меня побери, — протянул Джеллико, словно это не он только что налетел на Антигону посреди грязной, заполненной транспортом дороги, — если вы, мисс Престон, не имеете тяги к неприятностям.

— Я? — выпалила в ответ она. — Это не я езжу как праздный гуляка. Вы соображаете, что делаете?

— Я приехал спасти вас. — Он дружески приподнял шляпу.

— От чего?

— От моего воображения. — Джеллико казался смущенным, брови нахмурены, на губах появилась извиняющаяся улыбка, будто он только сейчас понял, что происходит.

— Вы сумасшедший? — бросила Антигона сквозь разливавшуюся улыбку.

— Без сомнения. — Его забавный тон был столь же сухой, как день — мокрый. — Я весьма живо воображал, что вы угодили в массу ужасных ситуаций среди всех этих отчаявшихся людей. — Уилл вопросительно посмотрел на оживленную дорогу. — Я в особенности присматриваюсь к этим волам, очень уж они подозрительные. Должен признаться, я надеялся найти вас близкой к обмороку, чтобы я смог героически спасти вас и самолично вывезти отсюда.