Я тебе объявляю войну - Лана Вейден

— Ты хочешь сказать, — небрежным тоном, чтобы не показать свой жгучий интерес, уточнила я, — что у него в последнее время не было серьезных отношений?

— Серьезных? Ха-ха. Да вообще никаких не было, в том-то и дело! Спросишь, откуда знаю? Так у него же нет пароля на телефоне, вот я и проверяла. А от соцсетей я его пароль знаю, там тоже проверяла. Понимаю, нехорошо, просто очень переживала! Когда не стало родителей, брату так досталось — пришлось оформить опекунство, а еще одновременно учиться и работать. Возможно, тогда у него и были какие-то девушки, но к нам домой он их не приводил. А в последние несколько лет, как за докторскую засел, — точно не было. Это я уже тогда забеспокоилась и стала следить. Ему девицы часто сами писали и предлагали… всякое, но Денис им никогда не отвечал. Совсем. Такой невоспитанный!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Что? Я была в шоке. Похоже, сестра у Морозова еще похлеще моей — и любопытная, и болтливая. Хотя сейчас мне это было на руку.

— Так вот, — продолжила Виктория, — я уже и надежду потеряла, а потом увидела тебя и всё поняла! Ты же — копия той девушки с его открытки!

— Какой девушки? Какой открытки?

На самом деле, я сразу вспомнила и эту открытку, и реакцию Дениса Сергеевича на нее, но решила узнать подробности.

— Он тебе разве не показывал? Открытка с мадонной из тулузского музея. Я тогда в магистратуру поступала, а после экзаменов мы пошли в этот музей. Там одна девица стала с Денисом заигрывать. Ты не обижайся, но она была довольно симпатичная, а он вообще никак не реагировал. Ну я и спросила — чем она тебя не устраивает? Денис ответил — не в моем вкусе, я возмутилась — а существует хоть кто-нибудь в твоем вкусе? Он засмеялся, выхватил вдруг со стенда эту открытку и говорит — да, вот, смотри, — встречу такую девушку — женюсь! Я сказала — тогда придется создать машину времени! А потом, когда тебя увидела, очень удивилась и обрадовалась! Правда, ты почему-то так быстро убежала…. А у брата я ничего выведать не смогла, как ни старалась. Но когда он заснул, взяла его телефон и на всякий случай записала себе твой номер. Вашу переписку я не читала, честно!

Ага, так я и поверила.

— Ну ладно… читала. — Виктория, видимо, осознала, что после всех признаний последняя фраза выглядит неправдоподобно. — Но там же ничего такого не было, только по работе! И другие сообщения у него в телефоне были только по работе, но я как чувствовала — скоро случится что-то грандиозное! И это случилось! Я так счастлива теперь! Мы будем с тобой дружить?

В потоке этих излияний я почему-то «выловила» одну фразу — «когда он заснул, я взяла его телефон». И вдруг вспомнила: «извини, но у меня только одна кровать».

— Вы что, спали на одной кровати? — невольно вырвалось у меня.

Кошмар! Наверное, я совсем сошла с ума.

— На одной? Нет. С чего ты взяла, мы же не извращенцы! У Дениса раскладушка есть, он спал в своем кабинете. А почему ты такое спрашиваешь?

Я прикусила язык. Ну, Денис Сергеевич! Значит, у него всё это время была раскладушка! Только попробуй теперь возмутись. Ответит, что раскладушка — не кровать, а значит, он не соврал.

— Я… это… нет, ничего. Ты… э-э… не говори, пожалуйста, брату, что я такое спрашивала, ладно?

— Ой, а я как раз хотела попросить — давай ему совсем не будем рассказывать об этом разговоре, хорошо? А то он меня прибьет, если узнает, что я в его телефоне копалась и вообще!

Еще бы. Я б тоже прибила такую сестру. Правда, лично мне эта беседа принесла облегчение. Я почувствовала, что одним страхом стало меньше и теперь точно знала, как поступлю. Хотя и тянула время до вечера, прежде чем отправить судьбоносное сообщение.

Вика Горячева: Да.

Ответ пришел почти мгновенно.

Д. Морозов: Когда?

Вот как? Хочет сразу определить сроки, когда мы поженимся. Ну что ж.

Вика Горячева: Следующим летом.

Д. Морозов:… (печатает) …

Д. Морозов: Нет.

Д. Морозов: … (печатает) …

Д. Морозов: ЭТИМ летом.

В июле.

Я выдохнула. Этим летом? Так быстро? Хватит ли мне четырех месяцев, чтобы преодолеть свой главный страх?

Вика Горячева: В августе.

Д. Морозов: … (печатает) …

Д. Морозов: В июле.

Я вспомнила разговор с его сестрой. Как мужчину его можно было понять. Но пусть тогда и он поймет меня.

Вика Горячева: Хорошо, но с одним условием.

Д. Морозов: ???

Вика Горячева: Никаких свиданий.

Никакой помолвки и колец.

Д. Морозов: И никаких «глупостей»?

Меня бросило в жар.

Д. Морозов: … (печатает) …

Д. Морозов: Я шучу.

Трындец как смешно!

Д. Морозов: Или… не шучу.

Кажется, он решил меня позлить.

Д. Морозов: Вика, только это — не одно условие.

Почему?

Вика Горячева: Вы хотите жениться на мне в июле или нет?

Д. Морозов: Я хочу жениться на тебе завтра.

Д. Морозов: … (печатает) …

Д. Морозов: Но… ладно.

Я подожду.

Моя дикая невеста.

Нет, он ТОЧНО решил меня позлить!

Вика Горячева: И никогда больше не называйте меня невестой!

Д. Морозов: То есть к слову «моя» претензий нет? Это уже радует.

Ну что за человек!

Вика Горячева: Есть претензии! Так тоже запрещаю говорить!

На это ответа не последовало. Я ждала минуту, две, три, полчаса, час… Нет, вы только посмотрите, какая невоспитанность! И за такого несносного человека я собралась замуж?