Совсем не прогрессор - Марик Лернер

Он вылез из машины и тяжело зашагал по дорожке. Вокруг здания два раза в обязательном порядке.

Сашка задумчиво посмотрел вослед. Профессия нужна? В голове у него не первый день формировалась любопытная идея. Почему не попробовать!

«Компартия Китая и китайское правительство искренне желают вместе с партиями, организациями и деятелями различных кругов Тайваня обсуждать государственные дела, вступить в контакты с ними и вести консультации об объединении родины», — сообщил страшно довольный красивый женский голос из радиоточки.

— Грета! — не выдержал Сашка. — Выключи ты это на хрен!

— Не дергайся, — невозмутимо сказала нордическая красавица, восседающая по соседству, продолжая стучать по клавиатуре.

Не девушка — мечта солдата. Натуральная блондинка, с челкой, вечно падающей на удивленные зеленые глаза, длинными волосами, спускающимися ниже лопаток, и чистым симпатичным личиком. Да и все остальное присутствует в полном комплекте, включая очень приличные мозги.

— У нас завтра политинформация. Необходимо быть в курсе мировых событий. Вдруг спросят.

«Об этом, как сообщает агентство Синьхуа, заявил член Политбюро ЦК КПК, заместитель премьера Госсовета КНР…»

Она весело рассмеялась:

— Во дают! Объединяли! А тайванцев спросить не забыли?

— Срочно законспектируй, — желчно посоветовал Сашка, — особенно имя Жуй Хуа. Необходимо правильно произносить.

— Дурак, — беззлобно сказала, поворачивая к нему голову. — Попал в Техцентр — и решил, поймал удачу за хвост? Ты пока сидишь в отстойнике и будешь в дальнейшем изображать пофигиста, выше и не пойдешь. Надо соответствовать политическому моменту. Про кризис в разлагающемся капитализме формулировку правильную запомнить и вставить при необходимости. Хотя бы на словах соответствовать, — после паузы добавила. — Фердыщенко всех фиксирует и каждые полгода характеристику кропает. Он же по жизни не гад, работа такая. Кадры. Летеха наш не вечен. Посидит — и умотает в родную Астрахань.

— Тебе помогло?

— Мне ничто не поможет, — легко согласилась. — Да я — не ты. У меня вечный минус.

Тут крыть было нечем. Вечное поселение с поражением в правах. Шестьдесят лет прошло, а немцы все под подозрением в нелояльности ходят. Советским еще послабления пошли. Уже не требуется регулярно в комендатуре отмечаться и даже разрешили в вузы поступать, при условии возвращения после окончания в районы постоянного проживания. Немецкие же немцы, выселенные в сороковые-пятидесятые из Восточной Европы и советской оккупационной зоны, до сих пор числились за Трудовой армией, покидать местожительство могли исключительно с разрешения куратора из КГБ, на короткий срок и по очень веским причинам вроде болезни. Относительное облегчение вышло советским немцам, когда вместо справки стали стандартно давать шестую категорию гражданства. Лет двадцать назад о таком и мечтать было нельзя.

В теории, сравнивая с выселенцами, им было гораздо легче. На практике случалось очень по-разному. Грета знала и умела ничуть не меньше, а больше него. Сашке совсем не зазорно было при случае посоветоваться, и при этом так и будет, скорее всего, сидеть вечно в здешнем отстойнике для молодых и проверяемых. Без работы не останется: не только военные ЭВМ существуют, и кто-то их должен чинить и налаживать, а вот с зарплатой и категорией — швах. Вечная пятая по максимуму.

«Большие задачи поставлены перед связистами», — сообщило радио.

— Вот оно! Про нас! Запоминай и руку тяни! Глядишь, начальником станешь.

«Им предстоит продолжить формирование единой автоматизированной системы связи на базе новейших систем передачи информации. Шире использовать искусственные спутники Земли. Будет улучшено обслуживание сельских и городских районов. Отмечается возросшая роль соревнования в улучшении качества обслуживания населения. Необходимо активнее применять меры по моральному и материальному поощрению за лучшее обслуживание…»

— Собирайся, — приказал зашедший лейтенант Федор, — повезешь в Светлое их железо. Войсковая часть 65 543. Поставишь на место и проверишь.

— Какое еще Светлое? — изумился Сашка. — Я обещал бегать за пивом, а не ездить… Куда, собственно?

— Совсем рядом, — успокаивающе сообщил лейтенант, ковыряясь в карманах. — Сто двадцать километров. Всего-то три часа. Ага. — Он вытащил из кармана талоны на бензин. — Бери и цени. На казенном поедешь. Еще и останется.

— Давай еще на двадцать литров, — тщательно проверив количество, потребовал Сашка. — «Русич» жрет бензин — как прапорщик водку. И потом, амортизация. Это моя личная собственность. Что они, не могут сами на военном грузовике приехать?

— Не могут. Проверка у них. Что есть отдельный кадрированный полк связи, знаешь?

— Бардак. Человек пятнадцать офицеров, двадцать прапорщиков и взвод солдат.

— Вот именно. Сейчас они все сразу проводят регламентные работы. А ЭВМ — наша забота. Так что, — Федор посмотрел с сожалением на бумажку и сунул ему еще один талон, — езжай и не выпендривайся. Надо. Давай в темпе.

Сашка повернул направо и попытался рассмотреть ободранный указатель. Улица Красина? Нет у него в указаниях такого места. Какой больной шпиономанией выдумал печатать неправильные карты? Кому надо, все равно со спутника улицы сфотографирует, а честным советским людям страдать.

На углу торчало несколько девиц в мини-юбках и фривольных блузках, слегка прикрытых легкими ветровками (как им не холодно в апреле?), с интересом уставившихся на него. Самое то. Должны знать. Он подогнал машину и притормозил напротив. Не успел рот открыть — они всей стайкой облепили самодвижущийся аппарат с радостным визгом.

— Ай, молодой, красивый, — просовывая скуластую мордочку, в лицо воскликнула самая шустрая, — для тебя что угодно. Всего за трешку. Любые идеи за чирик.

— Тебе сколько лет? — оторопел Сашка. Вблизи она смотрелась не старше пятнадцати. Самое время в школе на уроке сидеть.

— А сколько надо? — игриво подмигивая, спрашивает.

— Дура, — пихая ее в бок, сообщила еще одна, ничуть не старше, — восемнадцать уже. Мы взрослые… Шибко адекватные и совершеннолетние.

— Да ты посмотри на него. Солдатик, недавно прибыл из-за речки. Личико загорелое, деньги на дорогу в кармане. Изголодался по ласке женской. Там же нельзя: — зарежут. А мы все фантазии выполним с охотой. У тебя есть фантазии?

Девицы заржали не хуже кобыл.

— Стоп! — поспешно сказал Сашка. — Я не по этому делу. Мне надо на трассу выехать. И все.

— Да чего ты пугаешься? Мы ласковые и чистые. Непременно понравится.

Он выругался и дернул ручник, собираясь уезжать.

— Ну хочешь, скидку сделаю?

— Да пошли вы… веселушки.