Пикник на обочине. Зона отстрела - Владислав Выставной

Дело дрянь.

В отчаянии он снова погрузился, провел по стене руками – и наткнулся на что-то твердое, круглое… Колесо!

– Есть! – вынырнув, прохрипел Кот. – Сейчас попытаюсь открыть!

Колесо поддалось усилию – туго, но практически сразу провернулось вокруг оси. Спасибо проектировщикам – дверь открывалась наружу, иначе никакими усилиями не удалось бы сдвинуть ее с места.

Все произошло мгновенно: еще один оборот колеса, и вдруг щелчок – и колесо буквально вырвало из рук, а самого мутным потоком понесло куда-то во тьму. Всем телом Кот ощутил, как рядом несет скелет с остатками плоти. Тело ударилось о твердую поверхность и замерло, обгоняемое гнилыми струями. Мимо прокатился облезлый череп без нижней челюсти, ударился о стену, отскочил. Странно, откуда тут свет? Кот еще успел услышать крики, беспорядочные приглушенные выстрелы.

Потом перегруженное сознание покинуло его.

Это было похоже на сон. Чистый, ясный, в котором не было места зловонию и грязи.

Он стоял на перепутье. Прямо вела отличная асфальтированная дорога, вправо сворачивала садовая дорожка, утопающая в цветах, мощенная веселой разноцветной плиткой, влево уходила пыльная каменистая тропа. Кто-то держал его за руку – и он не мог понять, кто именно.

– Ирка, ты? – попытался спросить он, но не смог. Вдруг стало ясно: в этом мире не нужны слова. Точнее, их не нужно произносить вслух, достаточно просто подумать.

– Так какую дорогу ты выбираешь? – прозвенел в мозгу чей-то голос.

Кот вдруг понял: это же точка выбора! Таких он видел множество в том Единении, которое ему открыл Глас Зоны. Только там он смотрел на все сверху, и сразу становилось ясно, куда ведет каждая из дорог. Здесь же выбор напоминал то ли загадку, то ли лотерею. Никаких вариантов схитрить, срезать дорогу, выбрать более удобный и выгодный путь.

– Как же я могу выбрать? – Кот пожал плечами. Точнее, ему показалось, что он это сделал, – здесь он не ощущал собственного тела. – Я не знаю, куда ведет каждая из дорог.

– Конечно, не знаешь, – ответил все тот же голос. – Иначе какой во всем этом смысл?

– Как это какой? Смысл дороги в том, чтобы прийти в нужную мне точку.

– Ведь ты понимаешь, что любая точка – это конец движения?

– Да, но…

– Конец движения – это смерть. Неважно, как выглядит этот конец. Роскошный особняк или пустыня – смерть уравнивает все.

– Так в чем же тогда смысл этих дорог?

– Ты сам знаешь ответ.

– Смысл дороги – в самом пути… – прошептал Кот.

И на этот раз услышал собственный голос.

– Очнулся! – Это уже Аким.

– Чего он там сказал? – бодро произнес голос Шевцова.

– Про дороги какие-то…

Лицо ощутило прохладу: его протирали влажной тканью. И куда-то ушла эта невыразимая вонь. Кот с усилием разлепил веки.

Здесь было светло – в отдалении под потолком горел древний плафон в металлической сетке. Рядом стоял на коленях Аким с мокрой тряпкой в руке, чуть поодаль, на корточках, положив автомат на колени, сидел и курил Шевцов. По сравнению с тем, через что пришлось пройти сталкеру, – просто идиллия.

– Где мы? – спросил Кот, пытаясь подняться.

– В каком-то коридоре, – сказал Аким. – Ты все-таки нашел эту дверь.

– Ничего гаже я в жизни не видел, – заметил Шевцов. – Я не верю во всякую мистику, но эта яма мне напомнила преисподнюю.

– Да, что-то такое есть, – пробормотал Кот. Сел, осмотрел себя. – Черт, а почему я голый?

– Кислота, – сказал Шевцов. – Ты же не хочешь, чтобы с тебя заживо кожа слезла? Шмотки твои вонючие в воду бросили, чтобы немного отмокли.

– Это да… – Кот перевел взгляд на мятое ведро, в котором Аким полоскал тряпку. Только сейчас понял, что сидит в грязной луже. – А вода откуда?

– Ты не поверишь, – сказал Шевцов. Похлопал по торчащему из стены крану. – Здесь водопровод есть. И электричество. Вот, свет горит.

– Что это за место? – озираясь, спросил Кот.

– Хотел бы я знать, – отозвался Шевцов. – Но главное, спаслись. Вроде.

– А дверь?..

– Дверь я заклинил. Судя по всему, взорвать ее им нечем. Так что дело за малым – выбраться отсюда.

– Думаешь, отсюда есть другой выход?

– Это ты лучше у Акима спроси. Он же, считай, нас сюда и завел.

Сталкер с контрразведчиком уставились на парня. Тот лишь плечами пожал:

– Не знаю. Голос молчит. Вот только про эту дверь сказал.

– Надо осмотреться, – решил Кот. – Только, это – шмотки отдайте! Вы, чай, не девки, чтобы перед вами тут голиком рассекать!

Мокрая одежда отвратительно липла к телу. И, сколько Кот ни умывался под тонкой струей из латунного крана, запах не уходил. Проклятие, наверное, эта вонь уже никогда не оставит его в покое. Тут никаким средством не отмоешься, поможет только психиатр…

Вода била в неказистое бетонное корытце прямо под ногами. Отфыркиваясь, Кот завернул кран, огляделся. Маленькая комнатка с выходом в основной коридор. Никакой мебели, только этот самый кран и электрощит на стене. Похоже, что все это как-то связано со строительством и назначением самого подземелья. Только странно – такое серьезное сооружение для каких-то невразумительных сейсмологических экспериментов.

– Готов? – поинтересовался заглянувший в дверной проем Шевцов. – Тогда пошли. А то как бы нас эти гаврики и здесь не достали. Они мне показались целеустремленными товарищами.

– Как и положено маньякам, – отозвался Кот. – Идем!

В нескольких местах коридор преграждали массивные сдвижные двери. Путь несколько изгибался и с небольшим уклоном уходил вниз.

– Не нравится мне все это, – заметил Кот. – Все глубже и глубже уходим.

– А мне совсем другое не нравится, – хмуро сказал Шевцов. Указал на потолок, к которому крепились пучки толстого кабеля. – Куда все это ведет и откуда?

– Это у ученых спросить надо, – не очень уверенно сказал Кот. – Для них же это вроде как строилось.

– Дурак ты, – коротко, но веско сказал контрразведчик. – Знаешь, сколько стоит все это построить? Когда это ученым такие средства отваливали?

– Ну не знаю…

– Зато я знаю. Построить это могли только военные.

– И что же, в твоем ведомстве об этом ничего не знают? У тебя же вроде и допуск есть.

– Допуск допуску рознь. Про это подземелье я впервые узнал только что.

– Странно. Почему же в Институте говорили про неудавшийся здесь эксперимент? Проще было бы вообще скрыть все это.

– Сразу видно, ни черта ты не смыслишь в дезинформации. Все скрыть невозможно. Поэтому лучшая маскировка – когда попросту одно выдается за другое. Почему в Союзе ракеты размещали в товарных составах? А с чего это танки делали на вагонзаводах? А космические станции – сплошь мирные «Союзы», которые наполовину оказывались боевыми «Алмазами»?