Танго блуждающих (сборник) - Жанна Ложникова

– Выяснила кто?

– Ну, кто-кто?! Как всегда: Иванов, Петров, Сидоров! У нас ведь на доске «почета» всегда одни и те же – восьмой класс!

– Воспитанники Викторовны… – Зарина разлила кипяток по кружкам.

– Угу, начальное бы звено не трогали… Сегодня, факт, на педсовете это разбирать будут! – окунула чайный пакетик в кипяток: – М-м, клубничка!

– Да, приятно пахнет. Угощайся. – Зарина раскрыла пакетик с печеньем.

– М-м-м, спасибо! А! Ты слышала про Андрея?!

– А?

– Говорят, у него на шее царапины были, будто он в последний момент одумался и хотел петлю снять. Только поздно…

Зарина прижала кружку к губам – горячо! Но сердце горело больнее.

– Да, жалко Андрюшку… молодой дурак…

– Дурак… – одними губами произнесла Зарина.

– Ко мне же его мама подходила, просила с Никой поработать, боится, что она тоже может…

– И…

– Не знаю, по-моему, она ничего не поняла… дети быстро утешаются…

Дверь отворилась, заглянула белокурая девушка:

– Зарина Сергеевна, а психолог у вас?

– Здесь я, здесь, Катя! Иду, подожди! – Аля глотнула кипятка и, махнув Зарине, скрылась за дверью.

Зарина отвернулась от окна и посмотрела на Нику, та что-то старательно вырисовывала на альбомном листе.

– Что ты рисуешь?

– Себя и моего друга Пашу. Он приезжал к нам летом. Мы вместе играли в парке. И знаете… – Ника лукаво посмотрела на Зарину. – Только вы никому не говорите…

– Хорошо, я никому не скажу. – Зарина присела рядом, разглядывая рисунок.

– Обещаете? Никому-никому! – залилась Ника краской.

– Обещаю.

– Я ему, такая, говорю: «Паша, ты мне нравишься». А он мне, такой, серьезно, даже не улыбается: «Ты мне тоже». – Ника хихикнула. – Я знаете о чем мечтаю? Только не смейтесь, а то не скажу!

– Я не буду смеяться.

– Честно-честно?!

– Да.

– Мы вырастем и поженимся, потому что я его люблю. – Ника теребила косички, глядя себе под ноги.

– Это же чудесно! Это замечательно, что ты любишь кого-то, и стесняться этого не нужно. – Зарина коснулась непослушных волос девочки.

– Зарина Сергеевна, а вы любите кого-нибудь?

Зарина улыбнулась:

– Да, я люблю своих родителей, тебя.

– Нет! Я про другую любовь говорю! – разочарованно протянула Ника. – У вас же есть жених.

– Нет…

– Не-е-ет? – Ника насупилась.

– Нет. – Зарина покачала головой.

– А, Ника, вот ты где заседаешь! – Аля заглянула в кабинет. – У вас там уже давно кружок идет! А нам с Зариной Сергеевной пора на планерку.

– А можно я тут тихо-о-онечко посижу, мо-о-ожно?

– Нет, Ника, марш на кружок! – скомандовала Аля.

– Иди, иди, Ника, потом зайдешь, – поддержала ее Зарина.

Ника медленно, то и дело оглядываясь, вышла из кабинета.

– Она тебе хоть работать-то дает? – Аля рассматривала рисунок, оставленный на столе девочкой.

– Угу. – Зарина взяла блокнот и ручку. – Ну что, идем?

– Пошли…

– Слушай, Викторовна, что с твоими-то делать?

– Ой, девочки, даже не знаю. Возраст, видимо, у них такой.

– Ага, возраст! Спасибо, что хоть Ирку с Васькой рассадили, а то она его прямо на уроке трогала за все интимные места! Ей-богу, девочки, я думала, она его изнасилует!

– Они и у меня на уроке такое вытворяли!

– Да нет, вы посмотрите, что они в коридоре делают! Это не школа, а дом терпимости какой-то!

Зарина вспомнила, как увидела его однажды с девушкой, та была на год младше его. Странно, но ревности не было. Хоть он и обнимал ее за талию и целовал в губы. Ревности не было.

– Да ладно, – возразила Аля, – вспомните себя в их возрасте.

– В их возрасте я еще в куклы играла.

– Да в наше время вообще секса не было!

– Да ла-а-адно вам, – махнула рукой Аля.

– Ну, знаете, может, вы и обжимались на лестничных площадках и в школьных коридорах, а я лично считаю это безнравственным!

– Давайте не будем переходить на личности! – Директор постучал ручкой по столу.

– Да ведь на детишек-то этих и прикрикнуть лишний раз нельзя и замечание сделать – боишься, вдруг, как Андрей, возьмут и…

– Но школа-то в его случае ни при чем.

– А кто докажет?

– Да-да, родители тоже боятся…

Зарина посмотрела в окно: черствое, немое небо. Какой холодной была земля, та горсть земли, которую она бросила на крышку гроба, прощаясь с ним. Тогда небо сорило мокрым снегом, а сегодня напыщенно молчит.

– Альбина Васильевна, вы проводили работу с учащимися десятого класса? – Спокойный насыщенный басок директора прервал гомон, царящий в классе.

Аля встала:

– Да, Степан Абрамыч, я работала с группой и индивидуально… и, конечно, дети очень подавлены…

– Еще бы! Вы вообще знаете, что они его видели в петле?!

– Инга Петровна… – Директор укоризненно посмотрел на худощавую женщину. – Теперь уже поздно об этом. Мы должны помочь им всеми возможными способами. А что до восьмого класса – ищите подход, усильте контроль, не отпускайте с уроков. Альбина Васильевна, поработайте с ними, что ли. Есть же там психологические какие игры, тренинги, я не знаю…

– Да, Степан Абрамыч. – Аля села, подперев кулачком подбородок.

Зарина посмотрела на нее, та кивнула на директора и провела ладонью, пересекая горло. Аля встречалась с сыном директора, и ей казалось, что Степан Абрамович из-за этого слишком предвзято относится к ней и ее работе.

Наконец планерка окончилась, загремели стулья, на партах вырос целый лес ножек. Не успела Зарина выйти в коридор, как кто-то вцепился в ее руку хваткой коршуна и поволок в сторону, к окну. Зарина оглянулась – это была Клара Ивановна, учитель информатики.

– Зариночка! Зариночка! – хищно улыбалась она. – У меня к тебе дело, очень деликатное.

– Какое дело?

– Я хочу твой телефон сотовый дать семье одной.

– Зачем?

– Ну, у тебя парень есть?

– Нет.

– Вот, а у них сын – парень хороший, скромный. Вот они меня и попросили его познакомить с девушкой. Я им твой телефончик дам, они позвонят, поговорят с тобой, договорятся о встрече, потом приедут знакомиться.