Бегал заяц по болоту… - Валерий Петков

Он неожиданно заплакал. Теперь уже открыто, не таясь, радуясь этому. То ли от ломкого голоса в пустой сараюшке, то ли от собственной опустошённости и одиночества, то ли от молчаливого понимания на запредельном уровне умной собаки рядом. Возможно, просто от того, что, кроме влаги, ничего не принимал, она скопилась в избытке, просилась через край и требовала выхода ещё и через поры, вынося простуду на поверхность.

Пальма вертела головой, словно вместе с ним прислушивалась к бреду больного человека – а не откликнется ли кто? Но чуткое собачье ухо не улавливало звуков в предутреннем мороке больного, она лишь волновалась за него, скорбела вместе с ним и будто с поля боя вытаскивала на постромках на чистое пространство, туда, где была нормальная жизнь, нет болезней, улыбались красивые люди.

Он почувствовал сильную жажду, хотел встать, сходить на кухню, напиться. Пальма внимательно следила за ним.

Сергей был благодарен ей. Он уронил лёгкое тело на еле скрипнувшую раскладушку и улетел в бездну забытья, так и не сходив на кухню.

* * *

Он с трудом разлепил глаза. Какая тяжкая ночь. Полубредовая, с обрывками видений, невразумительной мути, сильнейшим ознобом и жаждой.

– Хорошо бы сделать водочный компресс. Только некому. У Пальмы не получится.

Виталий должно быть уже в Питере. Как он добрался, что у него там?

Он, шатаясь, добрёл до умывальника, зубы почистил, побрился. Сильно порезался лезвием в нескольких местах, словно не своё лицо скоблил. Наклеил кусочки салфетки, чтобы остановить кровь.

Кожа на лице истончилась, стала чужой и ломкой.

Заварил чай. Двигался вяло и неуверенно. Слабость делала его неторопливым. Кушать не хотелось. Мучила сильная жажда. Имбирь не стал класть в чай. Пил жадно, большими глотками, обжигая губы, язык, находя в краткой боли ожога успокоение. Он не жалел себя, как это обычно бывало в болезни. Была сильная досада, что так некстати настигла его хвороба, но ничего поделать он уже не мог, и эта обречённость, зависимость от болезни, беспомощность перед ней почему-то злила его сейчас. Он вспомнил, что где-то завалялся пакетик «Терафлю», и твёрдо решил выздороветь поскорее. В нём возникло нетерпение – так ждут утреннего пробуждения ребёнка, чтобы поскорее узнать, здоров ли?

– Надо было перед сном выпить. Сейчас уже было бы легче. Совсем «бортовой комп» не работает. «Комп» и «копф» – какие слова схожие – компьютер и голова! Одно английское, другое – немецкое.

Он кое-как оделся, прошёл к рабочему столу, включил компьютер. Глянул грустно на фотографии в рамках на столе – он с женой и тестем, дочь с зятем. Глаза слезились, из носа непрерывно текла влага, он часто, по несколько раз чихал, и тогда в голове будто что-то кувыркалось от сотрясения. Сильно знобило, и он надел тёплую рабочую куртку, в которой ходил на производство и ездил на монтажи конструкций.

Дочь прислала подборку новых фотографий внучки. Сергей поулыбался через силу. Написал короткий ответ:

Привет, ребята!

Неожиданно захворал. Жаль! Непредсказуемо, но объяснимо. При желании. Однако трудно удержаться, чтобы не переслать Вам особенно восхитившее меня фото (из последних).

Оклемаюсь – напишу поболе.

Целую (через респиратор) – ДедЪ

Тотчас стало жарко. Восемь часов, начало девятого. Он позвонил дизайнеру Мише:

– Миша, привет. У тебя там по дороге аптек не будет? Да так – слегонца простудился. «Терафлю» прикупи коробочку. У меня один пакетик остался. Деньги отдам на месте. На рабочем месте.

Он выпил лекарство. Стало клонить в сон. Должно быть лекарство, с димедролом, от кашля. Ничего, сейчас Миша привезёт, и я системно хворь придушу!

Вскоре пришёл Миша. Поздоровались.

– Вы бы прилегли, – посочувствовал Михаил.

– Счас схожу в цех. Ты лекарство-то принёс?

– Ой-ё-ёй! – схватился Михаил за голову, – забыл совсем! Три аптеки проскочил круглосуточные! И вымело из головы – ураганом!

– Жаль! Особенно то, что круглосуточные, – подосадовал Сергей, – расстроил ты меня! Ладно, мне много лет, старый совсем, ну ты-то!

– Да… рванул к электричке и забыл! Но вот баночку малины принёс! Домашней. Мамка передала.

– Малина это неплохо. Это наша тема!

В тумане нездоровья он потопал в цех. Мастера не было. Странно.

Мастер отсутствовал долго, и Сергей начал беспокоиться. Дозвониться на мобильник не получалось.

Тот появился почти к обеду. Всклокоченный, помятый.

– Ты где пропадал? – тихо спросил Сергей, – Что-то случилось?

– Представляешь, Сергей Василич, – поехал вчера встретить краснодарский поезд. Тёща документы передала. Были в гостях и забыли паспорт жены. Ну, там ещё гостинцы для внука. Забираю у проводника пакет, а кто-то у меня сзади пытается его с руки сдёрнуть. Ну, я, недолго думая, с разворота – точно в лобешник засветил. И мент тут как тут! Свистит и хватает за локоть – пройдемте в участок. А тот мужичок не убегает, идёт спокойно рядом. Пришли в участок. Протокол. Говорят – плати штраф, иначе в суд, за нанесение телесных повреждений. Я-то приложился хорошо, у мужика того уже фингал синий нарисовался на морде. До сих пор пальцы выбиты, вишь, вон – показал покрасневшие костяшки. – Ну – то, сё. Я им говорю – вот стольник, больше нет ни хера. Хотите, берите, а больше – нету. Мужика того выпустили. Явно в сговоре с ментами. Меня мурыжили, мурыжили всю ночь. Только вот отпустили. Мобильник вернули. Пока домой, жена в ужасе – где пропал! Но стошку брать не стали. Побрезговали. Не стали мараться.

– Что сегодня по плану?

– Узлы будем заводить в каркас, соединять болтами, высверливать под опоры отверстия. Что у нас хорошего?

– Так. Ничего особенно. Прихворнул я слегка.

– Зря! А Виталий Петрович? Не шукал меня?

– Сам знаю, что зря… В Питер улетел Виталий, на три дня. Дочь проведать. В среду вернётся, к вечеру.

– Ну, мы знаем, чё робить.

– Попозже созвонимся с Виталием. Если сам на связь не выйдет. Слушай, Юр, у тебя от простуды нет никакой дряни?

– Нету.

– А вы на покраску повезёте металл? В Видное, к Жоре?

– Повезём. Часам к одиннадцати, вместе с Санькой поедем. Как планировали.

– Прикупи там «терафлю» коробку. Пожалуйста. Я счас денег дам. Мишка забыл, компутерный гений, а в офисе он да я. Куда его гонять!

– Да ладно, деньги есть. Потом разберёмся. Мастер ушёл. Сергей выпил чаю с малиной и сомлел. Отключился на некоторое время. Очнулся – руки под голову подложены. Мокрый до трусов, будто сквозь ливень прорывался. Голова горячая, волосы слиплись.

– Миша, я, пожалуй, прилягу ненадолго. Только ты никому не сказывай, что мы за стеночкой проживаем.