Ударом на удар! Сталин в XXI веке - Анатолий Логинов

– Это Филипп Блэк, Си-эн-эн. Продолжаем наш прямой репортаж с русско-польской границы, на которую сейчас прибывают эшелоны с бывшими польскими офицерами. Теми самыми, которых русские вроде бы расстреляли в Катыни. Сейчас я хочу взять интервью у представителя местной госбезопасности. Здравствуйте. – К удивлению Фила, представитель «органов» нисколько не испугался американского корреспондента. Из быстрого опроса выяснилось, что сержант госбезопасности Лерман служит в Бресте, здесь находится, как и все его сослуживцы, а также пограничники и милиционеры, для поддержания порядка и предотвращения возможных инцидентов. На ехидный вопрос Блэка, какие же происшествия могут произойти, он спокойно ответил, что Брест и его окрестности до тридцать девятого года были захвачены поляками, которые вели себя здесь, словно в африканских колониях. Поэтому местные жители относятся к полякам очень х… (было заметно, что сержант буквально в последний момент проглотил какое-то рвущееся наружу слово) неприязненно.

К сожалению Фила, разговор с интересным гэбэшником пришлось на этом прервать, чтобы успеть взять интервью хотя бы у одного из проходящих мимо поляков.

– Здравствуйте. – Остановленный поляк с недоумением посмотрел на Фила, потом видимо сообразил, в чем дело, и улыбнулся прямо в камеру.

– Как вас зовут?

– Збигнев Жепа, пан корреспондент, поручик…

Быстро расспросив, когда и где этот офицер попал в плен к русским, Фил наконец задал основной вопрос:

– Скажите, а как к вам относились во время проживания в лагере?

– Пан корреспондент, могу сразу сказать, что эти русские совершенно нецивилизованные люди. Меня, офицера, шляхтича и всех моих друзей и сослуживцев заставляли работать на постройке дорог! Мало того, они заставляли нас смотреть их пропагандистские фильмы и играть в спектаклях! Пся крев, извините, пан корреспондент, они относились к нам как к обычным холопам. Мы, гербовая шляхта, должны были работать на строительстве дорог для их государства…

Тихий океан.

Владимир Касатонов, контр-адмирал, командир отряда кораблей ТОФ[28]

Вот в такие дни действительно веришь, что Тихий океан – самый тихий на свете. Идущий экономическим ходом крейсер резал сияющие солнечными отражениями волны, легкий ветерок овевал тело, смягчая палящие солнечные лучи. «Космонавты утверждают, что наша Земля – очень маленький шарик. Но только находясь в море, понимаешь, что человечество занимает совсем малое место в этом небольшом мире» – Владимира отчего-то потянуло пофилософствовать. Погода или просто хорошее настроение и спокойная обстановка повлияли, понять он не успел. Привычный звук шагов и знакомое «Разрешите?» сразу привели адмирала в привычно-сосредоточенное состояние.

– Что у вас, Эдуард Владимирович? – Касатонов уже чувствовал, что идиллия закончилась, еще не начавшись, и, повернувшись к Москаленко, по его виду осознал свою правоту.

– Радиоперехват, товарищ адмирал. Неподалеку от нас американская АУГ[29], – виновато, словно это он устроил, ответил капитан. Касатонов тут же вспомнил истерику в СМИ по поводу «получения тоталитарной державой доступа к современной боевой технике и оружию массового поражения» и вздохнул.

– Хотят повторить «несчастный случай» или устроить провокацию. – Вывод не требовал долгих умозаключений.

– Я тоже так думаю, товарищ адмирал, – согласился капитан первого ранга.

– Тогда… Учебная тревога, БЧ-2 и БЧ-7 иметь готовность номер один. Без команды огня не открывать, – Владимир оглянулся на идущие в кильватер буксир и танкер. – Судам держаться строем фронта, в случае чрезвычайных происшествий спасаться по способности.

– Есть, – Москаленко, опередив Владимира, быстрым шагом, почти бегом вошел на мостик, на ходу подавая команды. Где-то внизу коротко проорал ревун, поднимая отдыхающих моряков.

Касатонов шел следом, на ходу обдумывая возможные действия вероятного противника. Но особо не переживая. После скандала с «потерянной при аварии атомной подводной лодкой «Мемфис» американцы не должны были пойти на что-то более серьезное, чем провокационные облеты. «Точно, спровоцировать несговорчивых русских на открытие огня первыми и тогда уже захватить или потопить. На вполне законных основаниях, при полном одобрении всего международного сообщества хвостозаносителей», – вспоминая разговор с представителем Госдепа, подумал он. Уговорить не удалось, несмотря на полную поддержку местного россиянского консула, остановить на выходе из гавани – тоже. «Решили утопить?» – о новом Чемульпо думать не хотелось, но похоже было, что все шло к этому.

– Товарищ адмирал! – командир «Варяга» вместо доклада протянул ему бланк радиограммы.

«Вас поддерживает ПЛАРК «Омск», а в точке с координатами… ожидается встреча с отрядом кораблей ТОФ в составе БПК «Маршал Шапошников», лидеров «Баку» и «Тбилиси», и судов снабжения», – прочел адмирал. – Сколько до точки рандеву?

– Четверо суток. С «Омском» встретимся раньше, примерно через тридцать восемь часов.

– Что же, надо продержаться тридцать восемь часов. Связь с командующим отрядом установили?

– Так точно, товарищ адмирал.

«Ничего, из Сан-Франциско мы ушли, от фрегатов убежали. И от авианосца уйдем. Тем более когда «Омск» подойдет с дополнительными к нашим ракетам «Гранитами», то уже авианосцу опасаться надо будет, а не нам».

Где-то в СССР. Войсковая часть ХХХХХ.

Юрий Колганов, майор РККА, управление «Ноль»

Юрий украдкой зевнул. Нет, он все-таки не выспался. Как не хватает кондиционера, черт побери! Стоило лететь за тридевять земель, чтобы тебя мучили гипнотизеры, чекисты, комары и жара. Как сейчас, например. Зачем «куратору» его воспоминания о курсантских годах? Тем более об отношении к марксистско-ленинской подготовке в армии? Допустим, вопрос о посещенных им точках двенадцатого управления еще можно понять, не стоит подставляться, размещая склады в уже известных вероятному противнику местах. Но марксистско-ленинская-то при чем? Видимо, обуревавшие Колганова мысли отразились на его лице, чекист, средних лет полноватый майор по фамилии Никитин, прервал «разговор» и, вызвав дневального, попросил принести из столовой чаю. Пока солдат бегал с чайником, они вдвоем нарезали хлеб и сероватую, но вкусную, чисто мясную колбасу, и приготовили бутерброды.

Разлив чай и предложив Юрию не стесняться, Никитин сам с наслаждением отпил несколько глотков действительно неплохого чая, после чего отставил стакан и, жестом предложив Колганову продолжать, спросил:

– Юрий Владимирович, вы сегодня чем-то расстроены? Что-то произошло?

– Нет. Просто не выспался. Ночью всякая ерунда снилась, – честно ответил Юрий и неожиданно рассказал запомнившийся сон. Отсмеявшись, Никитин заметил, что сон явно навеян общением с лекарями. – И все же вас беспокоит что-то другое, – добавил он.